Аквариум (СИ) - Фомин Олег (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
Ширина потока, отделяющего нас от причала - десять метров. Разбежались, прыгнули. Можно было и пятнадцать пролететь, а может и двадцать. Мы теперь - олимпийцы. Вернемся домой - все мировые рекорды побьем, по всем видам спорта. Кроме шахмат, конечно. И керлинга...
Дошли до мостков, остановились.
- Выбирай. - сказала Настя. - Я про лодки совсем ничего не знаю...
Я внимательно осмотрелся. Катера вроде целые, потемнели ниже ватерлинии, там, где пластиковый корпус соприкасался с похожей на сопли жидкостью, но ни коррозии, ни, тем более, пробоин не видно. Только навесные моторы растворились, остались лишь крышки с названиями и количеством лошадиных сил и остальные неметаллические потроха. Осторожно прошелся по мосткам. Вгляделся в воду. Глубина здесь должна быть - метра полтора-два, но дна не видно. Может и дна нет теперь? Подумал, отодрал самую длинную деревянную доску настила, сунул в жижу полностью, почти задев поверхность рукой. Ничего не нащупал. Доска пропадала из виду сантиметрах в тридцати от поверхности. Субстанция практически непрозрачна. Отпустил свой импровизированный щуп, и он довольно быстро поплыл вдоль берега, подчиняясь течению. Я подумал еще, снял перчатку и, на долю секунды опередив предостерегающий крик Насти, сунул в жидкость ладонь. Теплая, плотная и жжется. Терпимо, но неприятно. Вытащил руку. Кожа покраснела и горела, как после крапивы. Нет, плавать в этой водичке нельзя. Максимум - пару минут. Потом облезешь до костей...
Катеров много. Люди здесь парковались богатые, зажиточные. Нам нужно что-нибудь покрупнее, так как, хоть мерзкой белесой змеи пока не наблюдается, встретим мы ее обязательно. Жопой чую.
Остановился у здоровой красивой лодки "Корвет 750". Люксовый, круизный катер восьмиметровой длины с высокими бортами. Корпус - из стеклопластика, блестящие рейлинги, вытянутый нос с широкой площадкой. Мечта!
Забрались внутрь. Все в пылищи, но вроде целое, только двигателя нет, вместо него треснувший черный колпак с надписью, утверждающий, что когда-то тут стоял трехсотсильный "Меркури". Хорошо, наверное, перла лодочка! Оторвал колпак, шланги, выбросил все "воду", чтоб не мешались. Начал искать весла, а их не было. Посмотрел даже в богато отделанной каюте, где около штурвала была прикреплена выцветшая фотография, с которой белозубо улыбался толстый бородатый мужик далеко за пятьдесят в белой капитанской кепке, симпатичная блондинка лет двадцати и две совсем маленькие девчонки с косичками. Папа и три дочки. Хотя нет. Папа, мама и две дочки, уж больно неестественно для отца волосатая пухлая рука сжала бок девушки намного ниже талии. Я смотрел на счастливые лица людей, которым предстоит родиться через тысячи лет совсем на другой планете, и в который раз ловил себя на ощущении дикой абсурдности происходящего. Стоят, позируя перед невидимым фотографом, и даже представить себе не могут, что эту еще даже не сделанную фотографию, кто-то уже видел. Давным-давно. В невообразимой глубине веков, в жестоком чужом мире... Вспомнил свою родную доченьку, неожиданно накатило подзабытое чувство полнейшей безысходности. Сзади тихо подошла Настя. Обняла, обволокла теплом и нежностью, прошептала ласковые слова... Отпустило.
Что ж ты, бородатый обладатель молодой жены, веслами-то не запасся? Оставив Настю в катере, пробежался по соседним лодкам и минут через пятнадцать вернулся с парой двухметровых весел с пластиковыми лопастями и алюминиевыми веретенами, на другой стороне которых крепились двусторонние багры. Это было лучшее, что я смог найти. Грести будет сложно. Такими веслами можно только подправлять курс этой махины, а задавать движение практически бесполезно, тем более, надо будет следить, за тем, чтобы едкой жидкости касались только лопасти. Алюминий долго не продержится. Так что, оставалось полностью отдаться воле течения Реки.
- Ну что, готова? - спросил я у Насти.
- Да. - кивнула она. - Поплыли. Бронежилеты, наверное, снять надо, а то вдруг кто-нибудь свалится?
Я подумал. Стремно как-то без брони, она уже, как вторая кожа, но Настя права - упадем в жижу, сразу ко дну пойдем. Снимаем...
Отталкиваясь от бортов паука, вывел лодку с пристани, забрался на носовую площадку и неглубокими, но сильными гребками стал поворачивать ее наискосок от берега. Течение подхватило катер, и мы начали не очень быстро, но уверенно двигаться на Север. Отойдя метров на пятьсот от береговой линии, я выровнял судно вдоль течения и посмотрел на Город.
Сколько раз я вот так плыл мимо, любуясь Им, большим, красивым, родным, спускающимся к Реке зелеными террасами кварталов. Проносясь на чьем-нибудь катере, стоя у борта пассажирской Москвы или среди машин огромного грузового парома, переправляясь в Рождественский. Светило солнце, о борт билась прозрачная прохладная вода, лицо обдувал свежий ветер, пронзительно кричали чайки. Сколько раз перед моими глазами проплывали улицы Старого города, зеленые, с островерхими крышами, из-за которых торчали золотые купола церквей и редкие новостройки, красивый ансамбль зданий пивзавода, трубы ГРЭС, бассейн ВВС, покрытый сочной травой склон под площадью Доблести, на вершине которого гордо воздел руки с крыльями в небо Склифосовский, панельные кварталы советской эпохи застройки, совсем новые районы - разноцветные и многоэтажные. А под всем этим ярко желтой полосой на фоне синей воды тянулся городской пляж. Самый протяженный на нашей Реке...
А сейчас я смотрел на труп. Как когда-то с балкона многоэтажки, передо мной раскинулась пустая высохшая оболочка, качественный, подробный, но совершенно безликий муляж, скопированный из другого времени и пространства и заключенный в огромную коробку. Это был не наш Город.
Это была обесточенная, наглухо запертая и брошенная надзирателями тюрьма, в которой доживали последние свои дни немногочисленные заключенные. Без смысла, без надежды, без времени и движения.
И мы ее покидали...
Из кабины выбралась Настя. Встала рядом, тоже смотря на открывшуюся панораму. Не читая мысли, просто так, по-человечески, угадала мои эмоции, тихо спросила:
- Как ты думаешь, мы когда-нибудь увидим его опять? Не эту дешевую порнографию, а настоящий, наш, родной Город?
- Не знаю, Настен. - честно ответил я. - Не знаю...
Мы проплывали мимо третьей очереди набережной. Здесь я ещё не был и с интересом искал отличия раскинувшейся передо мной копии от оригинала, сохранившегося в памяти. Почти все такое же. Монумент Парусника белеет над каскадом лестниц, спускающихся к пляжу, выше - одноименный дорогущий жилой комплекс из бетона и стекла, завод КинОп, давным-давно переделанный в развлекательный центр, пестреет названиями баров, фитнес и стриптиз клубов. Только недостроенный храм перед резким поворотом Речного проспекта наверх опутан чёрной паутиной и лишён крестов. Странно. Что за дело Ануннакам до нашей веры, почему так упорно они обгаживают объекты культа?
Додумать мысль я не успел. Чувство опасности сиреной ударило по ушам, подсознание бросило в глаза образ летящей прямо мне в лицо смерти, успев перед этим соорудить из электрических импульсов синапсов прокачанного головного мозга плотный невидимый щит перед этим самым мозгом, который ещё ничего не успел понять и осознать. Через неимоверно короткую долю секунды в щит ударило сразу три раскалённых куска свинца, прилетевших с берега. Вслед за ними прилетели хлопки выстрелов. Физико-химические составляющие организма уже не успевали за экстрасенсорными. Я только-только понял, что по мне ведётся прицельный снайперский огонь, а подсознание, взявшее функцию защиты моего тела на себя, уже соорудило новый барьер, тут же задрожавший от ещё двух попаданий.
Уроды. Стоят вдоль кованного ограждения набережной и внаглую расстреливают меня из снайперских винтовок. Блин, где они их тут берут? На алиэкспрессе заказывают, или Анунахеры специально снабжают?
И тут меня который раз поразила моя Настя. Я давно догадывался, что изменения, происходящие с нами, работают не идентично друг другу. В моем случае баланс был явно смещён в сторону физики, так как я типа защитник и воин, а в ее - в сторону ментально-эмоционального. Она намного острее чувствовала именно невидимую энергетическую составляющую мира. И сейчас она встала прямо передо мной на носу лодки. Я даже не успел ничего сказать или сделать, а она обволокла следующий залп с берега, развернула энергию пуль вокруг себя, словно поменяв минус на плюс, и стремительные, смертоносные конусы полетели обратно, прямо по коридорам вакуума, который они только что проделали в воздухе, летя сюда. Даже с такого расстояния мы видели бордово-чёрные брызги разлетающихся голов Уродов, в которых попали выпущенные ими же пули. Круто! Я, наверное, тоже так смог бы, но надо сначала до такого додуматься. Попытался отодвинуть Настю с линии огня, но встретил неожиданное сопротивление.
