Год короля Йавана - Куртц Кэтрин Ирен (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
И с этими словами, развернувшись на каблуках, он вышел из зала. Альберт последовал за ним. У Робера был такой вид, словно он готов с оружием в руках напасть на них обоих, и Карлан смотрел мрачнее некуда, однако Джавана сейчас беспокоил только Фаэлан.
— Простите меня, отче, — прошептал он, опускаясь на колени рядом с дрожащим священником и обнимая его за плечи. — Не тревожьтесь, я сумею вас защитить. Не нужно мне было просить придти вас сюда, я должен был понимать, что Полин найдет способ уничтожить вас, даже не обнажив оружия.
Он был потрясен, заметив, что Фаэлан беззвучно рыдает, глотая слезы, но при этих словах тот испуганно помотал головой.
— Вы ни в чем не виноваты, сир, — выдавил он наконец. — Это я недостоин быть служителем Божьим. Я должен был придержать язык, когда увиделся с вами в первый раз, и просто служить вам по мере своих возможностей. Я должен был нести свою ношу молча. И все же…
— Что? — прошептал Джаван.
Жалобно всхлипнув, Фаэлан чуть приподнял голову, хотя по-прежнему не смел взглянуть Джавану в глаза.
— И все же я был счастлив служить мессу для вас, сир. В аббатстве, когда мы впервые встретились, я относился вам точно так же, как и к остальным братьям, но став вашим наставником, я полюбил вас за живость ума и добрый нрав. У меня никогда не было лучшего ученика…
Эти слова ошеломили Джавана. Он сморгнул непрошеные слезы.
— Мне следовало довольствоваться этим… Теперь я понимаю, — задыхаясь, промолвил Фаэлан. — Должно быть, и впрямь, гордыня заставила меня ответить согласием, когда вы стали королем и послали за мной. Я должен был понимать, когда они допрашивали меня первый раз… Но я подвел вас. Как ваш исповедник я должен был помогать вам по мере своих сил. А вместо того стал причиной вашего раздора с орденом, к которому принадлежу душой и сердцем, и то, что они повернулись против вас и требуют того же самого от меня… — Он потряс головой. — Не знаю, смогу ли я это выдержать, сир. Утратить сан священника, быть отлученным от церкви, потерять право на святое причастие…
— Приободритесь, друг мой, — шепотом попросил его Джаван, который и сам чувствовал себя хуже некуда. — Я дам вам убежище, пока это необходимо, и что бы там ни говорил Полин, священником вы останетесь навеки. И хотя будучи королем, я не могу позволить, чтобы вы публично продолжали служить мессу, пока не завершится вся эта история, но вы можете делать это в своих покоях. И если вас это не слишком огорчит, то я бы был рад, если бы вы позволили присутствовать на вашей мессе и мне, а также моим избранным друзьям.
— Но ведь это огромный риск, сир. Они же грозят вам интердиктом.
— Ну, сперва кто-нибудь должен им об этом донести, не правда ли? — с невеселой усмешкой отозвался Джаван. — Ну да ладно, до воскресенья я не должен присутствовать на мессе, может быть, к тому времени все уже решится. А пока, думаю, вам стоит вернуться в свои покои и прилечь. Сон бы вам пошел сейчас на пользу.
— Я не смогу заснуть, — жалобным голосом протянул Фаэлан, и Джаван помог ему подняться. — Я не обрету покоя, покуда эта тень не уйдет с моей души… Но отец Полин никогда не откажется от своих угроз.
— Я согласен, что вопрос этот нужно решить как можно скорее, — возразил Джаван и мысленно потянулся к сознанию священника. — Но думаю, что заснуть вы все-таки сможете. — С этими словами он наслал на Фаэлана подступающую сонливость и приобнял того за плечи, когда священник слегка покачнулся.
— Так помочь вам заснуть, Фаэлан? На пару секунд можете вспомнить все, что я велел вам забыть до этого. Так нуждаетесь ли вы в моей помощи?
По взгляду Фаэлана он понял, что воспоминания вернулись к тому, и тут же страх в них сменился доверием, когда священник полностью осознал, на что способен Джаван, и что он может сделать для него. Расправив плечи, Фаэлан слегка расслабился.
— Да, мой господин, — прошептал он. — Сон сейчас был бы для меня истинным милосердием. Я вверяю свою судьбу в ваши руки.
— Вот и славно, — прошептал Джаван, и свободной рукой провел по глазам Фаэлана. — Спи крепко, и забудь обо всем.
Всего несколько мгновений ушло на то, чтобы дать сознанию нужные установки. Затем он препоручил священника Карлану, чтобы тот сопроводил его в опочивальню. Он проводил их до дверей. Снаружи пышущий гневом Робер взглядом следил за Полином и Альбертом, удалявшимися по коридору. Прежде чем скрыться за поворотом, те несколько раз останавливались, чтобы перемолвиться парой слов с другими одетыми в черное монахами Custodes. Завидев Джавана, Робер обернулся к нему и вопросительно покосился на Карлана, который молча повел священника в другую сторону.
— С ним все в порядке? — спросил он негромко.
— Да, только ему нужно выспаться.
Покачав головой, Робер скрестил руки на груди.
— Полин неласково обошелся с нашим священником. Что же он с ним такое сотворил, прежде чем отпустить его к вам?
— Они всячески мучили его, и все это во имя религии, — коротко отозвался Джаван. — Не думаю, что тебе интересны подробности.
— Да, лучше не надо. А что, Полин и впрямь отлучит его от церкви?
— Думаю, что да. Ты не мог бы послать кого-нибудь проследить за ним, чтобы в этом убедиться?
Робер кивнул.
— Все будет сделано. Он сказал, после заката солнца. Вы будете в своих покоях, чтобы я мог явиться с докладом?
— Да.
Без лишних слов Робер поприветствовал короля и двинулся прочь. Джаван, проводив его взглядом, отправился в другую сторону, следом за Карланом и священником.
Через час после заката архиепископ Хьюберт отыскал Полина Рамосского в ризнице Ремутского собора. Тот как раз снимал с себя облачение, в котором объявил об отлучении от церкви отца Фаэлана. Именно Полин возглавлял церемонию, но и Хьюберт, и архиепископ Оррис присутствовали на ней, вместе с еще парой дюжин монахов Custodes и капитулом собора. Альберт еще с одним рыцарем стали на страже у дверей ризницы, ибо Полин до последнего сомневался, что король дозволит им провести отлучение.
— Милорд архиепископ, — формально приветствовал Полин Хьюберта, когда тот подошел ближе. Отец Лиор как раз снимал с него черный нарамник. — Спасибо, что пришли. Учитывая, что при отлучении присутствовали вы с архиепископом Оррисом, теперь оно должным образом оформлено. И все же признаюсь, я удивлен, что король позволил этому случиться.
Поверх черной рясы Custodes на нем была лишь простая альба, и черная епитрахиль резко выделялась на белоснежной ткани. Хьюберт также вырядился не в пурпур, а в строгое черное одеяние, и единственным украшением его было епископское кольцо и распятие на груди. В черном архиепископ казался чуть стройнее, но лишь ненамного. При этих словах Полина он небрежно повел плечами.
— Хотя король в этом случае решился бросить вызов законам Церкви, он все же достаточно хорошо знает их, — заметил Хьюберт, тогда как Полин снял с себя епитрахиль и передал ее Лиору. — Фаэлан собственными действиями уже отлучил себя от лика Церкви, и теперь помешать церемонии было бы бесполезно. Кроме того, не думаю, что король желает сейчас публично выступать против вашего ордена. У него и без того при дворе довольно врагов, а открытые военные действия со столь сильной фракцией едва ли пойдут ему на пользу.
— Может быть, и тем не менее он объявил нам войну, — возразил Полин. — По крайней мере, он объявил войну мне.
Он снял черное вервие, подпоясывавшее его одеяние, и накрутив шнур себе на руки, пару раз с силой дернул его, словно бы воображая, что затягивает веревку у короля на шее.
— Что за дерзость, однако…
— Он еще молод, — и Хьюберт, спокойно взяв вервие у Полина, принялся скручивать его. — Я постараюсь с ним поговорить. — Он прекрасно осознает, что в его окружении есть силы, бороться с которыми бессмысленно, и потому в его собственных интересах достичь с ними взаимопонимания. Эта история с отцом Фаэланом никому не идет на пользу, и лишь еще больше расколет двор… В особенности, если все узнают о его отлучении.
