Трое в Песках - Никитин Юрий Александрович (читать книги онлайн txt) 📗
– Или Агимас выбрался из ада, – буркнул Мрак. – Прямо неистребимый… Мог с Ящером столковаться. А то и породниться.
– Савиджак, – повторила она потерянно. – Узнаю его тяжелый шаг!
Таргитай опустил плечи, в синих глазах появилось побитое выражение. Олег выжат до последней капли, а Гольшу за подвиг стереть кровь, что заливает лицо. Мрак ранен, а Лиска…
Он горестно вздохнул, опустил Яйцо на пол и медленно потащил из-за спины Меч. Заблистало оранжевым. Затем Меч неуловимо быстро стал ярко-синим, как глаза Таргитая. В комнате сразу похолодало, по стенам пробежали странные мигающие сполохи. Рука Гольша застыла на полдороге к глазам: лезвие стало седым, покрывшись инеем!
Гремя подкованными сапогами, через порог ворвались воины в медных доспехах. Все с грубыми лицами, от них пахло потом и распаренными телами. Остановились у стен, а следом вошел огромного роста воин – свирепый, с горящими яростью выпуклыми, как у коршуна, глазами. Черные как смоль брови сшиблись на переносице, крючковатый нос хищно загнулся. По щеке тянулся глубокий шрам. В правой руке воин держал длинный изогнутый меч, простому человеку вряд ли поднять, на локте левой висел круглый щит.
В наступившей тишине раздался дребезжащий голос старого мага:
– Руны абсолютной защиты… Такой щит нельзя тронуть…
Савиджак оскалил крупные, белые как у зверя зубы.
– Не нравится?.. Магия против магии, меч против меча, а отвага – на отвагу! Я раскатаю ваши кости по всей башне, а женщину пошлю на кухню! Впрочем, ночью ей тоже найдется работа – обслуживать рабов.
Таргитай нахмурился, женщин обижать – последнее дело, шагнул вперед. Меч шелохнулся, учуяв противника. Савиджак одним красивым движением сбросил плащ, голос сдавленный от ненависти:
– Думаешь, Меч богов спасет?.. На этот раз я готов. У меня Щит богов и меч не простой!.. Сейчас узнаешь, в чем его непростота…
За спиной Таргитая раздался слабый вскрик. Савиджак неотрывно смотрел куда-то через плечо Таргитая, тот осторожно скосил глаза. Лиска, бледная как смерть, перекосившаяся и сгорбленная, вышла как во сне на середину комнаты, между противниками.
– Хотела солгать, уйти с Савиджаком, а затем… Но это огорчит… нет, просто убьет Олега… Я лучше скажу правду.
Мрак хмыкнул, крепче сжал секиру. Если женщина обещает сказать правду… Савиджак сказал злым, словно от долгого крика, голосом:
– Говори. Может быть, отдам не рабам, а лишь надсмотрщикам.
Глаза его сухо блестели, он смотрел на нее неотрывно. Олегу почудились в налитых кровью глазах боль и мука.
– Я была заколдована, – сказала Лиска угасшим голосом. Она смотрела в пол. – Я совершила тяжкий проступок… за что наши волшебники…
– Доберемся и до них, – пообещал Савиджак.
Таргитай остался с открытым ртом, он тоже хотел сказать именно эти слова.
– Нет-нет, они… милостивы. Я должна была носить тяжелое заклятие, пока… пока жив Мардух. Он и наложил заклятие по слову Вождей. Мардух самый могучий из магов на белом свете, у меня не было надежды… Но появились вы, сумели спастись, поклялись его уничтожить… Я не могла отказаться от надежды!.. Теперь, когда чудо свершилось, я наконец-то могу вернуться в настоящий мир…
– Какой-какой? – переспросил Савиджак, и опять Таргитай лишь открыл и закрыл рот.
– Свой!.. Из этого – жестокого, страшного, холодного… Я поняла всю свою вину, я раскаялась.
– Настоящий? – пробормотал Таргитай. – Куда уж настоящее.
Олег пошатывался, уцепившись обеими руками за каменную стену. Сознание плыло, он смутно видел проплывающих перед глазами полупрозрачных берегинь – небесных дев, что приносят летние дожди, которые покрывают по утрам листья капельками росы, за что их зовут еще русалками. Они все крылаты, прекрасны, а живут на небе…
– Это твой мир, – угрюмо сообщил Савиджак.
– Да… но не эта часть. Прости, я уже почти дома.
Она вскинула руки, вспыхнул пурпурный свет, слился с ее красными волосами. Она рухнула, Олег качнулся к ней, слепо вытянул руки. Савиджак метнулся вперед, как падающая скала, но его руки ухватили воздух. На месте миниатюрной девушки возникла… молоденькая лисичка – красно-рыжая, с торчащими ушами. Узкой мордочкой, желтыми, широко расставленными глазами и всем обликом неуловимо напоминала прежнюю Лиску.
Лишь мгновение в упор смотрела на огромных страшных людей. Затем свет сознания погас в желтых глазах, она в ужасе подпрыгнула и кинулась к выходу. Закаленные воины, топча один другого, кинулись в стороны. Красный зверек исчез в дверном проеме. Внизу послышался вопль, возник закованный в доспехи воин поперек себя шире.
– Владыка!.. Лиса прошмыгнула. Ежели кто ушел, то вели в погоню? От моих хортов ничто не уйдет, не скроется!
Савиджак все еще на коленях, как упал. После долгого молчания поднял голову, лицо было желтым, как у мертвеца, а голос безжизненным:
– Не надо… Это была… всего лишь лиса.
Олег поднялся с коленей, в глазах двоилось, плыло. Он понял, что смотрит сквозь слезы, но поднять руки не мог. Перед ним колыхалось широкое лицо Савиджака, вытягивалось, исчезало. Понесся обеспокоенный ропот воинов, звякнуло оружие.
Когда в глазах перестало двоиться, увидел перед собой Савиджака. Свирепый воин сказал все тем же неживым голосом:
– Я пришел убить вас, лесные варвары. У меня достаточно воинов… а сам я стою целого войска.
Олег молчал, слова доходили как сквозь густой туман. По бокам колыхались бледные лица, друзей или врагов – не сказал бы, да и все безразлично. Кто-то взял его за плечи, встряхнул.
Савиджак, пошатываясь, уходил к дверному проему. Воины растерянно смотрели то на него, то на троих лесных варваров. Савиджак сказал через плечо тем же мертвым голосом:
– Душа моя уже убита… Теперь мне все равно, кто из нас жив.
Он исчез, слышались его тяжелые неверные шаги, словно огромный воин при каждом шаге хватался за стену. Воины, растерянно оглядываясь на врагов, один за другим выходили за вождем. Мечи в их руках вздрагивали.
Мрак непривычно мягко усадил Олега на перевернутый сундук.
– Живи, волхв. Горько, но мы ведь люди, не боги.
– Зачем так жить?
– Живи, – повторил Мрак. – Мы – люди. Потому и живи.
А Таргитай растерянно вертел головой:
– А где же этот… который Фагим? Убежал, воспользовался этим нашествием!
Гольш с трудом разминал опухшие руки. Рубцы из синюшных стали темно-багровыми, старый маг морщился от боли, закусывал губы. Таргитай с облегчением поднял с пола Яйцо и с готовностью положил Гольшу на колени. Старик ухватил Яйцо обеими руками, замер. Таргитай поднял оброненный Фагимом Жезл, подал Гольшу, тот лишь беспомощно повел глазом. Таргитай прислонил Жезл к креслу, отступил и даже руки отряхнул.
Кровь засохла на лбу Гольша, коричневая корочка осыпалась комочками. Лицо быстро обретало прежний вид, кровоподтеки исчезли. Он судорожно вздохнул, проговорил еще слабым, но крепнущим голосом:
– Я надеялся… но не верил. Вы прошли такой путь! Вы хоть понимаете, что сумели сотворить? Никто из героев древности…
Мрак сразу набычился, спросил подозрительно:
– Не верил? Значит, послал нас на смерть?
Гольш бережно погладил Яйцо, поднял измученные глаза с лопнувшими красными жилками в белках.
– А что оставалось? Мы и так уже погибали… К тому же тоже кое-чему у вас научился. Это странное «авось»!.. Я видел, что все расчеты против вас. И раньше были против, а вы все равно побеждали.
Таргитай не слушал, обнимал и гладил Олега, тот уронил голову, мертвый ко всему. Мрак сказал нетерпеливо:
– Но теперь-то Зло истреблено?
Улыбка Гольша печальна.
– Вы все еще дети… Ну убили сильнейшего из магов. Но кто-то же остается все равно сильнейшим? Будете убивать одного за другим? Так перебьете всех умнейших людей на свете. Останутся лишь полудикие варвары.
– Но Жезл и Камень у тебя, – сказал Мрак упрямо. – Действуй! Если боишься, давай я. Враз все Зло к ногтю! Скажи, какие слова пошептать.
