Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой"
— А он есть? — спросил гвардеец с затаенной надеждой в голосе.
— Есть — соврал Лер Чарта-ил и уверенно посмотрел в глаза седому воину.
Тот радостно рассмеялся.
— Ха! Леер Чарта-ил, я всегда знал, что вы найдете выход из любого положения, — и ударив себя в грудь кулаком, ушел. Чарта-ил смотрел ему вслед и горестно думал:
«Мне бы твою уверенность, старый, преданный друг».
Чарта-ил у себя в поместье много думал и перебирал различные варианты спасения. Но сколько бы он не размышлял, ничего стоящего в голову не приходило. Лишь одно средство, он знал, может испепелить башни. Это земляное масло. Но применить его против башни было очень сложно. Нужно было доставить горящее масло внутрь башни, тогда они сгорят. Только доставить их нужно так, чтобы разлить по всей башни, а это практически сделать невозможно. Противник не позволит это сделать. Но и это не выход. Пройдет еще несколько дней и мятежники построят новые башни и уже не допустят их поджога. Но все же каждый лишний прожитый день давал надежду на то, что произойдет чудо. И в чудо хотелось верить.
Накануне вечером он собрал стариков из своего дома. Слуг, отставных воинов и глав родов, что остались с ним в городе по причине старости. С ними он был честен.
— Леры, вы видите, что положение города крайне тяжелое. Не мне вам говорить, что мы проиграем эту битву. У нас восемь тысяч беженцев, мужчин, женщин и детей. Три сотни солдат-гвардейцев. Мы сможем отбить одну атаку, — произнес он, — но и это потребует наших жизней. Кто готов положить ее на алтарь победы и дать молодым шанс выстоять?
Старики долго не думали. Это были не первые эльфары Дома. Поэтому не были испорчены интригами, корыстью и готовностью ради выгоды предавать родных.
Встали первыми главы родов, восемь старцев.
— О чем речь, Чарт. Мы все готовы пожертвовать собой. Говори, что нужно делать.
За главами встали рядовые члены родов и тоже дали свое согласие умереть ради жизни других снежных эльфаров.
Ночь прошла в обсуждении деталей того, что нужно предпринять. Только Чарта-илу не разрешили участвовать в предстоящей операции. Он должен был стать скрепляющим волю защитников знаменем и погибнуть уже в самом крайнем случае. С этим старый глава Высшего совета скрепя сердцем согласился. Он должен был поддерживать надежду и боевой дух защитников. А кто кроме него это мог сделать? И сам дал ответ. — Таких не было.
На стенах в праздничной одежде и броне словно одетые на парад стояли три десятка стариков. Они смотрели в сторону врагов спокойно и мрачно. Рядом стояли маги, для прикрытия их магическими щитами. за их спинами небольшие отряды воинов вооруженные короткими и щитами. Остальные защитники находились в низу в готовности.
Светило поднялось выше, блеснуло лучами по снежным шапкам гор. Разогнало утренний туман и ночную сырость.
Хорошая погода, други, — проговорил один из стариков. — В такую и помирать не грех. Он молодцевато вздернул голову подставив лицо под теплые лаковые прикосновения осеннего Светила. В отрядах стариков произошло оживление.
— Верно говоришь, старый пень, — улыбаясь проговорил сосед. — В такую погоду и помирать не страшно. Уйдем с честью и покажем нашим детям, как надо биться за родину, не на жизнь, а насмерть.
Тот же старик тихо с хрипом затянул гимн Дома.
Остальные старики подхватили торжественно звучащий мотив.
И уже услышали эти слова воины ополчения, стоявшие внизу и несмело подхватили песню, которую не пели уже много лет. С которой их предки гнали со своей земли лесных поработителей. Незамысловатые слова зазвучали громче, поднялись над стенами, растеклись по улицами и площадям, заглушая скрип сбитых из толстых досок колес, приближающихся башен…
Один из воинов мятежников, толкающий башню к стене, услышав песню, пробормотал:
— Не нравится мне то, что происходит. Против своих идем сражаться, за лесных ублюдков. И со стен не стреляют, а поют посмертную песню. Прокляты мы будем народом и судьбой.
Его услышали. В ряду воинов, начался негромкий ропот. Командир сотни прикрикнул:
— Прекратить разговорчики! Налегли, братцы, скоро мы будем в столице, и мы будем управлять страной.
— Ага как же, — огрызнулся тот же воин. — Лесные господа там будут управлять и страной и нами. А мы будем палачами своего народа…
— Предатель! — выкрикнул идущий рядом командир сотни. Он коротким взмахом меча отрубил говорившему голову. — Кто еще хочет сеять панические настроения и смущать товарищей? — зло выкрикнул командир. Воины нахмурились, опустили головы, промолчали, перешагнули истекающего кровью своего товарища и налегли на опоры башни.
Между тем защитники города воодушевились. Ни стрелы, ни камня не полетело в сторону трех башен, что двигались к стенам столицы. А за башнями шли отряды мятежников готовые пойти на штурм.
Лер Вар Кар нур услышав неясный гул на стенах, спросил:
— Это, что там происходит? Они поют?
— Да мой, командующий, — подтвердил молодой адъютант. Это гимн княжеского рода, снежного народа…
— Запомни, Орби. Нет такого народа. Есть стая животных. Вот что такое снежные эльфары. Они хуже людей, потому что имеют в предках троллей. Пусть поют свою погребальную песню. И пусть одна стая, уничтожает другую стаю. Мы, Орби, рождены чтобы править, не забывай это. Наш народ первый и самый великий. Лишь у нас есть право господствовать над всеми.
— Я услышал вас, мой командующий. — поклонился в седле адъютант.
Башни медленно, но неуклонно приближались к стенам города. Взятые в плен рабы, снежные эльфары мужчины и женщины обреченно несли на плечах бревна, камни, связки хвороста. Все это должно было заполнить ров Защитники смотрели на них с сочувствием. Никто не старался убить соплеменника. Чарт-ил запретил им это, но они сами не были готовы убивать пленённых сограждан, которых принудили сделать эту опасную работу.
Башни подошли одновременно. На стены упали мостки и тут же продолжая петь свой гимн, туда рванули старики из первого ряда. В руках у каждого было по амулету с заклинанием «разрыва». Они бросались в гущу врагов и умирая под ударами копий и мечей, взорвали их. Бойцов мятежников разбросало с площадок башен и лестниц.
Верх башен стал свободным. Туда ринулись старики с котлами, в которых было земляное масло. Нападающие оторопели, подались назад и застыли. Они не понимали сути происходящего. И это позволило всем смертникам вылить на башни земляное масло. Следом за последним старым воином, в гущу замерших воинов ударили огненные шары. Это старики подождали, когда мятежников наберется побольше и они начнут заполнять пролеты башни. Потом подорвали себя огненными шарами.
Взрывы разметали врагов, сбросили многих вниз под стены, а алое чадящее пламя охватило башни. Внутрь уже никто не мог пройти Мятежники оторопело смотрели на огонь. Но в это время распахнулись ворота и из них повалили защитники. Они навалились на не ожидавших такого отпора мятежников и первый слитный удар не умеющих толком сражаться ополченцев, опрокинул первые сотни. Воины «Братства» в толчее, гибли десятками. Задние отряды стали отступать и в панике побежали прочь. Бывшие рабы увидев подмогу, хватали камни, палки, копья и мечи погибших. Яростно и безоглядно кидались на растерянных бойцов голыми руками и зубами грызли их незащищённые латами места.
