Сказочная фантастика - Желязны Роджер Джозеф (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
— Когда Трент был изгнан, нам помог Хамфри.
— Но Добрый Волшебник не может видоизменять живые существа!
— Не может. Но он просветил нас, где найти средство, отпугивающее этих летучих тварей. Мы намазались им, и молнии перестали действовать. Лишенные нашей, поджаренной электричеством плоти, жуки скоро вымерли. Так что, хорошая информация — все равно что хорошее действие. А Добрый Волшебник обладает хорошей информацией.
С этим Бинк не мог не согласиться.
— Потому я и иду к нему. Хотя он и требует немалой платы: только за одно заклинание он назначает год службы.
— И ты говоришь это мне! Триста кентавров, и по году с каждого — вот это работа!
— Вы все должны были платить? Но что вы для него делали?
— Нам не позволено рассказывать, — уклонилась Чери от ответа.
Любопытство Бинка удвоилось, но он понял, что лучше не быть назойливым и не расспрашивать. Слово, данное кентавром, было нерушимо. Но все же — что это за служба, что может понадобиться Хамфри, чего он не может сделать сам? Он — которому известны сотни заклинаний, который обладает удивительной информацией!
В сущности, Хамфри был прорицателем. Все, чего он не знал в данный момент, он мог узнать очень быстро, и это давало ему огромную власть. Возможно, Старейшины потому и не спрашивали Доброго Волшебника об участи дряхлеющего Короля, что хорошо знали его ответ. И ответ мог быть только одним: сместить старого Короля и вместо него посадить на трон нового, молодого Волшебника. Но Старейшины не были готовы сделать это, даже если бы нашли такого молодого Волшебника.
Что ж, в Ксанфе было немало загадок и проблем, и вряд ли Бинк знал обо всем или мог что-то решить. Он давно научился склонять голову перед неизбежным, хотя и делал это неохотно.
Речка осталась позади, и местность стала подниматься. Деревья делались выше и гуще, и их выступающие из земли большие и узловатые корни то и дело пересекали тропу.
Они продвигались вперед спокойно, никакая враждебная магия им не угрожала. Возможно, эту местность очистили кентавры, как жители Северной Деревни очистили свои окрестности, или же Чери знала дорогу настолько хорошо, что избегала опасностей чисто машинально, даже не отмечая их. Пожалуй, верным было и то, и другое.
Жизнь сама по себе предлагает множество разных и равнозначных объяснений всевозможным загадкам, и чаще всего верное решение заключает в себе “и то, и другое”.
— Ты сказала, что я не знаю истории, которую знаешь ты, — сказал Бинк, заскучав наконец. — Что это за история?
— Ты имеешь в виду Нашествия человеческих цивилизаций? Да, у нас есть записи о всех… Со времени Щита и Договора жить стало спокойнее. Нашествия были ужасом.
— Но ведь не Первое Нашествие! — осторожно возразил Бинк. — Мы были миролюбивы.
— Именно это я и имею в виду. Вы миролюбивы теперь, исключая нескольких молодых хулиганов, поэтому считаете, что и предки ваши также были миролюбивыми. Но мои предки считали совсем иначе. Они были бы счастливы, если бы человек никогда не обнаружил Ксанф.
— Моим учителем был кентавр, — сказал Бинк. — Он никогда не говорил о…
— Его бы уволили, если бы он рассказал вам правду.
Бинк заволновался.
— Ты не дразнишь меня?.. Мне не надо лишних неприятностей. Да, у меня любопытный ум, но все-таки мне вполне хватает, о чем беспокоиться.
Она повернула голову и посмотрела на него ласково. Ее торс повернулся в талии очень легко — она была более гибкой, чем человеческая девушка: возможно так было оттого, что кентавру трудно поворачиваться всем телом. Но если бы она была человеком, то что это было бы за создание! Впечатление было ошеломляющим!
— Твой учитель не лгал тебе. Кентавры никогда не лгут. Он лишь опустил кое-какую информацию по приказу Короля. Чтобы не перегружать впечатлительные головы детей вещами, о которых родители их не хотели бы слышать. Образование всегда было таким.
— О, я не хотел бросать ни малейшей тени на учителя! — быстро проговорил Бинк. — Он мне нравился, ему единственному не надоедали мои бесконечные вопросы. От него я многое узнал. Но теперь мне ясно, что я мало спрашивал об истории. Меня больше занимали вещи, о которых он не мог говорить со мной… Но, во всяком случае, он рассказал мне о Волшебнике Хамфри.
— Какой у тебя вопрос к Хамфри, могу я спросить?
А в сущности, почему бы не признаться ей, подумал Бинк, что от этого изменится?
— У меня нет магии, — сказал он тихо. — По крайней мере, мне кажется, что нет. Все мое детство я был в проигрышном положении, в какой бы ситуации не оказывался. Я не мог, как другие, помочь себе магией. Я бегал быстрее других, но сверстники, умевшие левитировать, все же выигрывали забег. И так далее…
— Кентавры прекрасно обходятся без магии, — заметила она. — Мы отказались бы от магии, если бы нам ее предложили.
Бинк не поверил в это, но промолчал.
— У людей, мне кажется, другое отношение. Когда я подрос, стало еще хуже. И теперь меня выгонят, если я не продемонстрирую какой-нибудь магический талант. Надеюсь, Волшебник Хамфри сможет помочь… Если у меня будет магия, я смогу остаться в своей Северной Деревне и жениться на девушке. Я смогу обрести наконец какое-то достоинство.
Чери кивнула.
— Я подозревала что-то в этом роде. Думаю, что если бы я была в твоей ситуации, то смогла бы подавить желание заполучить магические способности. По-моему, ценности в вашей культуре искажены. Истинное гражданское достоинство стоит на высоких качествах личности и ее достижениях — это ты должен завоевать, а не…
— Точно! — горячо согласился Бинк.
Она улыбнулась, затем тряхнула головой, так что ее волосы взметнулись широким каштановым веером.
— Ты должен был родиться кентавром, — произнесла она, потом добавила: — Ты предпринял опасное путешествие.
— Не более опасное, чем путешествие в Мандению, которое ждало бы меня.
Она кивнула.
— Очень хорошо! Ты удовлетворил мое любопытство — я удовлетворю твое. Я расскажу тебе всю правду о вторжении человека в Ксанф. Но не думаю, что эта правда тебе очень понравится.
— Я не жду, что мне понравится правда о самом себе, — печально сказал Бинк. — Поэтому мне лучше знать все, что может пригодиться.
— Тысячи лет Ксанф был сравнительно мирной страной, — начала она несколько педантичным тоном, который он помнил со времен школы; возможно, каждый кентавр в сердце своем был учителем. — Здесь существовала магия, очень сильная магия… но — не обязательно злая. Мы, кентавры, были доминирующим видом, но, как тебе известно, мы не обладаем магическими способностями. Мы сами — магия. Полагаю, что первоначально мы мигрировали из Мандении — но это произошло так давно, что были утеряны даже наши записи.
Что-то щелкнуло в мозгу Бинка.
— Удивляюсь, правда ли это… насчет магических существ, которые тем не менее не способны к волшебству… Я видел мышь-мусорщицу — она именно магически, на расстоянии схватила крошку хлеба…
— О! А ты уверен, что это — не самое естественное существо, которое, однако, обладает, согласно нашей таксономии, некоторыми магическими свойствами?
— Естественное существо, но обладает магическими свойствами… Вы систематизируете животных?!
— Таксономия, — пояснила она со снисходительной улыбкой, — то есть классификация живых вещей, — еще одна специальность кентавров.
Бинк был сбит с толку.
— Я считал, что вижу мышь-мусорщицу. Но теперь не совсем уверен.
— Собственно говоря, мы сами не вполне уверены, — призналась она. — Возможно, некоторые из магических существ обладают волшебными способностями. Но — и это общее правило — существо либо умеет колдовать, либо само является произведением магии, а не то и другое одновременно. И это я считаю разумным. Подумай о хаосе, который мог бы устроить дракон-Волшебник.
Бинк попытался вообразить и содрогнулся.
— Лучше вернемся к уроку истории, — предложил он.
— Около тысячи лет назад первое человеческое племя открыло Ксанф. Они думали, что это — обычный полуостров. Они, конечно, сразу поселились здесь и начали рубить деревья и убивать животных. Имелось достаточно магии, чтобы бороться с ними. Но Ксанф никогда прежде не подвергался такому жестокому, систематическому уничтожению — мы не могли поверить происходящему. Мы надеялись, что люди скоро уйдут… Увы! Они поняли, что Ксанф — волшебная страна. Они увидели летающих животных, увидели деревья, двигающие своими ветвями, как руками. Они жадно охотились на единорогов и грифонов. Если тебе удивительно, что эти большие животные ненавидят людей, то позволь мне заверить тебя, что у них есть на то веские причины. Их предки не выжили бы, если бы вели себя дружелюбно. Люди Первого Нашествия были немагическими существами в стране волшебства, и после первого шока она им, разумеется, понравилась.
