Полуночный Сокол - Геммел Дэвид (серии книг читать бесплатно txt) 📗
За три года становившийся все более влиятельным Джасарей написал три руководства по тактике ведения боя, которые стали настольными книгами ведущих полководцев тех лет. Солдаты Джасарея были прекрасно вооружены, накормлены, дисциплинированы и личному героизму предпочитали слаженность действий, а грубой силе — блестящую тактику. Ни одна из армий под командованием Джасарея не знала поражения. Единственное пятно легло на славную историю армии Города, когда идиот Валанус завел небольшой отряд далеко на территорию ригантов и был растерзан Коннаваром.
Сегодня то поражение вычеркнет из памяти сокрушительная победа, однако Джасарей не чувствовал особой радости. Он надеялся, что Коннавар соберет по крайней мере стотысячную армию, а вместо того лазутчики докладывали всего о пятидесяти тысячах воинов.
«Пустая трата времени и сил, — подумал Джасарей, поднимаясь с постели и наливая в кубок воды, — надо было послать к этим дикарям Баруса». Он бы так и сделал, если бы не ужасная скука, которая росла с каждым днем с тех пор, как он стал императором. Он был готов благодарить Наладемуса за измену, из-за которой смог хоть немного развлечься. Единственное, что приносило Джасарею настоящее наслаждение, — успех на поле боя, а у армии Города практически не оставалось достойных противников. За последние годы Джасарей мог завоевать ригантов много раз, но он оставил Коннавара на сладкое, как последнего стоящего соперника в этом скучном мире.
Джасарей следил за карьерой Коннавара с огромным интересом, вспоминая молодого кельтона, воевавшего под его началом в Пердийской кампании. Славный парень, умный и храбрый, с огромной силой воли, позволяющей сдерживать вспышки кельтонской натуры. Сегодняшняя битва, несмотря на очевидность ее исхода, не будет легкой. Она не принесет никакой славы, и в Городе люди, услышав о победе, равнодушно пожмут плечами. «Конечно, — скажут они, — ведь там было всего несколько дикарей». В палатку заглянул стражник и, увидев, что император уже проснулся, обратился к нему:
— Вернулись лазутчики, господин.
— Пришли их ко мне.
Вошли два ценийца в сопровождении лазутчиков, которые не спускали с них глаз. Оба кельтона выглядели мрачными и угрюмыми.
— Ну? — не вытерпел Джасарей.
— Риганты выстраиваются спиной к реке на холмах примерно в миле к северу, — рассказал один из них.
— Сколько их? Лазутчик развел руками:
— Чуть больше, чем ваших солдат. Я не умею считать до тысячи.
В палатку проскользнул генерал Гелтиан. Джасарей отпустил лазутчиков и велел седлать лошадей.
Минутой позже, одетый в простую тунику, Джасарей с Гелтианом и тремя младшими офицерами выехал из крепости. Он был без оружия, и у него на это имелись две причины. Во-первых, он так и не научился владеть мечом, и, напади на них враги, от него не было бы толку. Однако главной была вторая из причин. Солдаты увидят, что император отправляется на территорию врага без оружия, и скажут: «Наш Профессор никого не боится», — улыбнутся, и страх перед битвой отступит.
Джасарей и его офицеры ехали на север, пока вдали не показалась армия ригантов. Джасарей осадил коня. Его глаза уже не были такими зоркими, как раньше, но тщеславие не позволяло в этом признаться, и он повернулся к младшим офицерам:
— Маро, расскажи, как построились риганты! Маро всмотрелся в далекие ряды противника:
— Основная часть, примерно пятнадцать тысяч, сосредоточена в центре, справа и слева вижу тяжелую пехоту, но пока ни кавалерии, ни лучников.
— Какой вывод можно сделать из такого построения?
— Трудно сказать сразу, господин, — признался, юноша.
— А ты что скажешь? — обратился Джасарей ко второму офицеру.
— Они ожидают, что мы будем атаковать центр, поэтому и укрепили его, — неуверенно ответил молодой офицер.
Пока они изучали построение противника, примерно в полумиле справа появилась длинная колонна тяжеловооруженных всадников, медленно двигающаяся между холмов.
— Скорее всего это Фиаллах с Железными Волками, — сказал Джасарей, — к ним стоит присмотреться. Кто-нибудь видит Коннавара?
— Я вижу королевское знамя! — воскликнул Маро, показывая в центр вражеской колонны, где на ветру развевалось светло-голубое знамя с белым изображением.
— Что они делают? — спросил Джасарей, прищурившись, чтобы рассмотреть армию противника.
— Раздают завтрак, господин, — доложил Маро,
— Хороший генерал знает, что солдаты лучше сражаются на сытый желудок, — назидательно произнес Джасарей. — Ну, господа, думаю, мы видели достаточно.
Он неловко развернул коня и галопом помчался в крепость.
Вызвав в палатку Гелтиана, Джасарей приказал подать завтрак и за трапезой описал ему поле будущей битвы. Местность между холмами была ровная, а потом постепенно поднималась. Позади центра ригантов текла довольно глубокая река, что означало, что Коннавар добровольно лишал себя пути к отступлению,
— Что ты об этом думаешь? — спросил Гелтиана Джасарей. Обычно мрачное лицо офицера расплылось в улыбке.
Спасибо, что не спросили меня перед молодыми, сэр. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что они, как всегда, приготовились к бою не на жизнь, а на смерть.
— Ты и впрямь ошибаешься, — заявил Джасарей. — Коннавар похитрее. Если бы все было так, как ты сказал, он поставил бы тяжелую пехоту в центре, а она размещена по флангам. Линия центра растянута на четверть мили. Он ждет, что мы выстроимся пятиугольником и бросим основные силы в центр. Затем его тяжелая пехота, двигаясь противоположно нашим флангам, возьмет нас в тиски и полностью лишит маневренности. Центральная часть его армии вооружена легко, он надеется, что наши стрелки растратят на них все стрелы. Тогда-то Железные Волки и нападут с тыла, сжимая наши ряды. Взяв нас в окружение и лишив возможности применить какую-либо тактику, они перебьют нас как стадо баранов.
— Что же нам делать, господин?
— Мы поступим так, как хотят они, — выстроимся пятиугольником по пять шеренг с каждой стороны, а в непосредственной близости к центру перестроимся в открытый квадрат по шесть шеренг с каждой стороны, две Пантеры останутся в резерве. Лучники не выпустят ни единой стрелы, пока я не прикажу, мы прибережем их для Железных Волков. Как только настанет подходящий момент, квадрат медленно двинется на центр и раздавит ригантов. Мне бы хотелось взять Коннавара живым. Закуем его в цепи, привезем в Город и казним на Центральной арене.
— По вашим словам, господин, все кажется так просто!
— Ах, не сомневайся, у Коннавара найдется для нас парочка сюрпризов, или у его братца Брана, он далеко не глупый человек. Жаль, что я не приказал его убить, когда он приезжал в Город.
— Его тоже взять живым, господин?
— Нет, — покачал головой Джасарей, — убить вместе с остальными. Сегодня никаких пленных, никаких рабов. Каждый кельтон, выступивший против нас сегодня, должен умереть. Когда риганты разбили Валануса, они поставили вдоль границы пики с головами наших солдат. Сегодня мы посадим целый лес таких пик, чтобы неповадно было восставать против мощи Города.
— Да, господин.
Джасарей увидел, что Гелтиан обеспокоен.
— Что-то не так?
— Вы Профессор, и у меня нет вашего стратегического таланта. Все же, мне кажется, нет нужды лезть в их ловушку. Если мы ударим по правому флангу и потесним их пехоту, им придется наспех менять план битвы, и возникнет беспорядок.
— Правильно, — улыбаясь, одобрил Джасарей, — именно так и получится, но где же удовольствие от такой простой победы? Риганты думают, что перехитрили нас, и если увидят, что их замысел разгадан, тут же упадут духом. Наверное, это жестоко, но император тоже имеет право на развлечения.
Бендегит Бран стоял на возвышающемся плато и смотрел, как в миле к югу маршируют колонны солдат Города. Рядом с ним выстроилась объединенная армия ригантов, норвинов и паннонов, и воины напряженно смотрели на приближающихся врагов.
Бран не стал произносить пламенных речей, побуждающих воинов сражаться до последней капли крови. В этом не было необходимости, ведь каждый понимал, что этот день может навсегда изменить жизнь кельтонских народов. Все знали, что, если они не победят, их жен уведут в плен, а детей перебьют. «Им не нужны никакие речи», — подумал Бран, хотя в глубине души ему очень хотелось, чтобы рядом был тот, кто сумеет поднять их боевой дух.
