Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны - Малинин Евгений Николаевич (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
Лицо старика было повернуто в сторону дворца, а мне казалось, что его слепые глаза медленно и пристально вглядываются в мое лицо, пытаясь поймать на нем признаки растерянности… неуверенности… страха… жажды жизни!
– Ты понял, что я сказал?.. – Чуть громче проговорил он. – Тебя ждут пытки и…
Но тут я его прервал:
– Уйди, падальщик!.. Мне не нужны твои советы!.. И что ты можешь мне посоветовать!.. Ты – слепец!!
Старик повернулся ко мне искаженным лицом и прошипел, брызгая слюной:
– Да знаешь ли ты, глупец, почему я вырвал себе глаза? Я – один из лучших магов этого Мира?!
Однако я снова не дал ему договорить.
– Знаю, – проговорил я, вкладывая в свой голос все презрение, на которое был способен. – Они мешали тебе находить пищу! Ведь ты питаешься чужим ужасом, чужим унижением, чужим горем! И тебе все время мало ужаса, унижения и горя, а потому ты всячески стараешься увеличить их количество в этом Мире, поэтому ты и стал прислужником Змея Горыныча!! Ты не маг, ты – стервятник! Уйди, старик, не мешай мне!
– Как я могу тебе помешать! – Неожиданно усмехнулся слепец. – Нас разделяет непреодолимый барьер… – И вдруг он перешел на шепот. – Но я питаюсь также злобой и ненавистью!.. Так злись больше, ненавидь меня! Ненавидь!!
И тут мне стало жалко беднягу. Возможно, он и сам был не рад своему уродству, но…
Старик отшатнулся от меня с исказившимся, враз омертвевшим лицом, и в следующее мгновение с воплем: – Только не это!!! – Бросился прочь с помоста.
Пандус, по которому мою клетку возвели на эту верхотуру, мгновенно убрали, И я остался в одиночестве, высоко над пустой площадью, под серым едва просыпающимся небом!
Впрочем, мое одиночество было весьма относительным – по площади торопливо сновали люди, расставлялись столы и лавки, столы застилались скатертями, на них выкладывалась разномастная посуда. Правда весь этот народ не обращал на мою персону никакого внимания, словно ни моей клетки, ни помоста, на котором она стояла вообще не существовали на свете.
Рассвет постепенно вступал в свои права. Небо из серого постепенно превращалось в голубое, а на востоке уже окрасилось подступающим солнцем в золотистый. И на границе между размытым голубым и размытым золотистым я вдруг заметил небольшую черную точку… Она была похожа на далекую, застывшую в полете черную птицу.
Несколько секунд мои глаза наблюдали за этой неподвижной точкой и мне очень хотелось обернуться такой же птицей. А затем я опустился на пол своей клетки, свесил голову на грудь и отрешился от окружающей суеты… И в этот момент ко мне пришел сон, вернее, какое-то успокаивающее забытье. Я ни на секунду не забывал в каком положении нахожусь и что меня ожидает в самом недалеком будущем, но это как-то перестало меня тревожить, я вроде бы получил возможность спокойно, без суеты и тревоги обдумать все происходящее и, возможно, нащупать выход… Однако мозг мой почему-то совсем не интересовала это проблема, в моей голове бессмысленно и безостановочно, как некая колыбельная монотонно и безостановочно звучало: «Цветок арардуса… глаза беременной гадюки… корень-вопль… Цветок арардуса… глаза беременной гадюки… корень-вопль…»
Очнулся я от своего забытья, когда над площадью прозвенели резкие, металлические звуки фанфар. Открыв глаза, я немедленно вскочил на ноги и огляделся.
Площадь преобразилась. По стенам окружающих ее домов были развешаны длинные куски материи, напоминающие цветастые, сказочные флаги. Окна и балконы были убраны цветами. Пустая площадь уставленная накрытыми к пиршеству столами, была оцеплена несколькими рядами гвардейцев в малиновой форме, а на прилегающих к ней улицах толпился празднично разодетый народ. На помосте выстроились двенадцать трубачей, задравших свои трубы к небу, а перед их строем высился высокий бородатый старик в высокой меховой шапке, длинной, красного бархата шубе с высоким посохом в руке.
Едва трубы смолкли, раздался его громкий, можно даже сказать, трубный, глас:
– Подданные великого Змея Горыныча Плюралобуса Гдемордакрата, до вашего сведения доводится великая и радостная весть – Его Изничтожество соизволил выбрать себе спутницу жизни, супругу, и сегодня в восьмой день середины лета состоится бракосочетание Его Изничтожества и принцессы Вафвольской, Людмилы. Церемония бракосочетания будет иметь место в столице нашего государства на площади Согласия в присутствии сановников двора, болярства и служилых дьяков. Оповестите всех своих знакомых о великой радости в нашей стране. В честь бракосочетания Его Изничтожества, он прощает все долги казне!!!
И снова торжественно запели фанфары, но обступивший площадь народ почему-то не выказал радости и ликования, вместо этого над площадью повис гул недовольного ропота.
«Принцесса… Вафвольская?.. – Удивленно подумал я. – Это, наверное, какая-то другая девушка?!»
Фанфары утихли, торжественный старикан в шубе убрался с помоста и увел за собой трубачей. Над площадью раздались звуки странной, весьма резкой духовой музыки, хотя самих исполнителей видно не было. И из открытых дверей дворца на площадь повалила разодетая в пух и прах толпа народа. Большинство мужчин были одеты весьма богато, но довольно однообразно – в распахнутые, крытые дорогой материей шубы, под которыми виднелись шелковые рубахи и штаны, заправленные в сапоги. На головах у мужчин красовались либо высокие, «трубой», меховые шапки, либо небольшие островерхие разноцветные шапочки, похожие на скуфейки. Несколько человек были одеты в нечто, весьма похожее на мундиры.
Женщины были разодеты гораздо более разнообразно. В основном на них были надеты летники самых разных цветов и фасонов – накладные и распашные, опашницы и кортли.
Вся эта разноцветная праздничная толпа как-то отвлекла меня, и я не сразу понял, что собирающиеся на свадьбу гости не замечают ни меня, ни моей клетки, ни помоста, на котором эта клетка стояла.
Это было странно!..
Правда, между последними столами и моим помостом оставалось еще метров десять свободной площади, но не заметить такого высокого сооружения было невозможно. Между тем, в мою сторону не было брошено ни одного взгляда!
С полчаса приглашенные рассаживались по предназначенным им местам, а когда суета вокруг столов почти улеглась, на длинный помост у самого дворца стали выходить, как я понял, самые именитые гости. Их было немного – человек пятнадцать, не больше. Какого же было мое изумление, когда в одном из этих гостей, в высоком парне, разодетом в черный с серебряной отделкой мундир, я узнал… Юркую Макаронину!!!
Несколько минут я буквально не мог оторвать от него глаз. Юрик, сопровождаемый каким-то серьезным мужиком в черном, прошествовал к тому краю длинного стола, что был ближе к столу небольшому, и усевшись на стул с высокой спинкой, принялся с высоты «своего положения» рассматривать собравшихся гостей. Нет, он никого не разыскивал, он просто любовался собравшейся компанией.
Я хотел было помахать ему рукой, но вовремя вспомнил, что он меня не видит, как и все остальные, находящиеся а площади люди.
И тут, чуть сзади меня раздался спокойный, чуть насмешливый голос:
– Ну как, тебе нравится организация моей свадьбы?..
Я быстро обернулся и увидел того самого рыжего парня, который приходил ко мне в подвал ночью. С высоты помоста он озирал рассевшуюся за столами толпу, и по его лицу блуждала слабая презрительная улыбка.
– Смотри, сколько народа собралось!.. Больше шестисот человек!.. А знаешь, зачем они собрались?.. Чтобы пожелать нашей общей знакомой счастья!.. Счастья со мной!.. – Он бросил быстрый, скользкий взгляд в мою сторону. – Как думаешь, я смогу составить ее счастье?..
– Нет… – коротко и как можно спокойнее ответил я.
– Почему?.. – Вполне искренне удивился он.
– Она тебя не любит!..
– Ну-у-у… – довольно протянул он, – …ты повторяешься! Не любит… не любит… Разве тебе неизвестно, что большинство женщин не любят своих мужей! Но для большинства женщин материальное благополучие гораздо важнее такой эфемерной вещи, как любовь.
