Тьма надвигается с Севера (СИ) - Шкиль Виктория (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
Митр замолчал, устремляя взгляд в сторону и сосредоточенно потирая большим и указательным пальцами подбородок. Надо ли рассказывать Коэнне о Дарике? Не очень приятно лишний раз признаваться, что ты лопух.
— Вы ещё не слышали его историю, устад? — Влез в образовавшуюся паузу Амар Аджин. — Очень увлекательно!
— Я непременно её послушаю, мой паврави. — Отозвался Коэнна, не отводя пристального взгляда от ас'Саира. — Ты хочешь сказать что-нибудь ещё, Митр?
Аджин, которому весьма открыто напомнили, что нехорошо влезать в разговор учителя, смущённо замолчал и отошёл к стене, выделяясь на её фоне как чернильная клякса.
— Ещё с нами был мхаз… — тяжело вздохнув сознался Митрасир. — Я подобрал его после теббада в пустыне. Он всю дорогу вёл себя тихо и послушно, а потом пробрался следом за нами в сокровищницу и напал на алялатов.
— Он что-то искал?! — В ожидании ответа, волшебник теребил, пытаясь намотать на палец, свой тонкий ус.
— Не знаю, я не встречался с ним в Сокровищнице лично. — Митр размашисто помотал головой. — С ним дрался Феран и даже ранил его.
— Я должен поговорить с этим Фераном! — Коэнна рефлекторно сжал кулак и невольно поморщился, когда в нём осталось несколько выдранных волосин.
Разговор их был прерван появлением в дверях самого шах-ан-шаха. Полновластный властитель Шагристана и Ардабля, ворвался на террасу как разъярённый носорог, сердито топоча ногами в жёлтых, с лихо задранными носами, туфлях.
— Что здесь происходит?! Я требую немедленного ответа!
Позади него, опасливо семенил визирь Манлак-Мирза, судя по всему, только что поднятый с постели, так как был одет, как и его повелитель — в одну ночную рубашку. Саффир-Шах вид имел сонный и помятый, и потому был изрядно сердит. Однако увидев Коэнну, слегка поумерил свой гнев, решив до поры до времени не звать палача. Вместо этого он зажмурился, шумно и глубоко вдохнув, и заговорил проникновенным голосом, обращаясь к Мастеру Миражей.
— Коэн-ока, при всём моём глубоком уважении к вам, я требую объяснить, что здесь творится! Сначала вы запугивали меня старыми сказками, затем устраиваете ночные представления, пугая моих слуг и самым бесцеремонным образом вытаскивая меня из постели! Но ладно я… Я днём и ночью пекусь о государственных делах, слугам не привыкать получать плетей за то, что будят меня, уснувшего над документами или задремавшего на троне, в усталости от размышлений о благе царства, но мои подданные… почему эти неудобства должны испытывать они?! Может быть там, у себя в пустыне, вы привыкли пугать верблюдов, устраивая тарарам, превращая ночь в день, но тут у меня под боком самый большой город Атра-аларна! Ещё не успеет смениться ночная стража, как последний нищий будет говорить, что мой дворец захватили джинны, или ещё того хуже…
— Я сожалею, мой повелитель. — Холодно извинился Коэнна, пряча руки за спину и отворачиваясь от злобствующего Саффир-Шаха. — Но мне казалось, что вы именно за этим и призвали меня, чтобы не случилось того, что похуже.
— Повелитель, нет причин для вашего гнева! — мягкий успокаивающий голос Манлак-Мирзы был подобен маслу шалфея, проливаемому на горячие угли царского гнева. Саффир-Шах сначала вспылил, шипя от возмущения, но потом, по мере того, как визирь говорил, злость его смирялась и затухала. — Устади делает всё, как надо, ведь всем известно, что чёрное колдовство охотнее творится ночью. Пусть слуги и горожане узнают, что Коэнна ибн Шари, с милостью Аллуита нашёл и покарал нечестивцев, прямо на месте преступления! Это очень укрепит к вам любовь простонародья и успокоит город. Вашим подданным будет спаться спокойнее, если они будут видеть, как сам шах-ан-шах заботится о них…
Положив руки шаху на плечи, он мягко развернул полновластного правителя Шагристана и Ардабля к дверям, бросая на волшебников многозначительный взгляд, дабы никто из них не вздумал влезать со своими поправками. Из чистого упрямства шах пробовал упереться, но как-то вяло, без настроения, потому быстро сдался, позволив визирю увести себя к своим покоям. Уже скрывшись за дверями, до оставшихся на террасе долетела его сдобренная сонным зевком фраза:
— В очередной раз убеждаюсь в твоей мудрости Манлак-Мирза… Отправь завтра в город глашатаев. Пусть сообщат эту новость всему Шагристану!
Только после того как их голоса превратились в неразборчивое эхо, Мастер Миражей оторвался от созерцания крепостных стен, вернув себе деловой вид. Поблагодарив Митра за ответы, он объявил, что должен срочно покинуть дворец.
— А как же пир? — опешил ас'Саир, раскрывая рот. — Вы же приглашены… Я хотел…
— Мне надо срочно вернуться в свой оазис и кое-что проверить, но к вечеру я вернусь. Было бы невежливо так отвергать приглашение твоего дяди, так, что у тебя будет возможность узнать всё, что ты хочешь, Митр. — Волшебник ободряюще улыбнулся, оборачиваясь к своему бывшему ученику. — Пойдём, Аджин. Мне понадобится твоя помощь.
После того как они ушли, Митр ещё какое-то время потоптался на террасе, прокручивая в памяти всё увиденное и услышанное сегодня. Чутьё подсказывало ему, что они стоят на пороге масштабных событий, которые будут похуже иной чумы или проснувшегося дракона, но в историю про возвращение Саракаша ему по-прежнему верилось с трудом. Агыз сладко зевнул, слушая как возвещая о смене ночной стражи на крепостной стене бьёт гонг. Это значит, что большая часть ночи позади и было бы неплохо посветить сну оставшиеся до рассвета часы.
____________________________
[1] Эльфийский возглас довольного восклицания, когда что-то исполнилось после длительного ожидания.
Глава 22. Тень над руинами
Глава 22. Тень над руинами
Мир Живых — как чертовски приятно чувствовать его ночное тепло, после леденящего холода «Тропы Мертвецов»! Одномоментно, из ушей будто вынули плотные затычки, глушившие все звуки. Ночь ворвалась в них скрипом песка под копытами коней, завыванием ветра на гребнях дюн и далёким воем охотящейся стаи шакалов.
— Мы на месте. — Оглядевшись, объявил Гюлим, спихивая Дарика со своего призрачного коня. — Пойдёшь рядом.
Борагус не протестовал — ему хотелось согреться, а на ходу это будет проще, чем сидя на созданном из клубящейся тьмы крупе адской животины. Оставив холмы подле Шагристана, Гюлим несколько раз заводил его в Мардакан, где они за каких-то полчаса преодолевали сотни километров, и выводил обратно для краткого отдыха, дабы Дарик не околел от мертвецкого холода.
Сквозь рваные клочья облаков светил бледный глаз луны, делавшей атраванские дюны удивительно похожими на их собратьев с Тропы. Километрах в трёх, на фоне звёздного неба чернело что-то похожее на знакомые, до боли в заднице, руины Аль-Амала… а может и не его. В пустыне старых руин полно как блох на собаке и почти все они некогда были построены эльфами.
— Где мы?
— Это Амбазиль! — с ностальгией в голосе, произнёс аль Гюлим, убирая скрывавший лицо платок. — Город, в котором когда-то правил царь Зулл Саракаш. Те башни, которые ты сейчас видишь, некогда были его зимним дворцом.
Зная, какие земли занимало Мааритское царство, Дарик предположил, что, путешествуя через Мардакан, они переместились далеко на Север и теперь находятся за междуречьем Апра и Саны. Точнее ему сказать было сложно.
Топая вслед за Гюлимом, Дарик с интересом разглядывал приближающиеся руины. Время и пустыня безжалостно уничтожили сам город, переломов его камни в мелкую, смешанную с песком, крошку. Кольцу стен с чередой изъеденных ветром башен, которое хафаш назвал «зимним дворцом», повезло чуть больше, благодаря крупным камням, из которых они были сложены, позволив ненадолго пережить остальной город. Но Пустыня упряма и своё возьмёт. С Востока на останки дворца наползал гигантский бархан, уже скрывший одну его сторону до самого верха. Пройдёт ещё пара столетий и песчаный исполин полностью поглотит его, зарастёт суджей и превратится в огромный холм.
