Хозяйка Четырех Стихий - Гинзбург Мария (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Даже думать забудь, – сказала Ваниэль.
В лице Шенвэля что-то сломалось. Он прикрыл глаза веками.
– А если Карина умрет или с ней что-нибудь еще случится, – добавила Светлана. – Знай, сидх, мы тебя достанем из-под земли. Магов седьмого класса среди нас нет. Но нас десять человек, и каждый из нас будет мстить тебе до последнего вздоха. Понял?
Шенвэль обошел их, держась за бордюр, словно слепой, и медленно стал спускаться к воде. Ваниэль повернулась лицом к Светлане.
– Это гораздо больше того, чем я могла ожидать от эльфки, – сказала Светлана. – Благодарю тебя.
– Не за что, – сказала Ваниэль.
– Где Карина? – спросила Светлана.
Ваниэль некрасиво улыбнулась.
– Этого я никому не скажу, – ответила эльфка.
Целительница задумчиво посмотрела на Ваниэль. Ведьма явно колебалась.
– Мы улетаем в Келенборност, – тихо сказала Светлана. – Там у нас следующий заказ. А из Келенборноста выдвинемся прямо в Лихой Лес.
– Если я увижу Карину, я ей обязательно все передам, – ответила Ваниэль.
В этот момент раздался громкий треск. После того, как водяным столбом с Круки сорвало почву, он стал напоминать каменного волка, задравшего черную морду к небу. Сходство усиливалось алыми полосами гранита, словно гигантский волк высунул язык.
А сейчас волк распахивал свою огромную пасть. Крука, разваливаясь на глазах, начала оседать в воду – Шенвэль решил выплеснуть свой гнев и отчаяние на остров.
– Остановись! – закричал Лакгаэр. – Не делай этого!
Старый эльф знал о трещине, расколовшей Круку. Шенвэлю пришлось бы приложить не так уж много сил, чтобы разрушить остров окончательно. Волна с шипением выплеснулась на берег. Красный свет полоснул ведьму и эльфов по глазам. Лакгаэр поспешно закрылся рукой. Ваниэль ахнула. Она успела заметить башню, открывшуюся в глубинах Круки.
Свечение исчезло. Светлана отняла руку от лица.
– О Ёрмунганд, – сказала ведьма.
Крука значительно уменьшился в размерах, превратившись в одинокую скалу. На ней возвышалась свинцово-серая башня с острой красной крышей, которая и казалась языком волка, когда остров еще был цел. Стену башни, обращенной к эльфам, занимала огромная красная руна. По форме знак напоминал колесо, пылающее огнем.
Лакгаэр тяжело вздохнул. Старый эльф думал о том, что люди потребуют доступа в храм. Что в башне могут обнаружиться такие чары, которые при случайной активации сотрут Рабин с лица земли. Лакгаэр впервые почувствовал, что уже слишком стар для поста главы Нолдокора.
Эльфка тихо засмеялась.
– Знаешь, какое прозвище было у Шенвэля в детстве? – сказала Ваниэль. – «Тридцать три несчастья»…
– Что за башня? – спросила Светлана. – Что там написано?
– В старых летописях говорится, – сказал Лакгаэр. – Что до нашего прихода на острове находился подземный храм Ящера. Поэтому эльфы никогда и не селились на Круке. Я проводил там раскопки, но ничего не нашел и решил, что храм либо давно брошен и теперь хода туда нет, либо уничтожен. А руна эта очень старая. Сейчас ею не пользуются, я сам-то видел ее всего один раз. Знаю только, что называется она «Проглоченное солнце».
Светлана вздрогнула. Ведьма помнила, что Ваниэль – посланница Ящера. И руна на башне могла быть знаком бога своей посланнице. Название руны напомнило Светлане одну старую сказку.
И возможно, только ради того, чтобы рассказать эту сказку Ваниэль, ведьма и родилась на свет.
– Этот остров был похож на волка, – сказала Светлана, пристально глядя на эльфку. – А руна – солнце, проглоченное им… У моего народа есть предание о волке, проглотившем солнце.
– Я помню, ты говорила, – кивнула Ваниэль.
– И у мандречен существует похожая сказка, – продолжала Светлана. – Я не знаю, есть ли у мандречен такая поговорка, но у нас выражение «когда волк отрыгнет солнце» означает раскрытие тайн, обнаружение того, что пытались спрятать.
– Как говорят у нас, алый уголек не спрячешь в соломе, – сказала эльфка задумчиво.
– Кстати, о несчастьях, – перебил женщин Лакгаэр. – Что случилось в Куле? Мятеж?
– Почти, – ответила Светлана. – Двоих из нашего звена забрали в Имперскую Канцелярию, а через час после этого город… ну… я даже не знаю, как сказать…. Кулы больше нет.
Старый эльф скорбно покачал головой.
– А что есть? – спросила Ваниэль.
– Есть дырка в земле, на одном краю которой догорает порт, а на другом – разрубленный пополам императорский дворец, – сказала целительница.
– Светлана, – сказал Шенвэль. Ведьма обернулась. Эльф стоял на противоположном краю террасы. Они не услышали, как Шенвэль поднялся по тропинке, но эльф, видимо, слышал большую часть их разговора. Ведьма попятилась к усаженному розами бордюру, поднимая меч.
– В Имперскую Канцелярию забрали Гёсу и Зарину? – спросил Верховный маг.
Меч в ее руке задрожал, и ведьма уперлась им в плитки террасы.
– Да, – сказала Светлана. – Как ты догадался?
Лицо эльфа исказила боль.
– Капище Всех Богов тоже уничтожено? – спросил Шенвэль.
Капище Всех Богов находилось не в самой Куле, а на острове в дельте Нудая. Отношения правителей и жрецов в разное время складывались по-разному, и капище закрывал толстый магический купол. Волхвы могли даже не заметить, что в городе что-то случилось.
– Нет, – сказала Светлана. – Волхвы в городе, борются с пламенем, как и все.
– И жрецы Ящера тоже?
– Нет, – сказала Светлана. – Они обычно приходят потом. Сейчас служители Ящера ничем не могут помочь.
– Сейчас вам могут помочь только они, – сказал Шенвэль. – Возвращайся прямо в Капище Всех Богов. Найди любого жреца Ящера и скажи, что в Куле только что убит Музыкант. Дверь будет раскрываться все шире, если они не вмешаются.
Лицо Светланы изменилось. Ведьма всунула меч в ножны, вызвала метлу и шагнула в центр гексаэдра. Оседлав метлу и пристегнувшись, ведьма вскинула руки. Ваниэль зажмурилась, когда Светлана исчезла в яркой вспышке.
Шенвэль повернулся спиной к Лакгаэру и эльфке и стал спускаться обратно на пляж. Глава Нолдокора быстрым шагом направился к покоям любовников. Через них лежал самый короткий путь из дворца, а старый эльф уже так сильно опаздывал на заседание, что, скрепя сердце, пренебрег правилами хорошего тона. На входе в покои Лакгаэр остановился на миг и сказал, не глядя на эльфку:
– Аласситрон только что прибыл в Рабин.
Ваниэль вздохнула.
– Спасибо, – сказала она старому эльфу. – Не беспокойся, вернувшись домой, Аласситрон обнаружит праздничный ужин и веселую жену.
Лакгаэр скрылся. Ваниэль спустилась на пляж. Услышав шаги, Шенвэль наклонился вперед и закрыл лицо руками. Эльфка молча погладила его по голове.
– Не надо меня жалеть, – измененным голосом сказал он. – Я не заслужил твоей жалости, как и твоей любви. Я приношу одни несчастья…
– А что же ты заслужил? – спросила Ваниэль.
– По крайней мере, немного одиночества перед смертью, чтобы проститься с этим миром, – ответил Шенвэль. – Уходи, пожалуйста. Я дал тебе наплакаться в одиночестве. А теперь я не хочу, чтобы ты запомнила меня таким. Да, и завтра, когда дракон улетит, сделай милость, не ходи смотреть на остатки его пиршества.
Сердце эльфки сжалось.
– Ты хотел остаться один? – спросила она. – И умереть? Тогда к чему весь этот спектакль?
Шенвэль отнял руки от лица и сказал мрачно:
– Я хотел жить с Кариной.
– Так если ты хочешь жить с Кариной, почему ты сидишь здесь и рыдаешь, как пьяный мандречен? Иди за ней.
– Куда? – сказал Шенвэль. – Куда мне идти? Вы же спрятали ее где-то от меня, будь проклята ваша женская солидарность!
Ваниэль некоторое время молчала, разглядывая огромную алую руну на башне. Как и Светлана, эльфка поняла, что этот знак подан лично ей, но сомневалась, правильно ли она истолковала его. «О боги», думала Ваниэль. – «Если бы я была уверена, что я должна открыть Шенвэлю правду! Если ты меня слышишь, Ящер, помоги мне. Яви себя!»
Шенвэль вздрогнул.
