Окольный путь - Дрейк Дэвид Аллен (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Что, как знал раб, именно так и есть.
Как и всегда, несмотря на озабоченность и поглощенность мыслями, хозяин ничего не упускал в окружающей его обстановке. Раб перевернулся на другой бок практически бесшумно, но движение привлекло внимание хозяина. Он повернул голову и посмотрел на раба. Вопросительно приподнял брови.
— Меня зовут Дададжи Холкар, — тихо сказал раб.
Он снова отвернулся и закрыл глаза. И быстро заснул, гораздо быстрее, чем считал возможным.
Секунду Велисарий смотрел на затылок раба. Затем, слегка пораженный, отвернулся.
Неожиданное объявление раба не было причиной, вызвавшей эту реакцию. Оно просто подтолкнуло полководца к признанию собственной слепоты.
Его мысли бросились к проему в барьере. На этот раз Велисарий не предпринимал попыток расчистить мусор. Просто мысленно спросил:
«Как тебя зовут?»
Грани сверкнули и задрожали. Что?.. Еще больше бессмыслицы… Невозможно! Разум слишком…
Цель привела грани в порядок, призвала их к дисциплине.
Это не невозможно! Разум не…
Борьба продолжалась. Помогла преодолеть непонимание. Наконец — наконец! — часть послания Великих сфокусировалась. Самый конец послания старых ушедших богов, которое все еще было туманным из-за отсутствия цельного текста, но больше не непонятным. Грани сверкнули. Кристалл праздновал победу. Цель перевела победу на понятный язык.
Великие сказали:
Найди полководца, но не просто воина.
Прикрепись к нему,
Помоги ему в достижении цели, содействуй ему во всем.
Он в свою очередь поможет тебе,
Ты увидишь нас при достижении цели,
Найдешь себя в процессе поиска
И увидишь, как выполняется обещание
В том месте, где живет обещанное,
Месте, куда не добраться Богам,
Потому что оно — вне пределов их досягаемости.
И тогда к Велисарию пришел мысленный импульс, резко ворвался к нему в разум, как поток. Он был наполнен сладкой гордостью. Подобно улыбке ребенка после того, как ребенок сделал свой первый шаг.
«Называй меня Эйд. Это значит — помощник».
— Готовы? — спросил Маврикий.
Антонина и Иоанн Родосский кивнули. Гектонтарх взмахнул деревянным молотком.
Оружие внешне напоминало катапульту. Да вообще-то Иоанн Родосский и взял катапульту за основу своего изобретения, только выпускала она не камни, а глиняные сосуды (если это, конечно, можно было назвать сосудом). Их помещали в катапульту на самый край стропы, и они вылетали из орудия после удара деревянным молотком.
Трое людей, стоявших рядом с артиллерийским орудием, наблюдали за траекторией полета снаряда. Через две секунды он врезался в каменную стену, возвышавшуюся на некотором удалении от катапульты, и тут же превратился в огненный шар.
— Да! Да! — заорал Иоанн и заважничал. Он был горд собой. — Работает! Ты только посмотри, Антонина! Взорвалось мгновенно! При соприкосновении!
Она сама улыбалась от уха до уха. Улыбка не сошла с ее лица даже после того, как она увидела, что Маврикий хмурится.
— О, хватит, Маврикий! — она рассмеялась. — Клянусь, ты — самый угрюмый человек на земле!
Маврикий кисло улыбнулся.
— Я не угрюмый. Я просто пессимист.
Иоанн Родосский скорчил гримасу.
— И что вызвало пессимизм на этот раз?
Отставной морской офицер показал на стену, на которой до сих пор бушевал огонь.
— Ты только взгляни! И если ты все равно не веришь, иди туда и попробуй его затушить! Вперед! Обещаю тебе: гореть будет — даже на камне — пока не сгорит все топливо, которое я туда залил. Единственный возможный способ затушить — засыпать землей. Неужели ты считаешь, что враги пойдут в бой с лопатами?
Маврикий покачал головой.
— Я не спорю с твоими утверждениями. Но послушай, Иоанн, ты ведь морской офицер. Ты привык находиться на корабле с ровной палубой и думаешь, что таскать придется только глиняные сосуды. Да, тяжелые, но не такие уж тяжелые, что их не сможет подносить к орудию один человек. Все остальное время они будут надежно упакованы — например, в трюме, обернуты большим количеством ткани, чтобы случайно не разбились и не загорелись. Но как-нибудь попробуй везти их на мулах, по пересеченной местности, и ты поймешь, почему я не прыгаю от радости.
Иоанн нахмурился, но ничего не ответил. Антонина вздохнула.
— Ты несправедлив, Маврикий.
Гектонтарх нахмурился так, что выражение лица Иоанна можно было принять за улыбку.
— Несправедлив? — переспросил он. — А это какое отношение имеет к делу? Война несправедлива, Антонина! Это природа чертова зверя.
Гектонтарх прекратил хмуриться, подошел к Иоанну и положил руку ему на плечо.
— Я не критикую тебя, Иоанн. Я нисколько не сомневаюсь, что ты только что совершил революцию в ведении морского боя. И к тому же в ведении осады. Но я просто говорю правду. Прямо, ничем не приукрашивая факты. Твое изобретение слишком сложно для использования сухопутными войсками.
Морской офицер тоже прекратил хмуриться. Посмотрел в землю, выдохнул воздух.
— Да, я знаю. Именно поэтому я и сказал, что мы должны отойти подальше назад, да еще и немного в сторону. Я не был уверен, что глиняный горшок не разлетится на куски в воздухе. И не был уверен, когда он разлетится.
Он потер шею.
— Проблема в этом проклятом лигроине. Он все еще составляет основу смеси. Пока мы его используем, лучших результатов не добьемся.
Маврикий хмыкнул.
— Что ты на этот раз к нему добавил? — он кивнул на пылающий в отдалении огненный шар. — Что бы это ни было, разница огромная.
Иоанн тоже посмотрел на пламя. Его голубые глаза казались яркими, как алмазы, словно он пытался придать пламени какую-то другую форму просто силой воли.
— Селитру, — пробормотал он.
Маврикий пожал плечами.
— Тогда почему бы тебе не попробовать смешать селитру с чем-то еще? Чем-то не жидким. Глиной или порохом. Чем угодно, что будет гореть, но нетяжелым.
— Как например? — резко спросил Иоанн. И добавил с ухмылкой: — Может, самородной серой?
— Почему бы и нет? — спросила Антонина весело. Как и обычно, она старалась развеселить и подбодрить морского офицера после того, как результат очередного этапа долгих усилий не дотянул до желаемого результата.
Иоанн скорчил гримасу.
— Дайте мне отдохнуть.
Кстати, а вы когда-нибудь нюхали горящую серу?
— Попробуй, — сказал Маврикий. — И перед испытаниями проверь направление ветра.
Иоанн думал мгновение, потом пожал плечами.
— Почему бы и нет? — Затем добавил с улыбкой: — Раз уж мы этим занялись, почему бы еще не порассуждать на тему. Что еще легко горит и не раздражает старых солдат?
— Как насчет каменного угля, Маврикий? — спросила Антонина. Конечно, веселым тоном. Мужчины ведь такие раздражительные.
— Слишком тяжелый, — проворчал Маврикий.
Иоанн Родосский в отчаянии вскинул руки.
— Тогда древесный уголь! Как он тебе, черт тебя побери?
Перед тем как Маврикий мог ответить, Антонина подошла к Иоанну и обняла его за талию.
— Тихо, тихо, Иоанн. Не надо раздражаться.
Иоанн уже собрался окрыситься на нее. Затем, уловив движение уголком глаза, сменил гримасу на похотливую улыбку.
— Не надо? Ну… Как скажешь, как скажешь. Давай пойдем в нашу мастерскую и попробуем смешать эту чертову смесь, которую предложил Маврикий.
Он тоже обнял Антонину за талию. Они вдвоем отправились в мастерскую. По пути рука Иоанна немного опустилась и похлопала Антонину чуть ниже спины.
Маврикий даже не потрудился обернуться. Он знал, кого там увидит. Прокопий появился из дверей дома и широко открытыми глазами следит за удаляющейся парочкой.
Маврикий раздраженно выдохнул воздух и уставился в небо.
