Талиесин - Лоухед Стивен Рэй (книги бесплатно без TXT, FB2) 📗
— Рад тебя видеть, Талиесин. Поешь с нами? Мы как раз собирались преломить хлеб.
Они уселись, Коллен принес миски с вареной крольчатиной и луком, свежеиспеченный хлеб. Они помолились и приступили к трапезе. За едой Талиесин рассказал о переселении на землю, которую даровал им Аваллах.
— На высоком холме стоит разрушенный каер — он господствует над всем, что открывается взору. Превосходное укрепление среди густых лесов и плодородных полей. Каждый король был бы рад его получить, но люди давно уже здесь не жили, так что работы хватит — строить жилье, расчищать поля, пасти скот, восстанавливать стены. Всего и не перечислить.
Давид заметил, что глаза юноши устремлены на далекий Тор, и, желая отвлечь его, стал рассказывать, как будет выглядеть заново отстроенный храм и что скоро вновь начнутся богослужения.
Талиесин ничего не слышал, и Давид сказал:
— Но ты приехал не затем, чтобы болтать со мною о храме. Если хочешь что-нибудь узнать о Харите, спроси ее саму. Мы ее с тех пор не видали.
Талиесин печально покачал головой и рассказал, что случилось в становище кимров, когда туда приезжал Аваллах.
— Так что видишь, — заключил он, — дело наше не решено, и мне заказан путь в жилище короля-рыболова, не то я отправился бы туда сам.
— Ясно, — сказал Давид. — Хочешь ли ты, чтобы я передал ей послание?
— Я об этом и думал.
Давид взял из миски еще хлебец, разломил его.
— Ладно, доедим и пойду.
Талиесин вскочил и потянул священника за руку.
— Доедим, когда вернешься.
— Ладно, — согласился тот. — Дай мне своего коня, чтобы я быстрее вернулся.
Они вместе спустились с холма, и Давид взобрался на вороного со словами:
— Что ей передать?
— Скажи, я буду ждать в саду у подножия Тора. Пусть приходит туда.
Давид подъехал к Тору по восточной дамбе и поднялся по вьющейся дорожке к дворцовым воротам. Его без проволочек впустили во двор, где он спешился и на мгновение засмотрелся по сторонам. В который раз его изумило величие дворца — такого он не видел нигде, даже в Константинополе.
Не диво, что соседи-бритты считают Аваллаховых людей волшебными существами: все в них удивляет и восхищает, как если б они и впрямь пришли из Иного Мира. Как знать, может, рассказы о западных землях не лживы, и Аваллах действительно король эльфов с Острова Бессмертных, как уверяют жители окрестных холмов…
Такое ли еще бывает!
Подобные мысли посещали Давида не впервые. Однако сопровождавшее их чувство — будто, вступая на землю Тора, он входит в совершенно иной мир, — ощущалось сейчас сильнее обычного.
«Как легко поверить, — думал он, глядя на величественную каменную кладку, — будто все это создано волшебством»
И все же он знал Аваллаха — человека, не эльфа, подружился с ним, неоднократно делил с ним трапезу, спал с ним под одной крышей и крестил его в озере, что плещется у зеленой подошвы Тора. И хотя они с Колленом как-то приняли Хариту за видение Девы Марии — воспоминание заставило его улыбнуться, — всякий на их месте ошибся бы: они были усталы и голодны с дороги, тут что хочешь померещится, к тому же подобная красота — большая редкость, Они не вдали кого-то увидеть в храме, тем более такую красавицу. Так что ошибка их вполне объяснима.
Под колоннадой Давид заметил на себе чей-то взгляд. Он остановился подождать. Из тени выступила девица Моргана, руки ее были смиренно сложены, улыбка выражала кротость. Священник улыбнулся в ответ, но по коже его пробежал холодок.
— Ты к Харите, — сказала Моргана, не переставая улыбаться.
— Да. Скажи, если знаешь, она у себя?
— Да. Она тебя сегодня ждала.
Давид в изумлении поднял брови.
— Как так? Я сам час назад не знал, что поеду к ней.
Моргана чуть склонила голову набок, словно прислушиваясь к кому-то, кто стоит рядом.
— Так ты говоришь.
— Ты меня к ней проводишь? — Давид указал на большую бронзовую дверь. Дверь была открыта. Моргана взглянула туда же, но не двинулась с места.
— Ты пришел говорить о Талиесине.
— Да, это так.
Лицо Морганы омрачилось, она медленно пошла на священника. Тонкое щупальце страха коснулось его сердца.
— Она не любит Талиесина, — тихо и грозно сказала Моргана.
— Это она тебе сказала? — На Давида напало внезапное и необъяснимое желание сбежать.
— Она всем сказала — даже самому певцу, да он не слушает. Она велела, чтоб он больше не приходил. Ничего он не дождется.
— Я хотел бы увидеться с Харитой.
Моргана мрачно кивнула.
— Тогда иди за мной. — Она сделала несколько шагов к двери, потом замялась. — Возможно, я сумею помочь певцу.
— Возможно, — отвечал Давид, — но сперва я поговорю с Харитой, а там посмотрим.
Глава 12
— Ты что, собралась ехать с ним без моего ведома? — Аваллах заслонил собою весь дверной проем. Харита, натягивавшая сапоги, выпрямилась и посмотрела ему прямо в лицо.
— Откуда ты знаешь?
— Моргана сказала. — Голос царя хрипел от ярости и обиды. — Она сказала, приехал Давид позвать тебя к нему. Будешь отпираться?
«Откуда Моргана узнала?» — удивилась Харита, вслух же промолвила:
— Я бы тебе сказала. Давид только что ушел.
— Когда?
— Когда бы сама окончательно решила. — Она бестрепетно взглянула на отца. Аваллах стоял за дверью, держась рукою за бок, как будто желание дочери уехать пронзило его насквозь. Лицо его над черной бородой было белее слоновой кости.
— Не знаю, люблю ли я его, отец, — продолжала Харита, — но хочу попытаться.
— Нет. — Он медленно покачал головой. — Этому не бывать. Мы — благородное племя.
Харита обошла стол, взяла отца за руку.
— Почему ты пришел ко мне так? — мягко спросила она. Аваллах отвернулся. — Кто говорил, что нашим народам судьба жить вместе? Что надо приноравливаться к их обычаям? Кто, если не ты? Ты подарил им землю, ты подарил им дом.
Аваллах стиснул зубы.
— Я не дарил им дочь.
— Не дарил, — мягко отвечала Харита. — Это сделала я.
— Я не допущу это, — процедил он. — Ни за что! Наша кровь чистая. Нельзя мешать кровь царственной Атлантиды с кровью этих… этих…
— Кимрских варваров? — Харита отступила на шаг. — Ты первый сказал, что они — наше будущее. И ты прав. С каждым годом нас все меньше. Вместе с Белином нас было две тысячи, когда мы ступили на этот берег, теперь — только тысяча. Шесть младенцев родились в прошлом году…
— Шесть! Вот видишь…
— И ни один не пережил зиму! Мы вымираем, отец. Или мы выживем вместе с ними, или сгинем в одиночку.
— Я не в том смысле… — начал царь, потом замолк, беспомощно глядя на Хариту. — Это не должно быть так.
— Иначе не получится, — твердо отвечала Харита. — Наша царственная атлантическая кровь здесь ровным счетом ничего не значит. Ты знаешь это; ты сам это сказал. Талиесин любит меня и хочет, чтобы мы поженились. Он вернулся за мной, и я собираюсь с ним поговорить.
— Если ты хочешь замуж, я найду тебе кого-нибудь из наших. У Белина немало мужчин, любой охотно на тебе женится.
— Будь я породистой кобылой, — сухо отвечала Харита, — я бы была тебе куда благодарней.
— Все лучше, чем выйти замуж за бритта! Я запрещаю тебе! — проревел он и поднял кулак. — Слышала? Запрещаю!
Харита подошла и встала на колени у его ног, взяла его ладони в свои.
— Мне хочется этого, отец. Хочется сделать его счастливым. — Произнеся это вслух, Харита поняла, что так оно и есть. Ее сердце дало ответ. — Я люблю его.
Аваллах положил ей на голову дрожащую ладонь. Она прижалась щекою к его колену, он погладил ей волосы.
— Однажды ты уже меня выгнал, — сказала она. — Не забыл?
— Нет. — Из горла его вырвался всхлип. — И мне до сих пор больно вспоминать.
— Прошу, не прогоняй меня вновь. Отпусти меня, чтобы я могла вернуться. Не ставь между нами преграду.
— Харита, ты не оставляешь мне выбора.
