Меч, палач и Дракон - Рау Александр (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Не будет разорительных налогов и произвола графов и баронов, города получат самоуправление, исчезнут таможни и поборы — расцветет торговля, следом и ремесла, за ними искусства и наука. Книги печатные будут в каждом городском доме и каждой деревне. Я проживу долго и создам золотой век. Но золото не дается даром — за него нужно платить. Радость моих будущих дней — кровь и грязь сейчас.
Кербон говорил быстро, горячо, сжевывая часть слов, стремясь быстрей поделиться идеями с тем, кто мог оценить их по достоинству. Гийом молчал удивленный мыслями бывшего ученика.
— Ты считал себя выше меня, учитель? Не так ли? Думай теперь, как ты ошибался. Я помню все: и зло, и добро. Для тебя, Гийом, место в моем сердце и по правую руку в совете есть всегда. Знай это, как и то, что ради прекращения войн в будущем я буду беспощаден в настоящем. Завтра войско Камоэнса погибнет, если ты не примешь меня — не остановишь бойню. Я в любом случае спасу Ангелу, в память о тебе спасу. Но за душу ее, за нервы не отвечаю.
— Гибель войска — не гибель государства. Если ты еще сможешь победить Агриппу.
— Это крушение прежнего Камоэнса, который я хочу сохранить. Для тебя — конец всего. Решайся, учитель! — почти крикнул Кербон, видя колебания на лице мага, — Я оставлю Ангелу королевой, Марк в замен получит Остию. А ты будешь мужем Ангелы — королем.
Мне нужны не только слуги и подданные, но и друзья. Никто не умрет, и все будут счастливы. Камоэнские рыцари с удовольствием пойдут против Остии. Договор можно оформить так, что будет казаться, что мы в равном союзе.
— Уговорить Ангелу покориться тебе и начать строить Империю Дракона?
— Да. Решайся. Я вышлю к тебе Марка — сам не могу, статус не тот. Я мессия. Но и Меч мой, равный королям, имеет право подписывать договоры от моего имени.
— Шли, — с большим трудом дались магу эти слова, лоб его покрылся мелкими капельками пота, — Встретимся через три часа у ручья на нашем левом фланге, оттуда я проведу его к Ангеле.
— Да будет так! — Кербон открыл глаза, умудрившись не потерять при этом магического контакта.
Гийом не выдержал его взгляда, отшатнулся и упал с табурета. Глаза Кербона изменились. Изменились и формой — они стали овальными, и содержание — белки пожелтели, зрачки стали матово черными, неестественными, поглощающими свет.
Суровую фигуру мага, черным каменным столбом застывшую на возвышенности у ручья, Марк де Мена заметил издали. Меч Кербона и визирь будущей империи с легкостью двигался пешим, будучи облаченным в тяжелые доспехи с накинутым поверх них длинным плащом. Его могучее тело, привыкло к трудностям, а упрямый характер был сильнее плоти.
Ветер трепал светло-русые волосы Марка, он не одел шлем. Тяжелый меч-бастард, с длиной рукоятью, годной как для боя одной рукой, так и двумя, — приятно давил на стальной наплечник. Клинок был обнажен.
За его спиной ночь в стане Алькасара озаряли пять огромных до неба костров. Марабуты — жрецы Вечного Пламени, следовали за войском, прислуживая Дракону, шпионя для него, и карая его врагов.
Ночь принесла холод и остановила ветер. Здесь у ручья воздух был свеж и только чуть-чуть отдавал гниющей осокой. Де Мена ступал твердо и уверенно. Трава мягко шуршала его под ногами.
Он не боялся ловушки. Во-первых, смерть его бессмысленна и бесполезна, она лишь разозлит Кербона и обречет на страшную смерть всех камоэнсцев. Во-вторых, мага отличала верность данным обещания, и никто из известных Марку врагов Гийома, ныне покойных, не был убит во время переговоров.
Бывший лейтенант гвардии, а ныне Меч Дракона, предвкушал встречу с Ангелой и ее свитой. Нет, он не хотел ни обижать королеву, ни унижать ее придворных — будущих соратников и союзников. Он просто хотел увидеть в глазах бывших соотечественников преклонение перед вершиной, на которую он взобрался, уважение и, может быть, страх.
Марк — некрасивый неудачник, которого из-за изуродованного лица и тяжелого характера избегали женщины. Марк — не признанный герой — его честным рассказам о подвигах в Алькасаре никогда полностью не верили. Марк — никогда не мирившийся с третьими ролями, которыми ему приходилось играть, скрипя зубами, подчиняясь чужим приказам. Он — гордый и самолюбивый — желал в блеске появиться перед теми, кто был первыми в его прошлой жизни, чтобы раз и навсегда избавить себя от наследия былых времен. Родиться заново. Другим. Лучшим.
— Рад видеть тебя, Гийом! — воскликнул он, когда до мага оставалось шагов тридцать.
— Рад? — неприятно усмехнулся чародей, скрестивший руки на груди, — Это дурной знак. Ты не болен случайно, Марк? — он вытянул руку вперед, — Стой, где стоишь! Сейчас подойдут очень важные люди.
— Сама Ангела, или Агриппа с Рамоном? — спросил де Мена, подчиняясь.
— Увидишь, — скупо ответил маг.
Марк подчинился, снял бастард с плеча, воткнул его в землю. Через некоторое время — ренегат успел досчитать до двухсот — кто-то подошел к Гийому и был узнан по голосу.
— Луис? — удивился Марк, — Ты то здесь за чем? Гийом, он что, новое доверенное лицо Ангелы?
— Нет, он пришел, чтобы мне не было скучно, — громко ответил маг, — Обернись. Вот те, кого мы ждали! — он указал рукой за спину де Мена.
Тихий шепот едва доносился до уха владыки алькасаров султана Хамди, заслужившего от подданных прозвище Коварный. Говоривший стоял на коленях, уперев лоб в шелк, устилавший пол шатра. Дрожащий голос, лохмотья вместо одежды, синее от побоев тело — ничто не угадывало в нем прежнего воина.
— … у ручья, на рассвете, о повелитель, у ручья. Я все хорошо запомнил. Все-все, — бывший пленник «камоэнков», обрекший себе на позор тем, что даже не был ранен, по-рабски заискивал перед Хамди, надеясь угодить вершителю своей судьбы.
— В полночь у ручья на левом стороне? — переспросил толстобрюхий султан.
— Да, мой господин, — раб камоэнков, отпущенный колдуном Гийомом, поднял голову для кивка и, опомнившись, резко ударил ей об пол.
— Ты хороший слуга, Гагат, — похвалил его Хамди, — встань. Я дарю тебе в награду двух коней и оружие. Смотри, не потеряй вновь. Ступай, — он махнул рукой, давая знак и вестнику, и страже.
Счастливый Гагат, на коленях пятившийся к порогу, не заметил, как в руках телохранителя за его спиной появилась удавка. Отпущенный пленник долго хрипел и бился, тщетно пытаясь вырваться из петли убийцы.
— Ты слышал? Нечестивый слуга Дракона будет в полночь у ручья близи лагеря своих братьев по крови — убей его! — обратился султан к начальнику своей охраны Муге, мучения Гагата его нисколько не отвлекали.
— Будет сделано, мой король, — Муга сдержано поклонился, взмахнув огромной копной огненно рыжих волос.
Когда-то — до прохождения через Вечное Пламя — он называл себя Генри. Остиякский наемник, служивший Тронто, быстро перенял веру алькасарских корсаров, попав к ним в плен. Вот уже десять лет он был верным орудием Хамди.
Султан не доверял Муге меньше, чем прочим слугам. Тот был прост, как монета в полдинара: жесток, алчен и кровожаден. Пока господин, по старой привычке именуемый Мугой королем, давал ему развлечения и золото, остияк был лучшим из слуг.
После того, как полог шатра задернулся за начальником охраны, Хамди стал перебирать четки из обожженного дерева, пачкая пальца золой. Черные руки — признак благочестия, должный дать ему благосклонность Дракона.
Султан был умным и расчетливым человеком. Он признал Кербона, иначе бы был растерзан собственными янычарами. Этот проклятый колдун, ученик мерзкого Гийома, сумел подчинить себе его народ и войско. Но Хамди не злился на Дракона — это был грех, раздражение его уходило вместе с обдумыванием перспектив новой эпохи.
Дракон, обеспечивающий завоевания и не посягающий на власть над Алькасаром, был хорошим Мессией. Марк же другое дело. Проклятый северянин мнит себе визирем дракона. Его мечом. Занимал законное место Хамди — по правую руку от Дракона.
