Радужная Нить - Уэно Асия (читать книги .txt) 📗
И весьма своевременно! Что-то вцепилось в лодыжку. Я ойкнул, и разжал руки. Корма, за которую нёс лодку, с размаху опустилась на ногу, но и крысе пришлось несладко. Её тушка, к счастью, смягчила удар, но резкая боль всё равно заставила меня опуститься на камни и закусить губу.
— Идти можешь? — Ю потянул лодку на себя. — Надо поторопиться, другие не заставят себя ждать!
Я кивнул, поднялся на ноги, подхватил весло и поковылял к воде, то и дело поглядывая на юмеми, отказавшегося от моей помощи под видом того, что одному удобнее. К сожалению, это была чистая правда. Волочь за собой сподручнее, а уж если спутник то и дело отбивается от нападений… Вскоре пошла окатанная галька, и юмеми поравнялся со мной. Я бросил последний взгляд на берег.
— Ю!!! Да их там бесчисленное множество! Не оглядывайся, быстрее!
Дневное светило явилось в своей пламенной красе, и склон за нашими спинами ожил. Сотни или даже тысячи маленьких существ мчались со всех ног, прыгая с камня на камень, и волна эта накрыла и место нашего спуска, и Голову Тэнгу, и окрестные скалы. Казалось, по ним идёт мелкая рябь.
Мы припустили к воде, которая казалась такой близкой, но с каждым шагом словно отдалялась. Неужели не успеем, неужели не хватит самой малости?! Всё больше крыс добиралось до меня, вцеплялось в одежду, в ноги и руки, я отбрасывал на бегу тех, кого мог отцепить, и старался не обращать внимания на остальных. Как там Ю? Надеюсь, они хотя бы на него не накидываются?
Влетев в воду, я даже не сразу осознал, что, кажется, спасён. Почувствовал лишь, что идти тяжелее, и асагуцу из лакированного дерева слишком плавучи, так и норовят соскользнуть с ног. Стряхнул их и, наконец, сдёрнул со спины самую наглую тварь, подбирающуюся к шее.
— Кай, давай отойдём, где поглубже, — простонал запыхавшийся Ю. Лодка качалась рядом, не задевая камней. Превосходно!
Я выловил туфли, приблизился к одному из бортов и схватился за него, то ли чтобы помочь другу, то ли чтобы не упасть. Бросил весло и обувь на дно лодки и, с наслаждением стряхнув с плеча очередную крысу, оглянулся назад. Опасность отнюдь не миновала! Животные, будто в них ёкаи вселились, бросались в воду и плыли к нам. Волны в дюжине шагов уже кишели мокрыми шкурками! Я выругался.
— Вот и я того же мнения, — поддакнул юмеми, и мы вдвоём поспешили оттолкнуть лодку подальше от берега.
Когда вода дошла до пояса, мы забрались внутрь, и юмеми принялся шустро орудовать веслом, загребая то с правого, то с левого борта. Ах, бесценный мой спутник! Я выдохнул и привалился спиной к корме. Силы оставили меня, как обычно и бывает после пережитого кошмара. Если бы не Ю — сколько раз я мог встретиться со смертью?
— Снимай хитоэ, перевяжу, — отдалившись от берега на значительное расстояние, мой спутник втащил весло на борт и тоже сел. — Ну, чего ты? Испугался? Немудрено, я сам за тебя испугался!
— Смотри, — я указал в направлении берега. — Они плывут за нами.
В западных тенях море шевелилось и бурлило, словно вода в кипящем котле. Хороша похлёбка, навариста… Подводным божествам на объеденье!
— Ничего, скоро отстанут. Отдохну немного, и тронемся в путь.
— Но куда? — я поднял глаза на юмеми. — Друзья остались в Тоси, а ты говоришь, что мне нельзя туда возвращаться. Но куда можно плыть без воды и съестных припасов?
— Ну как же, — устало улыбнулся Ю, и в этой улыбке мне почудилось торжество, — неужели ты раздумал и больше не желаешь увидеть Священную Гору Хорай?
Глава 10
Откровение
Второй День Пламени Месяца Света, 499-ый год Алой Нити)
Солнце палило так, будто намеревалось за один день иссушить бескрайние водные дали, простирающиеся вокруг, насколько хватало взгляда. Мне чудилось, что само море истомлено жарой, и лёгкая дымка, окутывающая наше судёнышко — его горячее дыхание. Укусы, во множестве украшавшие моё тело, болели и чесались. Солёная вода щипала кожу. Пресной не было, а во избежание воспаления ранки следовало промывать. Проклятье, как душно! Хотя бы один глоток свежего воздуха! Даже в наглухо закрытой по зиме купальне, в бочке с обжигающе-горячей водой — и то прохладнее!
— А ну, назад! Тебе ещё только обуглиться не хватало! — сердито одёрнул меня Ю, как только я попытался высунуться из-под "рыбацкого паланкина". Так я прозвал наше с юмеми укрытие. Сооружение представляло собой весло, поставленное стоймя (из-за чего приходилось постоянно поддерживать его одной рукой), через которое была продета и подвязана моя многострадальная хитоэ. Большую часть окатабиры, нательного платья, пришлось порезать на ленты для перевязки моих боевых ранений. Остальное приберегли про запас, а небольшой отрезочек задействовали в качестве верёвки, лихорадочно пытаясь создать хоть какую-нибудь тень. Замысел был мой, и я гордился им безмерно, но недолго.
Вскоре мы были готовы взвыть от жары, хотя поснимали всё, что только можно. А ведь моя одежда после знакомства с крысами отлично пропускала воздух и вообще являла собой прискорбное зрелище. С каким старанием мы всё это кроили и шили всего несколько дней назад! Ю, возведя очи к небу, вопрошал, за что ему досталось ходячее недоразумение, на которое одежды не напасёшься? И клялся, что готов простить зловредной мико любую порчу, но только не порчу прекрасного, не имеющего в мире равных облачения, лично им, ханьцем, шитого бессонными ночами. Заслуги Химико как-то незаметно отошли на задний план — и конечно же, я не стал напоминать о них единственному человеку в лодке, умеющему управляться с веслом. Правда, чтобы высвободить последнее, мне приходилось время от времени разрушать укрытие и сидеть, закутавшись в ткань с ног до головы, ожидая, пока гребец не утомится снова. Но иначе лодка вообще стояла бы на месте.
Сейчас мы отдыхали, обмахиваясь краями хитоэ, свисающими почти до самого дна нашей скорлупки. Море казалось гладким, будто зеркало. С утра веял слабый ветерок, но к полудню и он испустил последний вздох в этом удушающем пекле. День близился к закату, однако вечерняя прохлада, словно гордая и недоступная красавица, не торопилась разделить наше общество. Издевательство какое-то! И есть хочется. И пить. Надо хотя бы лицо ополоснуть… Поначалу я сидел, словно на иголках, отчаянно боясь неловким движением перевернуть лодку. Плавать-то не умеет никто! Но потом освоился, и мысль о бездонных глубинах под ногами перестала ввергать меня в оцепенение.
Я потянулся, чтобы зачерпнуть пригоршню солёной влаги…
— Ка-ай!.. — многообещающий тон.
— Ю-у-у!.. — передразнил я. — Хватить бдить за мной, как старшая императрица за дядей! Ничего не случится, если я быстренько…
— Уже случилось! Видел бы себя со стороны! Как я мог не уследить?!
Я осмотрелся. Да уж! Есть, чем взор потешить. Царапины, укусы, на ноге багровеет обширный кровоподтёк, обгоревшие руки и плечи не уступают ему по цвету.
Хотя, если подумать — а что мне терять?
— Вот перехвачу весло поудобнее, и будешь у меня сидеть смирно до поздней ночи! Или лежать.
— Строгий наставник! — фыркнул я.
— Капризный ребёнок! — не остался в долгу Ю. — Упрямый и непоседливый. Отшлёпаю. Всё тем же ве…
— Жестокая мать… нет, сварливая жена! Как там наша доченька? Того и гляди, без отца останется!
— Весло, Кай, весло. Помни о нём.
— И все-то мне угрожают, — вздохнул я, делая несчастное выражение лица. — По земле валяют, кусают, ноги отбивают, теперь ещё и веслом отделать норовят. Утопиться, что ли, самому? Небесная Владычица, за что такие муки?! Я ведь почти что праведник! Всю дорогу до Тоси на голой земле спал, саке не пил, питался впроголодь, а что касается женщин — ты даже не поверишь, светлая госпожа!..
— Прекращай голосить, а то и впрямь не поверит, — усмехнулся мой спутник. — Будешь так вертеться — перевернёшь лодку. Я бы на твоём месте передумал сводить счёты с жизнью, коль скоро нас ожидает прекраснейшее место на свете! Поверь, ничего подобного ты не… — он прикусил язык, но было поздно.
