Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 (ЛП) - Рейнольдс Джош (читать полную версию книги txt) 📗
Волк бросился к нему, его, казалось, не заботило то, что происходило вокруг. Он двигался с лёгкостью, как если бы был существом не из плоти, а призраком или фантомом. Его челюсти застыли в волчьем оскале, и вой становился всё громче, грозя разорвать барабанные перепонки Мартака. Он больше не слышал Малофекса, и рёв битвы звучал так, словно она была далеко отсюда. Всё, что он слышал, был вой и тяжёлое дыхание белого волка, приближавшегося к нему.
Он проскользнул мимо колдуна, не удостоив его и взглядом. Мартак хотел убраться с его пути, но какая-то сила не давала ему сдвинуться с места. Волк становился всё больше и больше, его пасть начала открываться, пока верхняя челюсть не закрыла небо, а нижняя не пропахала борозду в земле, и затем Мартак оказался между ними, и они захлопнулись.
Мартак был окутан тьмой. Его дрожащие конечности стали покрываться изморозью, а в растрёпанной бороде выросли сосульки. Вой стал громоподобным, и он опустился на одно колено, зажав руками уши. Белые пятна проплывали в темноте всё быстрее и быстрее, и он принял их за снег. Он услышал хруст шагов, человеческих, не мягкая поступь животных лап, и поэтому они ужасали его ещё больше.
«Встань».
Мартак посмотрел в закручивающийся снег. Голос был подобен льду, сошедшему со скалы, или штормовым водам Моря Когтей, которые бились о берег. Он резонировал в нём, окружая его и наполняя голову.
«Встань, Грегор Мартак. Человек из Мидденхейма не преклоняет колени».
Мартак поднялся на ноги. Что-то огромное и ужасное выпрыгнуло из снежного вихря и схватило его за горло ледяной хваткой. Он почувствовал, как когти впиваются в его шею, а затем он уже лежал на жёстких камнях.
«Он не преклоняет колени. Но он обнажит горло, когда потребуется».
Снежная завеса расступилась, открывая его взору не зверя, но старого человека, склонившегося над ним и держащего его за горло. Ноздри старика раздулись, и он склонил голову так, будто принюхивался к воздуху. Он был одет в белые шкуры и бронзовую броню, какую носили кочевые лорды и курганные короли, которые правили тем, что теперь было известно как Империя, за сотни лет до прихода Зигмара. Его глаза сверкнули как льдинки, когда он поставил Мартака на ноги.
— Кто..? — прохрипел Мартак.
Старик запрокинул голову и завыл. Звук был подхвачен невидимыми волками, и его ярость врезалась в Мартака как удар врага. Он бы упал, но старик держал его за горло.
«Тихо. Слушай».
Мартак вздрогнул, когда врата его разума распахнулись настежь и дикий вихрь образов наводнил его. Он увидел огромную пещеру где-то под Фаушлагом, хотя он не понимал, откуда знает об этом, он увидел ревущее Пламя Ульрика, протянувшееся к Хаму Ульрика наверху. Он увидел фигуру в развевающихся одеждах, выходящую из темноты и увидел древних волков, пробуждающихся от многовекового сна, чтобы защитить Пламя от злоумышленника.
Во вспышках колдовского света, сопровождавшего короткую, но яростную битву, фигура стала видна более отчётливо. «Эльф»-подумал Мартак, смутившись. Его смущение превратилось в ужас, когда он увидел, как эльф сунул свой посох в Пламя. Огонь отшатнулся, когда навершие посоха прикоснулось к нему, и сторожевые волки одновременно завыли и разлетелись на осколки костей и льда. Мгновение спустя пещера погрузилась во тьму.
И в этой тьме что-то двигалось и росло. В пепле Пламени что-то начало шевелиться, и Мартак почувствовал, как в него закрадывается страх.
— Что это? — застонал он и зажмурился. Во тьме появились звёзды, не те чистые, невинные звёзды ночного неба, но гнилые огни, которые отмечают внимающую пустоту, раскинувшуюся между озлобленными мирами. Он слышал голоса, скребущиеся в стены его разума, и слышал хихиканье демонов.
«Хаос, — произнёс Ульрик. — Вор украл моё пламя, и теперь мир страдает от старых ран, открывшихся вновь. Наша мать умирает, Грегор Мартак, и я умираю вместе с ней. Я последний из Перворождённых, и моя сила, моя ярость…исчезает».
Мартак посмотрел в лицо старого бога. В нём был страх, но также и гнев. Гнев умирающего волка, когда он кусается и рычит на охотников, даже когда капкан переломал ему лапы, а копья проткнули брюхо. Ульрик отпустил его горло и положил руку ему на плечо.
«Но оно ещё не погасло».
Ульрик был не из тех, кто тратит время попусту. На мгновение он почувствовал боль, холод, который Мартак никогда не испытывал, и разрывающее ощущение в груди, как будто что-то съело его сердце, чтобы освободить себе место. А затем мир вернулся к жизни вокруг него.
Мартак открыл глаза. Он слышал треск пламени Малофекса, крики Грейсса, грохот битвы. И за всем этим-сердцебиение бога. Иней слетел с его губ, когда время начало ускоряться. Его посох завибрировал в его руке, когда ледяные ручейки пронизали древнее дерево. Он отпустил его, и посох взорвался на тысячу мерцающих осколков, которые зависли перед ним. Температура вокруг него резко упала, и пламя Малофекса превратилось в лёд. Колдун остановился и огляделся, сбитый с толку.
Голодная улыбка хищника расцвела на лице Мартака. Осколки ледяного дерева полетели вперёд, пробивая наспех выставленную Малофексом мистическую защиту, как будто её вовсе не было, и врезаясь в тело колдуна. Его отбросило назад, и там, где он упал, лёд начал расползаться по мостовой.
Малофекс попытался подняться, его многочисленные рты проклинали и кричали. Осколки зарылись в него, и усики льда вырвались из его тела, покрывая его и улицу инеем. Вскоре от колдуна не осталось ничего, кроме ужасной скульптуры. Мартак обратил своё внимание на северян.
Когда хаосопоклонники бросились к нему, он поднял руки. Он прорычал несколько гортанных слогов, и воздух загудел, дёрнулся, а затем превратился в завывающую метель. Ближайшие к нему дикари были моментально заморожены на месте, превратившись в ледяные статуи, так же как Малофекс. Мартак свёл руки в громовом хлопке, и новоиспечённые статуи взорвались штормом блестящих осколков. Сотни пали от ледяного вихря. Зверолюди, скавены и воины Хаоса были изрезаны на куски зимними клыками Ульрика.
Мартак поднял руки, превращая выпавший снег и лёд в щёлкающую, хрустящую волну, и мгновение спустя Манндештрассе была заблокирована твёрдой стеной льда. Маг опустил руки и повернулся. Испуганные люди попятились от него, их дыхание превращалось в иней на морозном воздухе, которых исходил от него. Только Грейсс не отступил, когда Мартак подошёл к нему. Тем не менее, старый рыцарь вздрогнул, когда взгляд Мартака пал на него.
— Твои глаза…они изменились, — произнёс Грейсс.
— Да, — ответил Мартак. — Мы должны отступить. К Храму Ульрика, туда, где всё ещё бьётся сердце города. Вальтен встретит нас там, как и остальные выжившие, — он прошёл мимо Грейсса, не дожидаясь ответа.
— Откуда ты знаешь, что он будет там? — потребовал Грейсс. — Как ты сделал то, что ты только что сделал? — он догнал Мартака. — Отвечай мне, маг!
Мартак остановился и развернулся. Грейсс застыл. Старик посмотрел на него, и его лицо побледнело, когда он начал понимать, на кого он смотрит.
— Твои глаза жёлтые, — пробормотал Грейсс. — Волчьи глаза…
Мартак ничего не сказал. Он отвернулся. Мгновение спустя первый из его людей последовал за ним. Ряды разделились вокруг Грейсса и последовали за Мартаком, оставляя Великого Магистра Ордена Белого волка смотреть им вслед.
Вендел Волкер отбил в сторону грубый деревянный щит и вонзил меч в вонючие меха северянина. Воин издал сдавленный кашель, соскальзывая с лезвия. Волкер упёрся в труп ногой и выдернул меч.
Тяжело дыша, он осмотрелся. Битва, в какой-то степени, стихала. Несколько десятков пытались заманить в засаду его маленький отряд стрелков и алебардщиков, и получили по заслугам. Мама всегда говорила ему, что у северян нет ни страха, ни здравого смысла, и это сочетание было тем, что делало их опасными. Волкер был вынужден согласится, учитывая всё то, что он видел до сих пор. Они словно обезумели, все разом, и были спущены с поводка каким-то покровителем со скверным характером.
