Охотники за Костями (ЛП) - Эриксон Стивен (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Первая тварь подоспела, выставив когти и загребая руками воздух, приземлилась на то место, где упал Паст — но обнаружила, что место опустело. Вторая и третья твари на миг замешкались, обнаружив пропажу добычи — и почуяли ее рядом. Дернулись головы — но поздно: в них ударила волна магии. Темная сила затрещала, как молния; звери взлетели в воздух, оставляя след крови. Они упали наземь в пятидесяти шагах, покатились и задергались в судорогах.
Тогда атаковали двое Д'айверсов, бежавших по бокам. Когда Искарал Паст снова исчез, они столкнулись — грудные клетки смачно хрястнули, когти и клыки порвали кожу. Шипя и ворча, твари отскочили друг от дружки.
Явившись в двадцати шагах, Искарал Паст послал новую волну колдовства, заставив ее ударить по всем пяти тварям, и поглядел, как брызнула кровь и тела разлетелись, дергая ногами. Сплел магическую сеть. Камни лопнули и вырвались из земли, взлетели, словно копья или гейзеры, и кровь струями брызнула в стороны.
Т'ролбарал исчез, убравшись из садка во внешний мир. Там его части разбежались, ибо всякие мысли о караване пропали, заменившись паническим ужасом.
Верховный Жрец Тени стряхнул пыль, прошел к мулу. — Ну, ты мне помог! Мог бы убежать, но, видно, устал бегать! Зачем мулам четыре ноги? Идиот! Никакой пользы! Ба! — Он помолчал и поднес заскорузлый палец к сухим губам. — Но постой! Что, если оно стало действительно злым? Если решило закончить бой любой ценой? Что тогда? Месиво? О да! Нет, лучше уйти. Пусть его приканчивает кто-нибудь другой. Нельзя отвлекаться. Вообрази! Бросить вызов Верховному Жрецу Тени всего Семиградья! Т'ролбаралы тупей котов. Никакой жалости к ним!
Он влез на мула. — Ну, это было забавно. Тупой мул. Думаю, сегодня поужинаем мулятиной. Как тебе? Пора принести великую жертву! Как тебе? Да кому нужны твои соображения? Едем! Благодари богов, что хоть я знаю, куда ехать! Вон туда, мул, и побыстрее. Скачи, проклятый! Скачи!
Обогнув караван с лающими собаками, Искарал Паст снова исчез в Тенях.
Когда он достиг пункта назначения, уже спустилась тьма. Усталый мул остановился у подножия скалы.
По уступам скалы скакали стервятники, окружившие трещину, но неспособные — или боящиеся? — войти внутрь. Одна сторона трещины была обагрена кровью, а среди камней на другой стороне виднелись остатки мертвого зверя. Хотя стараниями грифов от него остались лишь кости и полоски кожи, опознать жертву было еще можно. Одно из тел Т'ролбарала.
Стервятники недовольно заорали, когда Верховный Жрец спешился и подошел к расселине. Выкрикивая ругательства, он разогнал уродливых и весьма напоминавших ему Могору птиц и полез внутрь. Воздух вонял кровью и гнилым мясом.
Трещина сужалась на высоте человеческого роста, и там лежало тело. Искарал Паст уселся рядом. Положил руку на широкое плечо, не трогая торчащих из-под кожи сломанных костей. — Сколько дней прошло, друг? Ах. Только Трелль мог выжить после такого! Сначала вытащим тебя, и в этом вся надежда на верного, упорного мула. Потом… потом… ну, вот тогда и посмотрим…
Мул не проявил ни особенного упорства, ни верности. Его нежелание сотрудничать весьма замедлило операцию по извлечению Маппо; только ночью Трелль был наконец вынут из трещины и положен на выглаженный ветрами уступ скалы.
Два перелома руки оказались самыми малыми из травм. Сломаны обе ноги, выступ скалы содрал со спины Маппо изрядный кусок кожи и плоти — показавшиеся наружу мышцы кишели личинками мух, края раны казались совершенно неисцелимыми, они стали зелено-черными и пахли трупом. Искарал Паст срезал их и бросил в провал.
Затем он склонил ухо к груди и выслушал дыхание Трелля. Редкое, слабое — еще день, и он умер бы. Да, может, еще и умрет. — Травы, друг мой, — сказал Верховный Жрец, очищая видимые раны. — Мази, эликсиры, микстуры, притирания, припарки с Высшим Деналом… не позабыл ли я чего? Нет. Думаю, нет. Внутренние повреждения, о да. Сломаны все ребра слева. Кровотечения, но не такие, что убивают сразу. Замечательно. Ты почти так же упорен, как мой слуга… — Он бросил взгляд наверх. — Эй, животное, разведи огонь, разбей лагерь! Сделай все это, и я покормлю ТЕБЯ. А не сделаешь — покормлюсь ТОБОЙ, хе хе!
— Ты идиот! — Этот крик раздался из темноты. Миг спустя появилась Могора.
"Темнота, да, это все объясняет". — Что ты здесь забыла, карга?
— Хочу спасти Маппо, конечно же!
— Как? Я уже его спас!
— Спасти его от тебя, идиот! — Она подобралась ближе. — Что за склянка у тебя в руке? Да это яд паральта! Клятый дурак, ты его убьешь! После всего, что я перенесла!
— Паральт? Да, жена, это паральт! Ты пришла, и я решил его выпить!
— Искарал Паст, я видела твои дела с Т'ролбаралом.
— Да ну? — Он склонил голову. — Обожание стало полным! Как она сможет не обожать меня? Пора уже преклоняться, как пред богом. Вот почему она идет за мной. Не может покинуть. Со всеми то же самое — никак не отвяжутся…
— …от меня, сильномогучего Верховного Жреца Тени, — закончила Могора, одновременно доставая из сумки множество снадобий, — который не выживет без доброй женщины рядом. Не нашел доброй — так меня подцепил и приклеился, колдунишка. А теперь пусти меня к бедному, несчастному Треллю.
Искарал Паст отошел. — И чем мне заняться? Ты сделала меня бесполезным, женщина!
— Совет подать нетрудно. Займись лагерем, муженек.
— Я уже приказал им заняться мулу.
— Он же мул. А ты идиот… — Речь ее увяла, когда снаружи замелькали искры от костра. Она повернулась и увидела большую брезентовую палатку, умело и ровно поставленную, а рядом — очаг из камней, на котором уже кипел котел о трех ножках. Мул стоял рядом и жевал овес из сумы. Могора нахмурилась и покачала головой. — Тогда налей чаю. Будь полезным!
— Я был полезным, пока ты не приперлась и все не испортила! Сильномогучему Верховному Жрецу Тени всего Семиградья не нужна женщина! Фактически это самая ему ненужная вещь!
— Ты и ноготь на пальце не исцелишь, Искарал Паст. В жилах Трелля течет черный яд, именуемый "мерцающий веногрыз". Против него нужен не только Денал…
— Вот ты как заговорила! Бормочешь, как ведьма. Высший Денал победит этот яд…
— Может быть. Но мертвая плоть не оживет. Он останется скрюченным, полубезумным, его сердце ослабеет. — Он сверкнула очами: — Тебя послал к нему Темный Трон? Зачем?
Искарал Паст мило улыбнулся: — Ох, какие мы нынче подозрительные. Но я ничего не скажу. Разве что намек, мельчайший намек на мою великую мудрость. Да, я поистине знаю хитрость ума моего бога — хотя это хаотический, искаженный ум хорька-пролазы! Я так много узнал, что лишился речи — ха, гляньте на нее! Эти жучьи глазки подозрительно щурятся, будто она осмелилась понять всю меру моего невежества в вопросах относительно моего обожаемого идиотобога. Да, она осмелилась и скоро бросит мне открытый вызов. Конечно, я не устою перед ее натиском. — Он помедлил, заставил себя улыбнуться и простер руки: — Дорогая Могора, к сожалению, Верховный Жрец Тени должен хранить тайны даже от собственной жены. Я умоляю не давить на меня, дабы не навлечь на себя необузданный гнев Темного Трона…
— Ты совершенен в глупости, Искарал Паст.
— Пусть так думает, — хихикнул он. — О, она поражается, чему это я смеюсь — нет, не смеюсь, но хихикаю, что, если поразмыслить, должно вызывать большую тревогу. Я имею в виду — это прозвучало как хихиканье, хотя я в первый раз попробовал хихикнуть по такому поводу. Вот фырканье — это другое дело. Увы, я недостаточно толст, чтобы фыркнуть. Иногда я желаю…
— Иди и сядь у костра, твоим мулом разожженного, — вмешалась Могора. — Я приготовлюсь к ритуалу.
— Смотрите, как хихиканье ее растревожило! Конечно, дорогуша, иди играйся в ритуальчики. Как мило. А я приготовлю чай для себя и мула.
Согревшись огнем и чаем из тральба, Искарал Паст наблюдал за работой Могоры — насколько мог разглядеть подробности в темноте. Сначала она собрала куски камня, все как один ломаные, грубые, зазубренные; положила их на песок, окружив Трелля овалом. Затем помочилась на камни, раскорячившись подобно крабу и обходя камни противосолонь. Искарал подивился совершенству контроля над мышцами, не говоря уж об объеме мочевого пузыря Могоры. В последние годы его потуги к мочеиспусканию заканчивались переменным успехом, так что своевременное начало и окончание процесса казалось ему величайшим из висцеральных умений.
