Путь наемника - Мун Элизабет Зухер (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
— Я прошу учесть, что любой член вашего ордена, рожденный и выросший в Лионии, изначально признавал смерть принца свершившимся фактом, — осторожно заметила Пакс. — Быть может, именно мое неведение сыграло в мою пользу, когда высшие силы выбирали смертного исполнителя своей воли.
— Странно, такие рассуждения я скорее готов был услышать от киакдана, а не от последователя Геда. Пустота требует заполнения — не это ли вы хотите сказать?
— Не совсем так, — покачала головой Пакс. — Хотя, может быть, вы уже знаете, что окончательное исцеление моих душевных и физических ран я получила от одного из киакданов. А сказать я хотела лишь то, что новый принятый на службу офицер всегда может заметить недостатки подразделения, с которыми старослужащие привыкли мириться и даже перестали замечать их.
— Ну что ж, вы использовали образ, близкий нам обоим как воинам.
— Скажите мне лучше, госпожа Паксенаррион, как и где вы собираетесь начинать свои поиски? В Союзе Восьми Королевств немало мужчин подходящего возраста, и даже если мы отбросим всех темноглазых брюнетов, заведомо не являющихся наследниками нашего престола, то все равно поле деятельности остается более чем обширным. — С этими словами барон Хальверик налил Пакс и капитану рыцарей Фалька сиба из большого кувшина.
На этот раз старейшие пэры и бароны собрались вместе с Пакс и капитаном ордена Фалька в покоях королевы. Приглашены были в первую очередь те, кто мог вспомнить что-либо о королеве и наследнике. Эльфы удалились, чтобы отдать последние почести усопшему королю в соответствии с их обычаем. Уходя, они пообещали Пакс вернуться по первому ее зову.
На некоторое время Пакс замолчала, пытаясь уловить в водовороте бурливших у нее в голове мыслей ту, что выражала волю высших сил.
— Я думаю, — проговорила она, — что начать нужно с истории этого меча. Я собираюсь переговорить с вашим племянником, господин барон. Мне нужно будет посетить Алиама Хальверика, увидеть то место, где он нашел меч, и услышать от него точно, слово в слово, то сообщение, которое передали ему эльфы. Насколько я понимаю, они предложили Алиаму Хальверику передать этот меч тому, для кого он был выкован. И сказано это было так, словно в то время он мог сделать это, выполнив пожелание эльфов буквально. Если бы так все и произошло, то меч попал бы в руки своего владельца и подтвердил, что тот является принцем. Но, по всей видимости, ваш племянник не знал, что где-то в его окружении находится принц. Не знал он и того, что этот меч заколдован. По крайней мере, так нам сообщил Амбротлин. Нужно будет подробнее расспросить его об этом. А пока что я хотела бы просить вас рассказать мне все, что вы помните о юном принце. Джуриам, предлагаю начать с вас.
— Уважаемая госпожа, я ведь и сам тогда был почти мальчишкой. Столько лет прошло, многое забылось. Но в любом случае я запомнил принца очень живым и непоседливым ребенком. Четыре года ему было или пять… Умел он задать нам жару. У него были рыжевато-золотистые волосы, почти такие же, как у его отца, разве что чуть светлее, как это часто бывает у детей.
— Какие-нибудь особые приметы у него были?
— По крайней мере мне об этом неизвестно, уважаемая госпожа. Кто бы доверил нянчиться с младенцем совсем юному пажу, у которого еще нет своих детей? Я встречался с ним, только когда он чуть подрос и стал бегать по дворцу. Я помню, как однажды он вылез через окно на карниз и по дороге спихнул с подоконника вазу с цветами…
— Как же, как же, помню я этот случай, — вступил в разговор лорд Хаммарин. — Видит Фальк, этот мальчишка действительно не раз и не два заставлял нас серьезно переживать за него. Очень уж он любил залезать куда-нибудь повыше. А в тот раз цветы вместе с вазой полетели вниз, во двор замка, едва не угодив в голову старине Ферсину, да упокоят боги его душу. Осколки вазы разлетелись по всему двору. А было принцу тогда года три, не больше.
— Джуриам, тебя ведь послали тогда снимать его с карниза? — спросил барон Хальверик. — Насколько я помню… Джуриам кивнул и, преодолевая смущение, ответил:
— Да, мой господин, так и было. Я оказался ближе всех и, кроме того, самым легким из тех слуг, что были под рукой. Все опасались, что карниз или крепление подоконника могут не выдержать слишком большого веса. Дело ведь было еще до того, как отремонтировали это крыло замка. Так вот, я высунулся наружу, вылез на подоконник и понял, что дальше не смогу продвинуться ни на дюйм — так страшно мне было. Признаюсь вам, уважаемая госпожа, высоты я всегда ужасно боялся. А принц, увидев это, возьми да и скажи: «Не бойся, Джуриам, я сейчас сам слезу». И проворно так слез по карнизу прямо ко мне. Держался он уверенно, как кот на толстой ветке дерева.
— Что-нибудь еще можете вспомнить?
— Вы только не подумайте, что он был испорченным, избалованным ребенком, — вступил с разговор пэр Хальварин, пожилой лысый мужчина с серыми глазами. — По крайней мере не больше, чем любой другой принц в его возрасте. Любили его, конечно, все, в первую очередь родители. Он был гордостью нашего замка, гордостью рода правителей Лионии. Но следует отметить, что отец всегда настаивал, чтобы наследник был вежлив с придворными. И надо сказать, мальчик понимал, о чем идет речь, и никогда не изводил нас просто так, со зла, пользуясь своим положением наследника престола.
— Это действительно так, — подтвердил барон Хальверик. — Кроме того, для своих лет он был очень развитым ребенком. Хватал он все просто на лету, и казалось, что он по развитию намного старше. Злобным, избалованным ребенком он и вправду не был, но это не мешало ему время от времени устраивать нам всем хорошую встряску. Помните, как отец подарил ему щенка? Борзого, если не ошибаюсь.
Хальварин покачал головой, но тут вновь раздался смешок Хаммарина:
— Конечно, помню. Уж мне ли этого не помнить! Этот пес стал просто проклятьем для всех дворцовых служб. Кто бы знал, что мы пригреем в доме такого воришку! Сколько он нам всего перепортил, сколько вещей пришлось потом искать по всему замку. По-моему, он перегрыз по крайней мере половину сбруи у меня в конюшне.
— Ну что ж, во всяком случае он приучил ваших конюхов вешать сбрую на крюк, а не швырять ее на пол, — заметил барон Хальверик. — А вот если подумать, каким принц был ребенком… Знаете, как иногда мальчишки бывают жестоки к собакам? Как-то раз, наказывая щенка за какую-то провинность, он взял прут и хорошенько отстегал собаку. Я узнал об этом, когда случайно услышал, как отец отчитывал его за этот поступок. Через пару дней я услышал, как принц сам поучал кого-то из детей придворных, пойманного на мучении котенка. Слово в слово он повторил нравоучение отца, подражая ему во всем, даже в интонациях: «Недостойно мужчины злоупотреблять слабостью тех, кто не может защититься. Недостойно любого правителя причинять боль там, где этого можно избежать». Смешно было слышать такие слова из уст пятилетнего ребенка. Но тем не менее звучало это вполне искренне…
— Судя по всему, он мог бы вырасти справедливым и мудрым правителем, — вздохнула Пакс, — если бы… если бы не случилось…
— Я согласен с вами, — кивнув, заметил пэр Хальварин. — У меня нет никаких сомнений в том, что Фалькьери и его жена, столь серьезно подходившие к воспитанию наследника, подготовили бы его к управлению государством должным образом. Принц уже в детстве демонстрировал все признаки того, что он вырастет умным, рассудительным и справедливым человеком. Я не буду его идеализировать: он вел себя как любой ребенок в этом возрасте — шалил, хулиганил… Но все эти шалости были беззлобными. Не было в них ни жестокости, ни злого умысла. И если бы все пошло нормально, учитывая образование, которое собирались дать ему родители, а также их хороший пример и любовь, я не вижу, с какой стати он мог бы испортиться.
— Вспомните его сестру, молодую королеву, — сказал Хаммарин. — Как она прекрасно держалась, как старалась исполнить свой долг! А ведь она выросла практически без матери, да и отец умер, когда она была совсем ребенком. И несмотря на это…
