Провидица (СИ) - Григорьева Юлия (книга жизни .txt) 📗
— Не спать, скоро ты узнаешь, — сказал Эльг и бросил щепоть порошка из мешочка, висевшего на его поясе, в небольшой костер, горевший рядом с ним.
— Что узнаю? — хрипло спросила Катиль.
— Все, что пожелаешь, — загадочно ответил колдун, и в воздухе появился удушливый запах.
В горле запершило, и лаисса закашлялась, после и вовсе начала задыхаться. Она широко распахнула глаза, делая жадные попытки вдохнуть, но грудь ее словно отказывалась принимать столь необходимый Катиль воздух. Лаисса неловко взмахнула руками, потянулась к колдуну, и свет в ее глазах померк…
— Смотри, — глухой голос донесся издалека.
Девушка испуганно вскрикнула и вскочила на ноги. Она находилась на вершине горы, над головой простиралось черное небо, усыпанное звездами, а под ногами, стоило сделать несколько шагов в сторону, открывалась бездонная пропасть. Катиль снова устремила взгляд в небо и охнула. Над ней двумя бесплотными тенями кружились огромные драконы.
— Выбирай, — снова подсказал тихий голос.
Девушка, не отрывая взгляда, следила за более темной тенью, и она начала снижаться по спирали, становясь все плотней и больше, чем ближе оказывалась к Катиль. И вот уже не тень, а черный дракон с багровым отливом чешуи свил кольца вокруг лаиссы и опустил на них голову, заглядывая ей в глаза.
— Спрашивай, — раздалось в голове Катиль.
— Что? — сипло спросила лаисса Альвран, отступила, но наткнулась на холодное тело дракона и отпрянула, вновь оказываясь в центре его колец.
— Что хочешь знать, — ответил голос.
— И вы ответите? — Кати чувствовала себя ужасно глупо, дракон молчал. — Вы настоящий?
Дракон поднял голову и выпустил в небо струю огня, на мгновение ослепившую девушку. Она охнула, протерла глаза и снова огляделась, убеждаясь, что она действительно видит дракона. Затем ущипнула себя и ойкнула, на руке остался след от щипка, и боль оказалась настоящей. Но ведь такого не могло быть! Это какое-то колдовство, не иначе, но… колдовства тоже не бывает… "Как заклинателей и провидцев", — насмешливо отозвалось в ее голове.
— Спрашивай, — вновь поторопил голос издалека.
— Время уходит, — согласился голос в голове.
Нахмурившись, Катиль потерла переносицу, затем вздохнула и решилась.
— Есть ли у меня будущее?
— Оно есть у всех живых, — ответили в голове.
Досадливо поджав губы, лаисса обдумала следующий вопрос:
— Могу ли я выбрать иной путь, не тот, что мне предрекали с детства?
— Выбор есть всегда, путь не бывает один. Куда пойти, решать тебе, — ответил в ее голове дракон.
Неудовлетворенная ответом, Кати сердито взглянула в желтые глаза с вертикальными черточками зрачков.
— Гален Корвель, он… для меня?
— Решать тебе.
— Святые, но это же не ответы! — в сердцах воскликнула лаисса Альвран.
— Каков вопрос, таков ответ, — все так же равнодушно ответил дракон.
— Исчезнет мой дар, если я решусь связать свою жизнь с мужчиной? — наконец нашла Катиль правильный вопрос.
— Никто не требует назад свой дар, — произнес дракон.
— Но служитель уверял, что только сохранив себя в чистоте, я сохраню милость Святых, — девушка пытливо взглянула на Духа.
Дракон ответил ей прямым взглядом.
— Что есть чистота, Катиль Альвран? Ответь на этот вопрос, и сама поймешь, что желала узнать.
— Чистота… Честь, преданность, благородство души, — задумчиво произнесла Кати. — Но невинность…
— Что есть невинность?
— Девство, — краснея, ответила девушка.
— Девство сегодня есть, завтра его нет. Это всего лишь временная преграда, которая покажет мужу, что жена блюла свою честь до свадьбы. Но лишившись девства можно остаться невинной. Коли душа чиста, то человек невинен, разве не так? Нет преступления, нет вины. Нет вины, стало быть, человек невинен. Сложи наши ответы воедино.
— Не приступив законов Святых и человеческих, я сохраню невинность и чистоту, даже отдав свою судьбу в руки мужчине. Но кто надежней сохранит мою невинность, чем Гален Корвель?
— Тебе решать, — вновь последовал равнодушный ответ.
— Значит, я могу осмелиться…
— Тебе решать.
Катиль замолчала, дракон ждал, но вскоре тело стало менее плотным, кольца распались, и Дух начал таять.
— Я свободен? — спросил дракон.
— Благодарю за ответы, — склонила голову девушка.
Дракон превратился в дым, лаисса отчаянно закашлялась, вновь задохнувшись, и провалилась в пропасть…
— Кати, — лаисса открыла глаза и встретилась с встревоженным взглядом Галена.
Оглядевшись, она обнаружила себя все в том же круге, только огонь больше не возвышался огненной стеной, пламя медленно, но верно умирало, исчезая на глазах. Эльг плеснул ковш воды, заливая костер перед идолом. Он улыбнулся девушке, следившей за ним ошалелым взглядом, подмигнул и удалился, оставив Катиль и князя наедине.
— Как вы себя чувствуете, Кати? — все с той же тревогой спросил Корвель. — Я не ожидал ничего подобного. Хотел прорваться к вам, но драги не дали… нужно будет извиниться перед ними, кажется, я их немного помял. К Нечистому, плевать! Кати…
Он говорил быстро и немного несвязанно, это подсказало девушке, что князь переволновался, но сейчас она не могла сосредоточиться на его словах. Взгляд Катиль был устремлен на идола. Она глубоко вздохнула и вдруг схватила Корвеля за руку.
— Гален, я видела дракона, — горячо зашептала она. — Он был совсем настоящим. Большой, черный и холодный… О, Святые, я ведь, и правда, видела его! Я разговаривала с драконом, Гален. — Она нахмурилась и потерла лоб. — Или это мне пригрезилось? Но ответы, Гален, я ведь и сама так думала, но гнала от себя эти размышления, боясь быть кощунственной. Мне нужно поговорить с Эльгом.
Девушка резво вскочила, вырываясь из объятий Корвеля, но покачнулась, и он поспешил подняться следом, чтобы поддержать лаиссу. До дома колдуна они шли молча. Князю хотелось спросить, какие вопросы задавала Духу Древнего девушка, и что он ответил ей. А Катиль мучилась подозрениями, что все это ей пригрезилось. Но вот она остановилась и решительно подняла к глазам руку, нашла легкое покраснение на коже и поджала губы.
— Я ущипнула себя, Гален, — произнесла она. — Когда разговаривала с драконом, и вот… след, он еще остался на моей руке. Так значит было?
— Что же вы спросили у Духа, Кати? — все-таки решился задать вопрос Корвель.
Она промолчала, смущенно потупив взгляд. После решительно шагнула к дверям дома, где жил колдун и уже занесла руку, чтобы постучаться, когда позади послышался шорох легких шагов. Эльг вышел из темноты и присел на бревно, лежавшее возле стены. Выглядел мужчина усталым, и сейчас его возраст угадывался гораздо легче, чем до обряда.
— Я, правда, разговаривала с драконом? — спросила Катиль, немного помявшись.
— Ты веришь своим глазам? — колдун с интересом посмотрел на лаиссу. — Если ты им веришь, то к чему вопросы? Или ты еще не все узнала, что хотела узнать?
— Но дракон…
Эльг потянулся и передернул плечами.
— Ты видела Святых Защитников? — снова спросил колдун, и Кати отрицательно покачала головой. — Но ты веришь в них. Ты ведь не сомневаешься, что они есть где-то там на небе, и что оттуда решают, что хорошо, а что плохо. Кому помочь, а кого наказать. Но на чем основана твоя вера? На словах служителей? На старых свитках, которые уверяют, что ваши Святые есть. Так что тебе мешает поверить в то, что ты видела дух дракона и говорила с ним? Выбор за тобой, девочка. Тебе решать, что правда, а что ложь.
— Дракон говорил так же, — заметила Кати.
— Велика мудрость Древних, — ответил Эльг, широко зевнул и поднялся с бревна. — Силы быстро покидают тело, когда проводишь кого-то к нашим предкам, я устал.
— Добрых снов, — тихо произнесла лаисса Альвран и обернулась к Галену Корвелю, не сводившего с нее пытливого взгляда. — Мне нужно подумать, — прошептала Кати и направилась прочь из селения.
Немного помедлив, князь поспешил за ней, не желая оставлять лаиссу одну в темноте. Он не подходил близко, неспешно ступая вслед за девушкой, и ждал. На мгновение мужчина подумал, что ждет решения маленькой лаиссы, как приговор. А Катиль все брела, сжав пальцами подбородок и обдумывала слова дракона, колдуна, князя и собственные мысли. И чем больше она думала, тем больше соглашалась. Ведь даже если и верить, что служитель в ее родном замке знал, что говорил, то почему отец решил, что именно безбрачие сохранит дар дочери? Потому что не хотел терять ее. Даже родной отец был не в силах отказаться от дара провидения, пусть от этого и страдала его собственная дочь.
