Пророчество Предславы - Фомичев Сергей (книги без регистрации .TXT) 📗
— Воля твоя, княжич, — серьёзно произнёс Сокол. — Воля твоя…
Равняясь на лошадь Бориса, они, как показалось чародею, плелись теперь еле-еле. Но опоздать он больше не боялся — дорога подходила к концу.
Завидев стены Порхова, Сокол остановился. Снял седельную сумку и, к великому удивлению Бориса, отпустил Игреца, который тут же, не мешкая скрылся в лесу.
— Зачем ты спешился? — спросил княжич. — Зачем отослал коня? Да какого! Признаться, мне ещё не встречалось столь прекрасное животное. Или он у тебя учёный и вернётся по первому зову?
— Это не мой конь, — ответил Сокол, перекладывая сумку на лошадь Бориса. — И он не вернётся. Я обещал отпустить его до того, как столкнусь с опасностью. И, думаю, время пришло.
— Ух ты, значит в Порхове нас ждёт опасность? — взбодрился Борис.
— В Порхове? — переспросил Сокол. — Полагаю, что нет. Но сразу за ним вполне возможно.
В городе Сокол решил остановиться на целый день. Ему требовалось время, чтобы подумать и отдохнуть перед последним переходом. Поэтому, миновав ворота, они, по совету стражника, отправились в ближайший постоялый двор.
Он оказался огромен, как княжеские палаты. Несколько высоких домов выходили на общий двор, где скопились десятки повозок и груды всевозможной клади. Проезжего народу из разных мест собралось сущее вавилонское столпотворение. Отовсюду слышались иноземные языки, не всегда понятные говоры. Люди громко спорили между собой, кричали на слуг. Слуги суетились, бегали из дома в дом, таскали еду, бочки, мешки. На летней поварне, устроенной прямо во дворе, кипели большие котлы, а на вертеле жарилась кабанья туша. Запах еды перемежался с вонью устроенного рядом отхожего места.
Борис недовольно поморщился и сказал:
— Шумно здесь что-то.
Два немца стояли утёсами среди этого безумия, спокойно наблюдая за перевалкой груза с повозки в амбар. Сокол подошёл и спросил что-то на их языке. Немцы встрепенулись, принялись наперебой отвечать чародею, показывая то на один из гостиных домов, то куда-то в сторону города.
— Что они тебе сказали? — полюбопытствовал Борис, как только Сокол вернулся.
— Я узнал, как найти хозяина и где купить лошадь, — ответил тот.
Хозяин, заросший волосами мужичок по имени Лукич, буквально вертелся на пупе, стараясь угодить постояльцам и одновременно проследить за всеми своими слугами. Это ему вполне удавалось, и он намётанным глазом сразу приметил новых гостей.
— Что угодно, уважаемые? — добродушно улыбнулся он.
— Комнату, — коротко ответил Сокол.
— И подальше от шума, — добавил Борис.
— У вас повозка? — спросил хозяин. — Лошади? Слуги?
— Только лошадь, — ответил Сокол. — К вечеру, возможно, ещё одна прибавится…
— Отлично! — воскликнул хозяин с таким видом, будто лишней подводы его двор уже не осилил бы. — Пойдёмте, я покажу вам свободные комнаты.
Таковых оказалось немного. А цена за них просилась Лукичом немалая. Но Сокол с Борисом, выбрав опрятную комнатку подальше от двора, не торговались. Сверх того заказали обед и сразу за всё заплатили. Может быть зря — получив плату вперёд, Лукич как-то сразу поостыл к дорогим гостям, наскоро раскланялся и умчался по делам.
— Вот пройдоха! — только и сказал Борис.
После обеда Сокол сходил в город и, вернувшись, поставил в стойло нового коня. Конь оказался не из лучших, но чародею немного оставалось путешествовать. Что до обратного пути, то о нём он пока не думал.
Вечером шумный двор и вовсе встал на уши — в Порхов прибыл большой отряд новгородских вельмож. Господа попались требовательные и подтверждали свою власть мощным криком и тычками недостаточно расторопным слугам. Перепало и хозяину. Гвалт долетал до самых дальних комнат и когда слуга принёс ужин, чародей спросил, кто мол там такой важный прибыл.
— Поезд новгородского архиепископа Василия, — доложил с почтением слуга. — С ним десяток воинов, монахи, священники и скоморох.
— Неужели? — удивился Сокол. — Сам Калика пожаловал? И где же он остановился?
— Они заняли целиком два дома, что по левую руку от вашего, — ответил слуга, расставляя по столу блюда. — Но беспокоить не велели. И к владыке никого не подпускают.
— Что, охраняют архиепископа? — спросил Сокол.
— Не то слово, — охотно поддержал разговор слуга. — Воины на входе стоят, все в железе, что твои витязи. На нашего брата рычат, а прочих любопытных и вовсе в шею гонят.
— Ну, это мы ещё посмотрим, — возразил чародей, набрасывая на себя плащ.
Княжич встрепенулся.
— Ужинай без меня, — сказал ему Сокол. — Пойду, навещу моего старого друга.
Борис недовольно фыркнул, но ничего не сказал. Когда Сокол вышел, он пожевал немного мяса с овощами и, не раздеваясь, улёгся на кровать. Спать ещё не хотелось. Раскрыв прихваченную у брата книгу, он углубился в чтение.
Однако очень скоро чародей вернулся. Да не один. Вместе с ним в комнату вошёл старик в богатой ризе, белом клобуке и с тяжёлым крестом на груди. Зачем священник нацепил на себя праздничные одеяния, а не что-нибудь обыденное, Борис так и не понял, но спрашивать, понятно, не стал.
— Знакомьтесь, — представил Сокол своих приятелей. — Это архиепископ новгородский Василий Калика, это суздальский княжич Борис Константинович.
Борис, смутившись, вскочил с кровати и поклонился священнику. Тот, в свою очередь, осенил юношу крестом и, не говоря лишнего слова, уселся на высокий стул. Откуда, со странным увлечением, принялся рассматривать выложенные на столе яства.
— Как они все надоели, — произнёс Калика, первым делом наливая себе вина. — Спасения нет никакого. Одни лизоблюды и лицемеры.
Одним махом опрокинув кружку, священник довольно крякнул. Сокол улыбнулся.
— Чего стоите? — сказал Калика. — Усаживайтесь. Хоть с путными людьми поговорю.
Они присоединились к архиепископу, тоже выпили. Калика посчитал на пальцах, который теперь день и, удовлетворившись подсчётами, решительно потянулся к мясу.
— Здравствует ли сестра твоя, Евдокия? — дожёвывая кусок, спросил он у Бориса.
— Спасибо, здорова, — удивился вопросу княжич.
— Это хорошо, что здорова, — кивнул Калика. — Здоровая и потребна. Я её за князя Михаила, воспитанника моего, сосватал…
Калика глотнул вина.
— Что Константин Васильевич на этот счёт говорит?
«Хитрый какой старичок, — подумал Борис. — Не успели выпить, а он уже про отца выпытывает».
— Князь передал своё согласие с Судаковым, послом вашим, — ответил он осторожно.
— Да это я знаю, — махнул рукой Калика. — Виделся с ним. А что Константин думает, доволен ли браком?
— Доволен, — ответил Борис. — Сказал, что Михаил, хоть и юн, но умён и скоро на Тверь сядет.
— Это правильно, — выпив ещё вина, одобрительно кивнул Калика. — Сядет.
Отрезав особенно крупный кусок, священник ненадолго замолчал, предавшись еде.
— Так стало быть, ты тоже в Псков направляешься? — прожевав, обратился он к Соколу.
— Стало быть, так, — ответил чародей, который почти ничего не ел.
— По какому делу? — спросил священник с напускным равнодушием.
— Думаю по тому же, что и ты, — Сокол усмехнулся.
— Ага! Значит, знаешь?! — воскликнул Калика.
— Знаю, — ответил тот. — Ты не темни, скажи, что тебе самому удалось прознать про всё это? А то ведь у меня одни догадки.
— Ну, твои догадки иных разгадок стоят, — ухмыльнулся священник и, утёрши ладонью рот, начал рассказ.
Они проговорили недолго. Выяснилось, что Калика понимал не многим больше чародея — кто идёт на Псков, какова его природа и сила, Василий не знал. Поделиться с товарищем он смог только тем, что донесли до него псковские ходоки.
— Прислали псковичи великое посольство. Попросили защиты от неведомого врага. Самого врага в глаза пока ещё никто не видел. Но над Псковом, якобы, сгустилась тёмная туча, а улицы заволокло смрадным туманом. Говорят, что ночью по городу гуляет нечисть, сея язвы и мор. Кроме того, говорят, знамение странное явилось в небе, ещё до тучи. После него многие, мол, сбежали. Другие вот отправили посольство…
