Проклятие сумерек - Ленский Владимир (читать книги полные .txt) 📗
– Где сейчас герцог Вейенто? – спросил Гайфье. – Вам что-нибудь об этом известно, господин Адобекк?
– А! – Адобекк резко махнул рукой несколько раз подряд. – Известно! Он короновал себя сам у себя в замке, после чего, как я уже сказал, разослал повсюду гонцов и двинулся за границы герцогства с армией. Он захватил часть земель, примыкающих к герцогству с юга. Владельцы этих поместий бежали в столицу – просить помощи у регента. Талиессин объявил общий сбор и вчера должен был выступить навстречу врагу. Кроме того, он направил гонца к Элизахару, герцогу Ларра, с просьбой нанять солдат из Саканьяса и ударить Вейенто в тыл. Я это знаю наверняка, потому что гонец проезжал через мои земли и был захвачен моими людьми.
– Дядя, что вы наделали! – вскричал Ренье.
– А что я такого наделал? – Адобекк прищурился.
– Вы же сами только что сообщили, что захватили гонца…
– Да, потому что мои люди чрезвычайно бдительны, – подтвердил Адобекк. – Я расспросил гонца обо всем. Естественно, прочитал письмо, написанное Талиессином к Элизахару. И нашел сие послание весьма разумным. Мы накормили гонца, дали ему с собой припасов и охрану из двух человек, после чего он уехал. Надеюсь, сейчас Элизахар уже получил письмо и принял необходимые меры.
– Значит, в Королевстве идет война? – сказал Гайфье. – А мы как ни в чем не бывало катаемся по цветущим лугам на лошадях и болтаем о всякой ерунде…
– А что вы предлагаете, юноша? – прищурился Адобекк.
– Как – что? Возвращаться в столицу! Немедленно возвращаться к отцу и принимать участие в событиях…
– А по-моему, кататься по цветущим лугам и все такое намного важнее, – сказал Адобекк. – Ренье, ты согласен?
– Зависит от сопутствующих обстоятельств, – буркнул Ренье. – Что вам известно о «проклятии сумерек», дядя?
Адобекк схватился за шелковый шнур с кистью, что свисал с правой стороны от кресла, и потянул. Где-то в глубине господских покоев раздался звон колокольчика.
– Как ни странно, – проговорил Адобекк, устраиваясь в кресле поудобнее, – об этом я знаю довольно много. Читал на досуге. Видите ли, господа, – он обвел глазами всех своих слушателей, – в гробнице Оггуль хранится некоторое количество государственных летописей. Вы не знали? Ну конечно, откуда вам знать! Ведь об этом никто открыто не говорил. Кое-кто из наших предков вел записи, а моя добродетельная сестра Ронуэн, предвидя тяжелые времена, повелела поместить их в склепе, в особом сундуке. Словом, я перечитывал их и обдумывал каждое слово.
Вошел, призванный звонком, человек, который более десяти лет был правой рукой Адобекка. Ренье не видел Радихену очень давно, но сразу узнал его – а узнав, подивился произошедшей с ним перемене. С годами Радихена приобрел некое скорбное благородство. Он держался прямо, с большим достоинством, при общении смотрел в глаза, говорил ровным спокойным голосом. Его рыжие волосы потемнели, утратили вызывающий медный блеск.
Призванный Адобекком, он поклонился присутствующим и ничем не дал понять, что узнал Ренье и королевских детей.
– Я хочу, чтобы ты тоже послушал, – обратился к нему Адобекк. И повернулся к Эскиве: – Это касается эльфийского благословения влюбленных. Так называемых «аристократических» браков. Из людей король Гион был первым, кто получил такое благословение. Полагаю, он не вполне отдавал себе отчет в том, какое сокровище получил. Другие, те, что были после него, понимали смысл эльфийского брака куда лучше… После смерти Ринхвивар, первой королевы, Гион разрушил эльфийское благословение.
– Но ведь это невозможно! – воскликнула Эскива. – Эльфийский брак нерасторжим. Ни жизненные обстоятельства, ни сама смерть не разлучают мужа и жену, если их союз скрепили эльфы.
– Да. – Адобекк несколько раз кивнул. – Но Гион этого не понимал. Отчаяние и скорбь разлучили его с погибшей королевой. Такова была его свободная человеческая воля, и эта воля оказалась сильнее благословения. Он разорвал узы, которые соединяли его с Ринхвивар. Вот что стало причиной его развоплощения, а затем – и превращения в безвольного проводника злой силы…
– Что? – вскрикнул Ренье. – Не хотите ли вы сказать, что, убив чудовище, мы убили короля Гиона?
Адобекк сильно сморщил нос.
– Это было бы слишком просто. И примитивно. Разумеется, нет. Монстр – это просто порождение гнилой стихии, что колышется на границе между мирами людей и эльфов. Стражей приграничья сейчас не сталось. Последний из них, Аньяр, отец Уиды, недавно погиб… Вы, как я погляжу, многого не знаете, – добавил Адобекк, пристально взглянув в лицо маленькой королевы. – Это плохо и может быть весьма опасно. Опаснее глупого герцога Вейенто. Потому что Вейенто скоро умрет. Либо его убьют в сражении, либо Талиессин вздернет его на виселице. Насколько я знаю регента, такое было бы вполне в его характере. Ну и, на худой конец, Вейенто может просто скончаться от старости… Но демоны приграничья – это куда страшнее герцога Вейенто. И куда долговечнее. Они не перестанут приходить на землю Королевства, пока для них открыт путь.
– А кто открыл им путь? – спросил Гайфье.
Адобекк метнул в его сторону быстрый взгляд:
– У тебя есть на сей счет мнение, Гай?
– Король Гион, – тихо проговорил Гайфье.
– Да. Король Гион и проклятие сумерек.
– Можно мне спросить? – подала голос Эскива.
– Прошу. – Адобекк сделал приветственный жест. – О чем угодно. В любых выражениях. Мы на войне, так что у нас все попросту.
– Ладно, я спрошу просто. Как будто мы – посреди сказки.
– Еще лучше! – закричал Адобекк. – Сказка и война! Все краски жизни сразу!
– Гион был прекрасным. Хорошим, – начала Эскива.
Она оглянулась на Ренье и покраснела. Почему-то прямой, спокойный взгляд Радихены ничуть не смущал ее, равно как и тревожный взор Адобекка. Но близость Ренье заставляла ее беспокоиться.
«Наверное, я боюсь, что он сочтет меня глупой, – решила девочка. – А это глупо само по себе, потому что ни один верноподданный не сочтет королеву глупой и ни один мужчина не подумает так о своей возлюбленной…» От последней мысли ей стало жарко и весело, и она смело продолжила:
– А если король Гион всегда оставался на стороне сил добра, то как он мог поддаться проклятию сумерек и превратиться в монстра?
– Я не говорил о том, что Гион превратился в монстра, – возразил Адобекк. – Он выпустил монстра на волю и показал ему путь из приграничья в человеческие земли. Туман и тьма будут бесконечно порождать чудовищ, и прекратится это лишь в том случае, если путь для них будет закрыт. Чем я и предлагаю вам заняться, коль скоро вы оба, – Адобекк бесцеремонно указал пальцем сперва на Гайфье, а затем на его сестру, – можете ассоциироваться с двумя лунами. Я отправлю с вами своего человека. Своего лучшего. Самого умного из моих людей – и самого верного.
– Куда? – спросила Эскива. – В приграничье? Туда, где умер мой дед?
– А ведь и правда, я как-то позабыл о том, что Аньяр был вашим дедом… – Адобекк вздохнул. – Странно устанавливаются родственные связи. Особенно когда речь идет об эльфах. Вот Ренье знает… – На миг дядя и племянник встретились глазами, и призрак умершей королевы, которую любили оба, встал между ними, не разделяя, но, напротив, связывая обоих неразрушимыми узами памяти.
Гайфье одним прыжком приблизился к Адобекку. Схватил его за запястье, повернул к себе.
– Посмотрите на меня! – сказал молодой человек. – Просто посмотрите на меня и ответьте на вопрос моей сестры. Куда мы должны отправиться? В приграничье?
Радихена чуть напрягся, в каждое мгновение готовый защитить своего господина.
И вдруг странная перемена произошла в этом человеке: глаза его расширились, сухие сжатые губы дрогнули, лицо расплылось, как будто он в единый миг утратил всю свою волю… Ренье подумал: «Он как будто встретил призрака…» И тут же понял, что так оно и было. Радихена увидел сына Эйле. Сына девушки, которую он некогда любил и которую по страшной случайности убил вместо Талиессина. Радихена увидел юношу, который мог быть его собственным сыном.
