Королевская кровь. Расколотый мир - Котова Ирина Владимировна (читать книги без .TXT) 📗
Ани, сидя верхом на Нории и уцепившись за шип гребня, сначала услышала женский крик, а потом уже увидела, как почти остановившаяся волна вдруг поднялась выше, нависая над ними. Дракон тяжело, со свистом заклекотал, отлетел назад – иначе еще чуть, и медленно двигающаяся стена воды поглотила бы их. Закружилась голова – от ощущения, что море встало на дыбы, от мощной и неуправляемой стихии. Волна вдруг резво понеслась вперед – и Нории сделал вираж, поднявшись в небо; Ани увидела, что за первой волной двигаются еще несколько, и похолодела, осознав, какую мощь сейчас сдерживает ее муж.
Дракон снова метнулся вниз и завис перед водяной горой. Его огромное тело вздрагивало, он жалобно, низко застонал. Ангелина оглянулась: Талия находилась теперь совсем недалеко, метрах в пятидесяти, и принцесса видела и несущегося к ней Демьяна, и маленькие фигурки людей на берегу. Если Нории еще раз сорвется, волна дойдет до побережья!
– Держись! – жестко приказала Ангелина, обхватывая мужа руками, прикасаясь к горячей белой коже губами. – Держись! Не смей отступать!
Дракон дрожал, вдыхая и выдыхая, будто кузнечный мех работал. Аура его, огромная, прохладная, растекалась вдоль волны, сковывая ее, – и Ани питала его своим огнем, отдавая все, что могла.
Королева Василина со страхом смотрела на гигантскую волну, остановившуюся в полукилометре от них. В глазах от напряжения двоилось. Плечи императора под руками каменели.
Демьян, добежавший до Талии, прыгнул вверх, к царице, протянув руку – коснуться хотя бы мельком, купировать срыв, забрав часть стихийной силы себе, – но Иппоталия вновь дернула рукой, и вновь он отлетел – и на этот раз вместе с Василиной рухнул и Хань Ши, с изумлением покачал головой, опираясь на тонкие руки.
Королева вытерла кровь, текущую из носа, всхлипнула. Оглянулась на мужа – тот поднялся, подал ей руку, – на группку придворных магов и серениток: те жались к скале, окруженные массой щитов.
– Мы так ее не остановим, да? – спросила она отчаянно.
– Должны, – проговорил император. В его глазах появились золотые точки, движения стали плавными, тихими. Бермонт, обернувшийся в медведя, упрямо, на четырех лапах, крошечный на фоне стены воды, обходил царицу по кругу; дракон словно застыл в стекле, судорожно махая крыльями. – Должны, – повторил Хань Ши. – Но у нее нет якоря, нет того, за что я могу зацепиться, чтобы вернуть ее. Она не может мыслить сейчас: стихия разрывает ее изнутри.
– А дети? – вдруг спросила Василина, поняв, что бы ее саму заставило вернуться. – Неужели никто из родных не выжил? – она обернулась к серениткам.
– Внучки живы, госпожа, – ответила придворный маг почтительно, – они еще не выезжают, на церемонии их не берут. Но мы уже отправили их на континент. Если ее величество не остановится, разрушит остров и иссякнет, у нас хотя бы будет надежда.
Император одобрительно посмотрел на Василину и со вздохом поднял глаза к небу.
– Надо вернуть их, и срочно, – озвучила королева очевидное. – Немедленно, – с силой повторила она, глядя на сомневающиеся лица серениток. – Я сама отведу их к ней. Только бы Нории продержался.
Нории держался, чувствуя на спине прижавшуюся огненную супругу, ощущая ее жар. Без нее он бы сорвался еще на прошлом вираже. Держался, дивясь и восхищаясь мощи, которую сумела призвать Иппоталия, и ощущал, как выворачивает у него жилы и тело требует крови, а аура вновь и вновь подпитывается огнем Ангелины. Времени прошло не больше семи минут, а Нории казалось, что вечность. И каждая секунда давалась все труднее.
Внучку привели одну. Самую маленькую – ей было годика два, дочь младшей дочери Талии. Наследницей решили не рисковать. И Василина, взяв девочку на руки, сопровождаемая Марианом, с трудом зашагала по грязи к Талии.
Муж не спорил и не возражал. Да и не стал бы он запрещать в этом случае.
– Бабушка, – лепетала девочка, восторженно глядя на бледную, похожую на неживую Иппоталию, зависшую в воздухе, – за спиной царицы трепетали полупрозрачные крылья, и она по-прежнему пыталась справиться с удерживающим волны драконом.
Медведь-Демьян, замерший позади царицы, увидел Василину, замер. Огненная королева с маленькой девочкой подошли так, чтобы ливень и ветер не мешали их увидеть и услышать, – и чем ближе они подходили, тем заметнее было, что огромная волна тоже двигается вперед, едва ли не быстрее их, и Нории постепенно отлетает к берегу.
– Талия, – крикнула Василина царице. – Посмотри на меня. Талия!
Царица медленно повернулась к ним, подняла руку, словно готовясь ударить.
– Ты помнишь, кто это, царица? – голос у Василины срывался, и она протянула перед собой девочку. – Ты помнишь, что остались те, кому ты еще нужна?
Дочь Синей пугающе долго смотрела на королеву. Затем губы ее разжались.
– Все… мертвы… – прошептала она.
– Да нет же! – с отчаянием крикнула Василина. – Не все! Талия, это Нита, дочь Кассиопеи! Твоя внучка! Видишь? Видишь?
Иппоталия качнула головой и снова подняла голову, не обращая больше на них внимания. И Василина, ругая себя и преодолевая нормальный для каждой женщины инстинкт, опустила девочку в грязь – та удивленно посмотрела на тетю серыми морскими глазами – и шепнула:
– Иди к бабушке, Нита! Обними ее! Обними!
Девочка засмеялась и побежала вперед – детский смех на фоне творящегося кошмара прозвучал жутковато. Василина, закусив губу, смотрела на то, как шлепает ребенок по глубокой, взбиваемой дождем грязи. Мариан подобрался, готовый прыгать за малышкой, если что, и Бермонт подошел ближе.
Маленькая Нита все-таки упала. Попыталась подняться. Не смогла, забарахталась в грязи.
– Бабушка, бабушка! – заплакала она. Царица смотрела вперед. Василина не выдержала, всхлипнула, сжимая кулаки. – Бабушка! – крикнула девочка.
Талия снова повернула голову, с каким-то изумлением глядя на внучку, – и вдруг рванулась вниз, схватила ее на руки и прижала к себе крепко, обцеловывая. Затряслась, зарыдав; стена воды за ее спиной заходила ходуном, задрожала, заворачиваясь трубой. Дракон рванулся назад, тревожно трубя… и успел лапой подхватить Бермонта, стоящего ближе всего к волне, когда она обрушилась…
– Василина! – услышала Василина отчаянный вопль Ани. – Оборачивайся!
И королева, ощущая на лице мокрые брызги и холодея от ужаса перед накрывающей их волной, успела вцепиться в Мариана, загородившего ее от бурлящей смерти, закрыть глаза, истово желая, чтобы у нее появились крылья, – и взмыть в воздух огромной красной соколицей, крепко сжимая мужа в когтях.
Через несколько минут все они стояли на опустевшей набережной – а внизу, у скалистого основания, бесновалось успокаивающееся море.
Вот оно поднялось волной, выпуская из глубины своей царицу Иппоталию с маленькой девочкой на руках. Прекрасная Иппоталия – с седыми прядями в волосах, обнаженная, с черными от горя глазами, – благодарно и молча кивнула Мариану, предложившему ей свой китель, замерла, глядя на зияющий провалом стадион.
– Я не забуду этого, – проговорила она, и непонятно, что имела в виду царица – помощь или убийство родных. – Горе лишило меня разума, братья и сестры. Я благодарю вас. А сейчас позвольте мне проводить родных в последний путь. Мы еще поговорим. Сейчас я хочу молчать.
Присутствующие склонили головы и начали расходиться в открывающиеся Зеркала.
Чуть позже в замке Вейн произошел короткий, почти военный совет. Было решено, что Марина останется в замке: вещи ее перенесут сюда, на работу она пока не будет ходить. К удивлению старших сестер, третья принцесса не стала спорить, лишь как-то горько улыбнулась и отвернулась к окну, – а вот Мариан Байдек мог бы поклясться, что на лице Дармоншира отразилось самое настоящее облегчение.
Святослав Федорович с Каролиной немедленно отправлялись в Истаил к Ангелине, туда же срочно должна была уйти Алина. Связались со Свидерским, и тот клятвенно пообещал сейчас же спуститься, прервать экзамен и напрямую отправить пятую Рудлог во дворец. Дети Мариана и Василины находились в поместье Байдек, и на их охрану было брошено несколько отрядов боевых магов и военных.
