Бывало ли с вами такое? (СИ) - "Nicols Nicolson" (читать книги бесплатно полностью txt) 📗
- Давно это произошло.
- Два дня минуло.
- Грей Иван воды побольше. Свечи приготовь, темно же, поди, в доме. Стол нужен большой, чтобы Лушка на нем поместилась.
Иван бросился выполнять мои поручения. Я зашел в дом. Девушка лежала на лавке, стонала. Голова ее была замотана беленым полотном, через которое проступила, уже подсохшая кровь.
- Луша, меня зовут Андрей. Я лекарь. Не бойся. Давай я тебя посмотрю. Попробую помочь твоему горю.
Девушка никак не отреагировала на мои слова, продолжала стонать. Я сходил за своим контейнером, втащил в дом.
- Твой отец рассказал о беде, приключившейся с тобой. Раньше начнем лечение, может и обойдется все хорошо.
С трудом Лушка села на лавке. Стараясь не делать резких движений, я снял импровизированную повязку.
- Господи, боже мой, - вырвалось у меня.
У Лушки была рубленная, скальпированная рана головы, отрубленное правое ухо и серьезно повреждена кожа на правой скуле, почти, до подбородка. Все это висело на голове, свернутое в трубочку. Вдобавок, имелся длинный и глубокий порез кожи, правой надключичной части.
Для более детального осмотра и облегчения страданий, вколол Лушке лидокаин. Некроза поврежденных тканей пока не наблюдается, раны чистые без нагноения, уже хорошо. Прикинул предварительно ход, предстоящей операции.
- Значит, слушай меня девица, - не терпящим возражения тоном, начал я говорить. – Я, вначале, заштопаю твою рану на ключице. Перевяжу. Потом, выстригу на голове вокруг раны волосы, не волнуйся, со временем отрастут. Затем верну на место ухо, пришью. В завершение, аккуратно зашьем остальное. Думаю, у меня все получится.
Лушка ничего мне не ответила, только умоляюще смотрела на меня.
Иван принес горячую воду, и небольшую деревянную шайку. На огромный обеденный стол поставил два подсвечника на три свечи. Рядом положил десятка два свечей. Порывался мне помочь. Пришлось настойчиво вытолкать Ивана за дверь.
Избавил Лушку от одежды. Отмыл ее всю от крови, остриг часть головы. Уложил на стол. Приготовил инструменты для операции. Для надежности, еще вколол дозу лидокаина. Зажег свечи, приступил к работе.
Самым сложным, было совместить и пришить ушную раковину к слуховому проходу. Похвалю себя, сделал на совесть, даже распорки вставил, во избежание деформации уха. Самым тщательным образом ушивал рану на скуле. Ведь Лушка девушка, ей еще мужа искать, поэтому, навыки, полученные в клинике пластической хирургии, задействовал по максимуму. Сколько времени потратил на операцию, я не знаю, часов нет. Как не давила меня зеленая и мерзкая жаба, из своего контейнера извлек два пакета бинтов, перевязал пациентку, и вколол антибиотик. В сундуке отыскал одежду девушки. Одел. Перенес и уложил на лавку. Все. Теперь будем ждать.
Вышел из дома, и сразу же столкнулся с Иваном, наладившемся, пообщаться с дочерью.
- Не ходи к ней. Лушке покой нужен. Когда она последний раз ела?
- Почитай два дня прошло. Не хотела она ничего есть, только плакала. Грозилась, наложить на себя руки.
- Будет у нее все хорошо, вылечим. Если есть у тебя куры, то к завтрашнему утру, приготовь бульон, жевать она пока не сможет.
- Спасибо тебе Андрей,- кланялся в пояс Иван. – До конца жизни, обязан, тебе буду, спас дочку мою.
- Ладно, с благодарностью. На постой у тебя придется разместиться до полного излечения Лушки. Присмотр за ней нужен, особенно в первые дни. Думаю, что седмицы через две, швы снимать можно будет.
На пятый день, отек с лица у Лушки спал, стало оно пропорциональным, не таким пугающим. Каждодневный осмотр и перевязки делал по утрам. На шестой день, Лушка улыбнулась.
На десятый день, перед вечером на хутор Ивана, прискакали два казака, разбойного обличья. Вели себя по-хозяйски. Требовали от Ивана свежей и копченой рыбы. Орали, сквернословили. Один, невысокий, широкоплечий казак, забежал в дом. Увидел перевязанную Лушку и меня.
- Так ты ведьма, жива, осталась?- обрадованно завопил казак. – Повезло нам, позабавимся с тобой. Покачаемся на сене, помнем, от души, твои титьки. Остап думает, что ты отдала Богу душу, а ты живехонька. Для казака баба, да в соку, само то, что надо.
- Ранена она, слабая, - сказал я, вставая.
- Тебя никто не спрашивал. Ты кто?
- Лекарь.
- Иди, лекарствуй, не мешай мне мужским делом заняться. Не то, снесу голову.
Казак, выхватил из ножен саблю и замахнулся на меня.
Все произошло на автомате. Уход под вооруженную руку, резкий удар в область солнечного сплетения, затем легкий удар в переносицу. На пол первой упала сабля, а за ней ее обладатель. Шапку, в качестве кляпа в рот казаку, кушаком надежно связал руки и ноги. Затолкал под лавку, прикрыл половиком. Теперь со вторым разобраться.
Второй казак, тряс Ивана.
- Тебя в дом зовут, - сказал я казаку, отступая в сторону.
- Что там?
- Баба там для потехи.
- А-а-а, это я люблю, - отталкивая Ивана, скалясь, проорал казак.
Во всю прыть, казак, рванул к двери. Мой удар, в основание черепа, не дал ему закончить маневр. И этого спеленал на совесть.
- Иван, это кто такие?
- Разбойники из шайки Остапа Тягнырядно. Называют себя казаками, а ни в одном походе не были. Грабят где-то людей. В Сычевке, логово у них. После грабежа, месяц бражничают, а потом снова уходят на промысел. Эти приехали за рыбой, закуску почти всю съели. В округе все хутора, навроди моего, эти бандиты разграбили и пожгли. Не смогли их поймать на горячем. Настал, значит, и мой черед, идти по миру с сумой. Лушку жалко, замордуют.
- А сколько людей в шайке Остапа?
- Десяток остался, остальных видно побили.
- А мы, сейчас, гостей дорогих поспрашиваем.
Утащил на сеновал широкоплечего. Пытался разговорить. Кроме мата и угроз, никакой полезной информации. Свернул шею. Второго тоже на сеновал. Показал бездыханное тело сотоварища, задал вопросы. Тоже, поток ругани и угроз. Привязал крепко к столбу. Стянул с него шаровары. Достал свой любимый скальпель. Пообещал казаку, лишить детородного органа. Проникся, заговорил.
В Сычевке Остап Тягнырядно и его подельники, отдыхают. Из жителей в деревушке, только десять баб, все неруси. Их Остап захватил у одного торговца, то ли грека, то ли татарина. Обслуживают эти бабы казаков по очереди. Староста деревни - Свирид, лучший друг Остапа, он хранит наворованное, как цепной пес. Бандит подробно описал Свирида. Сегодня решили хорошо погулять, потому-что через два дня, Остап намерен выехать и пощипать торговый караван, под Черниговом. Я информацию принял, а разбойника отправил в мир вечной ночи.
- Иван, этих надо прибрать без следов, - отдал команду.
- Так людьми же были, похоронить бы.
- Людьми были они при рождении, а теперь разбойники. Тащи их к Днепру, я сам все сделаю, раз ты такой жалостливый. Они, даже раненую твою дочку не собирались жалеть.
В потемках, вместе с Иваном, загрузил бандитов в лодку. Отплыл недалеко от берега, вскрыл скальпелем обоим разбойникам брюшины, и выбросил в воду. Жестоко? Да, жестоко, сами напросились. Теперь предстояло решать участь остальных членов банды, потому-что будут искать подельников. А найдут Ивана с дочкой, и меня в придачу. Обрекать людей, давших мне временную крышу над головой, на страшную смерть мне не хотелось, и своя голова на плечах не надоела.
Приготовился к ночному походу на Сычевку. Взял пару хорошо наточенных ножей. Вымазал лицо и руки сажей из печки. Повалялся в траве, окрасив джинсовый костюм зеленью. Легкой трусцой побежал к Сычевке. Давненько не бегал, дыхалка ухудшилась, надо восстанавливать кондиции.
К моему прибытию в деревеньку, гульбище уже закончилось, участники утихомирилось. Решил, множить всех на ноль, не взирая, на половую принадлежность. Удивился, деревня, а собак не слышно. Начал с крайнего дома. Тихо проник, без лишнего шума лишил обитателей жизни, тихо вышел, и двинулся дальше. Короче, все ушли в мир иной. Последним уходил Свирид. Тяжело уходил, не хотел он, поделиться со мной богатством Остапа, упорствовал. На пятом сломанном пальце внятно заговорил. Нашелся богатый тайничок. Сукно рулонами, обувь и одежда тюками, серебряные подносы, чаши, ложки, все имелось. Ничего этого мне не надо, по нему могут опознать. Увесистый сундучок с денежкой в самый раз. Деньги лица не имеют. Ссыпал монеты в мешок. Собирался уже уходить. Долго боролся с желанием собрать все оружие разбойников. Осторожность победила жадность. Потом решил, тщательнее, замести следы. Всех бывших обитателей деревеньки, перенес в дом Свирида, рассадил по лавкам. Натаскал дров, соломы, поджег, и побежал на хутор Ивана.
