Украденный дом (СИ) - Легер Дмитрий Витальевич (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Аргилай повторил маневр Трици и тоже залез в седло. Но не так ловко и не с первой попытки. Купеческий охранник, по-видимому, разузнав все, что хотел – развернул свою клячу и, ударив ее пятками, припустил по дороге.
– Кажется, скоро нам предстоит встреча с торговым караваном. – провожая лопоухого взглядом, задумчиво произнесла Трицитиана.
Но Лаи сильно разочаровался. Фургон с полукруглой парусиновой крышей и два вооруженных всадника – вот и весь караван, о котором говорил белобрысый охранник с крупными зубами. Первое, что бросилось в глаза – возница. Несмотря на лето, низенький мужчина с длинными усами, сидевший на передке фургона, был облачен в распахнутую лохматую шубу. Его обнаженную грудь украшала толстая бронзовая цепь, а в ухе поблескивала тяжелая золотая серьга.
Одним из всадников являлся, уже знакомый Аргилаю, лопоухий Фоня. Вторым – крепкий пожилой мужик в кольчужной безрукавке на голое тело. Морщинистое лицо немолодого охранника пересекал уродливый шрам, а темные глаза смотрели колко и подозрительно.
Когда караван поравнялся с путниками, возница натянул поводья и остановил фургон.
– Вот это встреча! – воскликнул возничий, вставая на передке во весь свой скромный рост. Лохматая шуба не могла скрыть его тщедушное тельце, комплекцией своей более подходящее голодному подростку, чем человеку в самом расцвете лет. – Я было решил – Фоня опять напился, когда он сказал, что увидел Огненную Фею. Никак не ожидал лицезреть Вас здесь, могучая воительница Трицитиана, дочь арт-три. Я Чистогон, купец из Тильбона. – представился он.
– Здрасссте. – сквозь зубы поздоровалась могучая воительница Трицитиана, дочь арт-три.
– А я Аргилай. – поддержал знакомство Лаи.
Но купец не удостоил юношу своим вниманием. А вот при виде Упрямца, глаза Чистогона на мгновение расширились и блеснули немалым любопытством.
– Я человек дела, – продолжил мужчина в лохматой шубе, скрещивая руки на узкой груди. – Направляюсь в деревню Жадины и мне нужны охранники. Двоих мало. Нанимаетесь?
– Сколько платишь и что везешь? – спросила Трица, здраво прикидывая, что деньги никогда не бывают лишними, а с фургоном ехать все равно в одну сторону.
– Везу товар, – увильнул от прямого ответа Чистогон. – Плачу два серебряника.
– Хочу шесть. – сухо сообщила женщина.
– Шесть одному охраннику за два дня пути!? – возмутился купец. – Грабеж! Я своим меньше плачу за неделю!
– Не одному. – Трица кивнула в сторону Лаи.
Чистогон нахмурился, рассматривая юношу:
– Какой из него охранник, – фыркнул обладатель шубы. – Даже оружия нет.
– Есть! – рыжая ловко отстегнула от пояса кинжал в ножнах и кинула его Аргилаю. Тот, не ожидая такого поворота событий, не смог поймать оружие, и оно упало на дорогу. Юноша попытался исправить ситуацию: не слезая с коня, нагнулся за кинжалом. Но его вновь ждала неудача – то ли Упрямец оказался слишком высок, то ли рука слишком коротка. Пришлось вынимать ноги из стремян, слезать с коня, подбирать оружие и возвращаться в седло. Что тоже получилось далеко не с первого раза. Вся процедура происходила под неусыпным и молчаливым внимаем зрителей.
Лаи поерзал в седле, в которое, наконец, получилось залезть, и с важным видом произнес:
– Да, я вооружен.
Трица страдальчески подняла глаза к небу. А Чистогон усмехнулся в усы и ответил в тон юноше:
– Вооружен и очень опасен. Нет, – покачал он головой. – За такого охранника шесть монет много.
– Зато в самый раз за Трицитиану, дочь арт-три. – парировала женщина. Она не собиралась так просто сдаваться в торге. – Проверь меня. Пусть твоя хваленая охрана не даст сейчас мне добраться до тебя. Если у них получится, то работаю на тебя бесплатно два дня. Если нет – согласишься на шесть монет. Идет?
Чистогон оглянулся на своих бойцов. Те находились в двух шагах по обеим сторонам фургона. Рыжая женщина с копьем – шагах в десяти. Парня с кинжалом купец вообще не брал в расчет.
– Фоня, Кислый, – обратился коротышка к охране. – Если Огненная Фея до меня доберется, то плачу ей из вашего жалования. Поняли?
Те кивнули и обнажили оружие, готовясь отразить нападение. Но его не последовало. Трица молниеносно и без замаха метнула копье. Оружие воткнулось в стенку фургона совсем рядом с самым дорогим, что было у Чистогона. Тот вздрогнул и посмотрел на качающееся древко у себя между ног, затем поднял взгляд на женщину.
– Ты умеешь торговаться, – медленно проговорил купец и широко улыбнулся, демонстрируя золотой зуб. – Я согласен на шесть монет.
– Половину вперед. – коротко и сурово подытожила Трицитиана.
Золотозубая улыбка на лице Чистогона померкла. Коротышка полез в кошель.
Аргилай плакал. Раскрасневшиеся глаза жгло нестерпимой болью. Слезы катились по щекам и капали на льняную рубаху. Во рту пересохло, дыхание вырывалось с хрипом из утомленных легких. Юноша размазывал слезы по лицу, хлюпал носом, но упрямо продолжал раздувать костер, который уже давно пытался развести.
Приближался вечер. Караван, разросшийся с трех до пяти человек, остановился на ночлег. Фургон под охраной Кислого и Трицы поставили у обочины дороги. Лагерь разбили недалеко от дороги в уютной дубовой роще.
– Ты як не родной. – посетовал Фоня на тщетные попытки Аргилай развести костер. Лопоухий свалил рядом с кострищем принесенную охапку хвороста и, отодвинув юношу, сам взялся за огниво. – Сам-то откуда будешь? – спросил он, высекая искру на сухой мох.
Лаи вытер лицо рукавом и, пожав плечами, ответил:
– С Большого Дна.
– Слыхал. – кивнул Фоня, раздувая растопку, занявшуюся язычками пламени. – Я с Пердюхино. А кликать тя как?
– Аргилаем, – представился юноша. – Можно Лаи, ударение на «а».
– Дивный ты Аргилай. – пробормотал лопоухий, отодвигаясь от жарко разгорающегося костра. – Говорок не местный, городской. Кликать не по-нашему. И огня развести не разумеешь.
– Меня в честь кота назвали. – мрачно ответил юноша. – Сэр Аргилай Блохастый.
Фоня хохотнул, вновь показывая свои чрезмерно большие зубы и лошадиную улыбку.
– Ядрено! – оценил он, а затем внезапно предложил. – Выпить хош?
Лаи кивнул. Несколько дней путешествия уже успели научить, что от угощения отказываться не стоит. Еды, воды и выпивки в дороге никогда не бывает много. Скорее наоборот – никогда не хватает. Голод и жажда самые верные спутники путешественника. С ними могут поспорить только холод, неудобства и туча насекомых.
Фоня извлек из торбы кожаную флягу. Ребром ладони ловко сбил деревянную пробку и протянул флягу собеседнику. Аргилай понюхал горлышко, пахло хвоей и алкоголем.
– За знакомство! – отсалютовал юноша и сделал большой глоток. Часто заморгал. Громко чихнул. – Неплохо. – оценил он, возвращая сосуд хозяину.
– На здоровье! – пожелал Фоня и тоже выпил. – Хто тебе так? – поинтересовался он, указывая на кровоподтеки и синяки, украшающие лицо собеседника. – Рыжая колотит?
Аргилай кивнул, подкладывая в костер палочки.
– Бедолага. – посочувствовал лопоухий. – Меня батя тоже поколачивал. А вот Чистогон руки не распускает. Кричит только. За дело получил?
– Не бьет она меня, – отмахнулся Лаи. – Драться учит.
– Чу! – удивился Фоня. – А не брешешь? Эка невидаль: арт-три мужика учит.
Юноша отошел от огня и с удовольствием опустил свою пятую точку на седло, лежащее на земле.
– Отличное пойло, – похвалил Аргилай. – Дай еще.
Лопоухий протянул флягу и тоже в свою очередь, давая отдых ногам, сел на соседнее седло.
– В селе у нас все самодур гонят. – объяснил он. – Кто из шишек, кто из еловых побегов.
– Арти или аттри, – юноша попытался воспроизвести незнакомое слово, но язык уже заплетался. – Это вообще, что такое?
– Арт-три. – поправил Фоня. – Чу! Говорю ж дивный ты. Дремучий. Все про арт-три знают в нашем краю.
– Так объясни, раз все знают. – попросил Лаи, отдавая весьма полегчавшую кожаную флягу.
