Ямата-но Орочи (СИ) - Чудинов Халег (читать хорошую книгу .TXT, .FB2) 📗
— Но, Дайкаге-сама… — неуверенно подала голос Инузука. — Не знаю, как остальные, но как минимум я, вроде, не лучшая. Хината точно больше меня баллов набрала.
— Хината была плохой девочкой и не заслужила подарка, — шутливо ответил Орочимару и уже более серьезно, но со скупой усмешкой на устах добавил: — Да и в чем она лучше? В ниндзюцу, тайдзюцу и букидзюцу? Это ерунда, которой всегда можно научиться при желании. В конце концов, это не главное для чунина и тем более джонина. Лучший ученик — это не тот, который смог взять много знаний в школе. Это же Школа Шиноби, а не школа мастеров боевых искусств, в конце концов. Нет, лучший — это тот, кого она воспитала. Вас она воспитала. Вы — шиноби.
Последняя фраза была произнесена так, что и Итачи невольно проникся ею, подобравшись и выпрямившись на стуле. Они шиноби, это так, они уже были как минимум генинами, они справились с экзаменами. Но Орочимару словно имел в виду иное. Они шиноби, такие же как он. Они признаны равными.
— Я хотел познакомиться с лучшими учениками. Узнать, лучшие ли вы на самом деле. Считайте это собеседованием, по результатам которого я решу, достойны ли вы Академии и стоит ли вам тратить на нее время, или лучше оставить эту затею, — в спокойном голосе Орочимару прозвучали неприятные нотки, заставившие Итачи поежиться. — Итак, меня вы знаете. А кто вы?
Итачи недоуменно глянул на отца, облокотившегося на стол и сложившего ладони домиком. По его лицу было сложно что-то прочитать и понять, что он имел в виду под этим странноватым вопросом.
— Я Геньюмару, Рюджин-сама, — решительно высказался первым светловолосый парень, уверенно посмотрев на Орочимару.
— Хорошо. И кто же ты, Геньюмару? — снова спросил Рюсей и подсказал, что хотел услышать от младшего ниндзя: — Чем ты увлекаешься? Что любишь и ненавидишь? О чем мечтаешь? Зачем ты здесь?
— Э… — начал соображать что ответить будущий чунин и смущенно потер лоб. — Ну, если честно, то увлекаюсь фотографией. Люблю… книги читать, ненавижу быть обманутым. Мечтаю на мир поглядеть, наверное. А здесь я ради своего клана, он слишком мал и слаб, ему нужна поддержка.
— Похвально. Согласись, удобно оказывать поддержку клану на расстоянии, вырвавшись из его оков, не так ли? — с улыбкой заметил Орочимару, заставив Геньюмару сконфуженно отвести взгляд, но внимание Рюсея было обращено уже к другому шиноби. — А ты, дитя?
— Я Инузука Хана, Дайкаге-сама, — с поклоном ответила девушка, встретив устремленный к ней взгляд. — Мое хобби — это изучение чего-то нового. Люблю чувствовать единство и поддержку, а также делиться ей. Не люблю беспорядок. Мечтаю получить, наконец, нинкен. Здесь я, — девчонка улыбнулась и пожала плечами, — потому что мне нравится изучать что-то новое.
— Надеюсь, Академия даст тебе то, зачем ты пришла. И да, непривычно видеть Инузука без их спутников, — согласился Орочимару и обернулся к Сайзо. — А ты что скажешь?
— Я Учиха Сайзо, Дайкаге-сама. Увлекаюсь дрессировкой посыльных птиц и орлиной охотой. Ненавижу кровопролитие. Люблю что-нибудь вкусненькое. Мечтаю… — до этого бодро рапортовавший сын Фугаку немного замялся и закончил уже после короткой паузы: — стать героем. Здесь я, чтобы суметь им стать.
— Похвальное стремление, — совершенно серьезно сказал в ответ Орочимару, — но что в нем больше привлекает? Слава и уважение? Или чувство удовлетворения собой и стремление к альтруистичному самопожертвованию? На мой взгляд, лучше найти баланс между этими крайностями, иначе они обе могут привести к обратному эффекту.
Орочимару неспешно кивнул и обратил свое внимание на следующего ученика. Итачи почувствовал, как участилось его сердцебиение, когда его и отца взгляды пересеклись.
— А теперь второй Учиха. Кто же ты?
— Учиха Итачи, — прямо встретив взгляд отца, ответил Итачи. — Не знаю, можно ли назвать это хобби, но я все время посвящаю тренировкам. Наверное, поэтому мне сложно сказать, что я люблю и ненавижу. Мечтаю обрести силу, чтобы защищать то, что мне дорого. И здесь я именно за этим.
— Один благороднее другого, — уважительно произнес Орочимару. — Но как ты определяешь то, что тебе дорого, если затрудняешься сказать, что любишь и ненавидишь?
— Мне дороги семья и мир, в котором она счастлива. Этого достаточно, Дайкаге-сама.
— Возможно, это так и есть, — покачав головой, заметил Орочимару. — Хорошо, а теперь ты, дитя.
— Я Гурен! — ответила с нетерпением ждавшая своей очереди девчонка. — Мое хобби — это уход за собой, косметика и прочее. Ненавижу быть слабой. Мне нравится быть уверенной в себе и будущем. Моя мечта — служить вам, Рюджин-сама. Я здесь, потому что так могу исполнить свою мечту. Но я приму любую вашу волю!
— Что-то остается неизменным, как бы ни повернулась судьба, — вновь покачав головой, прокомментировал услышанное Орочимару. — Постараюсь не разочаровать тебя, Гурен.
— Это невозможно, Рюджин-сама! — яростно запротестовала Гурен, но под проницательным взглядом Орочимару быстро затихла.
— И… — первым не выдержал затянувшейся после этого паузы Геньюмару. — Какое ваше решение, Рюджин-сама? Мы проходим?
Ответом им всем был задумчивый взгляд. Итачи нервно поджал губы. От отца можно ожидать разного. Все боевые навыки, которыми они владели, для него значили мало. Итачи уже давно освоил многие техники и выучил материал, выходящий за пределы школьного курса, но когда он пожелал закончить школу раньше срока, то отец этого делать не советовал. От шиноби, тем более от чунинов и более высоких рангов, он ждет не силы, умений и уровня знаний. Ему важно, чтобы они были морально годны для того, чем будут заниматься.
— Вы должны уже быть в курсе, что в Академии Конохи есть пять основных направлений обучения, — вместо ответа на вопрос Геньюмару после паузы сказал Орочимару, глядя на все еще проецируемую на стену карту. — Во-первых, оперативное обеспечение — топография, метеорология, сапёрное дело, разведка, охранение, подавление боевого духа противника. Во-вторых, военная полиция — охрана важных объектов, охрана правопорядка, охота на нукенинов, контроль за йохей-ниндзя, работа с внутренней стражей. В-третьих, тыловое обеспечение войск. В-четвертых, искусства ниндзя — ведение войны на разных уровнях вооруженных формирований, изучение техник. И, в-пятых, последнее направление — подготовка отрядов специального назначения, которые должны уметь решать широкий перечень задач.
Орочимару перевел, наконец, взгляд с карты на внимательно внемлющих ему учеников:
— Поэтому на курсе сформировано пять взводов по каждому направлению: Джохо Шотай, Кейму Шотай, Кохошиен Шотай, Нинпо Шотай и Токубецу Шотай. Все ученики будут распределены по ним. Учителя сформируют звенья и отделения, назначат им командиров. Но командиров взводов, старших сержантов, сонинов, назначаю я, и ими будете вы, — выудив из-за пазухи какие-то плоские кусочки ткани или бумаги, Орочимару метнул один из них Хане. — Сонин Хана, командир Кохошиен Шотай. Сонин Сайзо — командир Кейму Шотай. Сонин Геньюмару — командир Джохо Шотай. Сонин Гурен — командир Нинпо Шотай. И сонин Итачи — командир Токубецу Шотай.
Итачи, ловко поймав брошенный ему предмет, повертел его в руках. Это оказалась тканая эмблема с изображением золотистой молнии на темно-синем фоне и с иероглифами, складывающимися в название отряда — Токубецу Шотай. Оглядевшись, он увидел похожий в руках Гурен, но с изображением черной горы с белой снежной шапкой на вершине и на лазурном фоне. У Сайзо на шевроне оказались красные языки пламени на черном. Геньюмару вертел в руках эмблему с изображением сокола в облачном небе. У Ханы на шевроне красовались синие волны с белыми барашками и арки моста над ними.
— Официальное назначение будет чуть позже, — подождав, пока ребята полюбуются полученными шевронами, пояснил Орочимару. — А пока примите мои поздравления. И, может, есть вопросы?
— Будущее!!! — только услышав про вопросы, тут же воскликнула Гурен, едва не подпрыгнув на стуле. — Можете предсказать нам будущее, Рюджин-сама?
