Мировой Ворон - Смит Э. Дж. (полные книги .TXT) 📗
— Бу! — громко крикнул сержант Омс, и передние ряды каресианцев отпрянули в испуге.
В любое другое время подобное зрелище показалось бы забавным — Псы, все десять тысяч, развернулись и бросились бежать, лязгая доспехами — самый громкий звук, который Гвен услышала с тех пор, как очнулась от ступора. Ястребы присоединились к Серым рыцарям, насмехаясь над убегающими Псами. Странная это была победа: наполненная гневом, болью и отчаянием, но, когда Гвен увидела спины вражеских солдат, удирающих прочь, она подумала, что у защитников Тор Фунвейра еще есть надежда.
Они называли себя Серыми рыцарями, но Гвен после увиденного считала, что «Защитники Тор Фунвейра» — более подходящее название. Когда солдаты ее армии очнулись от безумного морока, наведенного Темными Отпрысками, они стали смотреть на Серых рыцарей как на путеводные огни, посланные самим Одним Богом и свидетельствующие о его милости. Их указаниям повиновались беспрекословно, а их твердое намерение защищать народ Тор Фунвейра воодушевило людей.
Но, к несчастью для Гвен, смерть мужа удвоила ее и так немалый цинизм, и ей было очень тяжело не спорить с Фэллоном.
— Я не понимаю, почему мы не можем снова пойти на юг и атаковать Вейр, — сказала она. Гвен надеялась, что рыцарей будет достаточно и они смогут перевернуть положение в их пользу.
— Потому что мы все умрем, — терпеливо ответил Фэллон.
— Ты не можешь этого знать! — выпалила Гвен.
Рыцарь подался к ней, и его лицо оказалось в круге света от факела. Спор происходил в скромном шатре из тонкой ткани, но он, по крайней мере, защищал их от дождя.
— Я знаю, что королева жива, — ответил Фэллон. — И что жива ее армия. И что бесчисленное множество людей ро пока еще остались на воле. Победы и поражения — зыбкая штука. Здесь ты победишь, а там проиграешь. Самое важное — кто останется жить после того, как утихнет битва. Один Бог не хочет позволять нам сражаться, пока мы не позаботимся о тех, кто остался в живых.
— Стены Ро, — произнес Уильям из Вереллиана. — Мы закрепимся к северу от Козза и будем использовать Стены в соответствии с их названием. Генерал Фрит укрепит Тирис, и…
— И Тор Фунвейр протянет еще немного, — закончил Фэллон.
Они были правы, и Гвен ненавидела их за это. Наверняка можно придумать какой–нибудь отчаянный план, последний гамбит, который обеспечит им победу. Даже без Ксандера она не могла заставить себя принять поражение. Они так просто сдали юг Землям Искривленного Древа. Возможно, со временем их заставят отказаться и от севера? Разум ее метался в поисках возможного решения, искал тех, кто еще не вступил в битву. Малаки Фрит и его Красные рыцари. Могут ли десять тысяч рыцарей стать решающей силой? Нет, ей не удавалось себе такого представить. Не после того, как Темные Отпрыски без особого труда уничтожили пять тысяч Рыцарей Рассвета. А другие великие города народа ро? Лейт находился под твердой властью колдуньи. Но Арнон еще можно было отстоять, хотя бы на время. Но им придется выбирать между церковным городом и столицей в Ро Тирисе.
Взбудораженный ум королевы мог обрести покой только в одном месте — в тихой гостиной в Ро Хейране, на удобном диване рядом с Ксандером, когда впереди у них нет ни грядущих битв, ни тяжких испытаний, они только вдвоем и им спокойно и хорошо.
Глава двадцать четвертая
Тир Нанон в городе Ро Вейр
Оборотень бесшумно погрузился в воду и тихо поплыл вдоль деревянных опор под небольшим причалом. Кейша последовала за ним, и они, стараясь держаться в тени, направились к восточной гавани Вейра. По берегу ходили патрули стражников ро, которым досталась легкая работа — наблюдение за гаванью, тогда как Псы сторожили пастбища и преследовали обращенную в бегство армию народа ро. Сотни транспортных кораблей бросали якорь в гавани, постоянно доставляя в Тор Фунвейр боевое пополнение из Каресии. Воздух наполняли лязг доспехов и свист кнутов погонщиков, и Нанон понимал, что Вейр — всего лишь перевалочный пункт, откуда начинается вторжение, готовое подчинить весь Тор Фунвейр. Или, возможно, из него планируют сделать новую столицу — город Искривленного Древа во главе с Госпожой Боли, его Тираном.
Нанон остановился под самым краем пристани и осмотрел низкие каменные стены в поисках входа в город.
— Мне не нравится этот флаг, — заметила Кейша, барахтаясь в воде рядом с ним. — Можно нам его спустить?
— Мы здесь не для этого, — ответил Оборотень. — Сначала нам нужно пробраться в город. Где–то внутри прячется новый Тиран — и нам надо ее убить.
— Ты имеешь в виду, мне надо ее убить?
Доккальфар улыбнулся.
— Да, именно это я и имел в виду.
— Тогда пошли, — сказала Кейша и проплыла мимо по направлению к каменистому побережью, вдоль которого высилась южная стена города.
Темнота скрывала все, и даже тихая рябь, расходившаяся по воде, оставалась незаметной для патруля или часовых на стенах. Нанон и Кейша находились на приличном расстоянии от прибывающих в город Псов и незамеченными прокрались к портовой части Вейра. Нанон искал колдунью, но не мог обнаружить легкого пути. Госпожа Боли сейчас оказалась сильнее, чем в последний раз, когда он ощущал ее, но еще не стала непобедимой, хотя страстно этого желала.
— Как думаешь, король смог сбежать? — спросила плывущая рядом Кейша.
— Я не знаю, — ответил Тир. — Хотел бы я знать заранее, что их будет так много. Хотя вряд ли я бы смог убедить короля отступить. Сейчас давай просто порадуемся: в городе не осталось Темных Отпрысков — и то хорошо.
По сторонам вздымался крутой берег из плотно подогнанных валунов. У их основания плескались волны. Ноги скользили по илу и водорослям, покрывающим самые нижние камни, но именно здесь пролегал самый быстрый путь к докам. Нанон и Кейша подождали в воде, пока берег не опустеет. Очень странно было снова тайно пробираться в Вейр. Только недавно Нанон преодолевал этот путь, но в менее тяжелых условиях, незадолго до смерти Рам Джаса Рами. Тогда идеальным проходом в город стала старая водоотводная труба. Но сейчас вокруг труб раскинулся огромный военный лагерь и закрыл к ним доступ.
— Как много людей нам придется убить, чтобы проникнуть в город? — обеспокоенно спросила Кейша.
— Чем меньше, тем лучше. Убийство всегда привлекает внимание.
Оборотень заметил прогал между патрулями и быстро выбрался из воды, распластавшись на самых нижних камнях. Затем бесшумно пополз вверх на животе, раскинув по камням руки и ноги, словно ящерица. Его ладони и стопы находили мельчайшие углубления и щели между валунами, и Нанон быстро добрался до доков, затем осторожно поднял голову и осмотрелся. Вдоль громадных складов раскачивались зажженные лампы, но большинство из них было разбито, и между освещенными областями царила непроглядная тьма.
Оборотень услышал жалобные вздохи Кейши, которая карабкалась вслед за ним. Несмотря на нечеловеческую ловкость, девочке еще требовалось освоиться со своими возможностями. Она цеплялась за камни слишком старательно, тратила чересчур много сил и не доверяла своему телу.
— Просто расслабься, — прошептал доккальфар. — Твоя кровь сама о тебе позаботится.
— Как она позаботилась об отце? — ехидно спросила Кейша, подползая к нему.
Нанон посмотрел на нее — в темноте ее смуглую кожу едва можно было различить. Кейша тоже смотрела на него долгим внимательным взглядом. И сильно нервничала.
— Твоему разуму нужно расслабиться даже больше, чем телу, киринская девочка.
— Я расслаблюсь, когда сама захочу, — ответила она, обеими руками ухватилась за деревянный настил причала и легко перемахнула на него, бесшумно приземлилась на доски и сразу пригнулась, а потом метнулась через причал и скрылась за стеллажом с бочками.
Нанон усмехнулся. Может, взбираться по скалам Кейша не мастерица, но темнота, похоже, была ее родной стихией. Он последовал за ней, перепрыгнув через бочки за секунду до того, как на пристань вышли три стражника. Кейша лежала на животе, вжавшись в причал, и рассматривала ближайшие ворота и портовую часть Вейра. С юга город казался меньше, потому что пологие улицы старого города скрывались за высокими стенами. Но флаг еще оставался открыт взгляду. Судя по всему, знамя Искривленного Древа можно было увидеть в Вейре из любой точки. Оно нравилось Нанону не больше, чем его спутнице, но пока вражеский флаг развевался с самой высокой башни, у них имелась причина продолжать свое дело.
