Ловец бабочек. Мотыльки (СИ) - Демина Карина (книги онлайн полные TXT) 📗

Да, березовая пяденица определенно именно то, что нужно.

Он улыбнулся.

…сегодня.

…он отправит свое маленькое послание сегодня. И она, та, последняя, кто завершит нынешнюю игру — все-таки ему пора было сменить место охоты — поймет.

…ей покажется, что она поймет.

Все женщины одинаково самоуверенны. И все хотят доказать, что они умнее мужчин. Пускай. Он позволит… это тоже будет частью плана.

…женщина лежала на ступеньках, раскинув руки и обратив стеклянный взгляд в темное небо. Лежала она давно, и редкий снег успел покрыть холодное ее лицо надгробной маской. Он осел на пальцах, лег на темную ткань пальто, будто пытаясь скрыть и неподобающую простой секретарше дороговизну ткани, и модный фасон пальто.

— Вот, — Харольд сидел на ступеньках и курил.

И похоже, что сидел он тоже давно.

И курил.

Между ног собралась целая гора окурков, а он и не замечал. Докуривая сигарету, он вытаскивал из пачки новую…

— Я ее так и нашел, — он выглядел обманчиво спокойным. — Мы должны были встретиться… сказал, чтоб не трогали… тебя дождались.

Он поднялся.

Покачнулся.

И оперся на плечо Катарины, которая поморщилась — все же весу в Харольде было изрядно. И странное дело, к нему она не испытывала сочувствия.

…странная смерть.

Неожиданная.

Когда она видела Хельгу? Вчера, кажется. Или раньше? В нынешней суете все смешалось.

— Это ведь он, верно? — Харольд сплюнул. — Сволочь… пришел показать, что не боится…

— Нет, — Катарина покачала головой. — Это другое…

Ей не поверили.

Хмыкнули. Дыхнули в лицо едким сигаретным дымом. И руку с плеча убрали.

— А кто еще? У нее не было врагов… не было…

— А ваша жена? — Катарина присела рядом с телом. Мертвая Хельга выглядела еще более некрасивой, чем обычно. Нос заострился. Глаза запали.

— Что ты несешь, дура!

Он не стал сдерживаться. И пожалуй, если бы они были лишь вдвоем, ударил бы. Точно ударил — Катарина поняла это по глазам — но здесь и сейчас… много свидетелей.

…над телом склонился Хелег.

И разогнулся.

Потянулся.

— Она права, — произнес он спокойно. — Эта смерть… слишком обыкновенна.

— Да неужели?

Особисту грубить Харольд не стал.

— Прежде ваш объект не проявлял подобной сдержанности, — Хелег перчаткой стер снег с лица мертвой женщины, а заодно и косметику размазал. — Всего один удар. Нанесен, несомненно, человеком, который знает, как убивать. Клинок прошел меж ребрами точно в сердце. Смерть была быстрой и бескровной. Милосердной, я бы сказал. А вашему… объекту милосердие не свойственно.

И это было правдой.

Вот только Харольд не собирался мириться с правдой, которая его, судя по всему, категорически не устраивала. Он выплюнул очередную сигарету. Провел пальцами по шее и сухо поинтересовался:

— Вы тоже подозреваете мою жену?

— Нет.

— Хоть кто-то в здравом уме…

— …скорее я бы заподозрил вас, — закончил Хелег.

— Чего?

…а ведь и вправду…

— Ваша связь длилась несколько лет. И полагаю, поначалу женщину устраивало подобное положение вещей, но со временем она осознала, насколько эта связь бесперспективна. Вы ведь не собирались разводиться, верно?

Хелег говорил спокойно, но каждое его слово слышали… и не только Харольд с Катариной да князь, до которого тут, кажется, никому не было дела. Нет, замерли следователи.

И патрульные, державшие оцепление, обменялись взглядами.

— Да что ты себе позволяешь, мальчишка!

— Дознаватель, — Хелега криком было не испугать. — Полагаю, ваше дело передадут нам. Все-таки высока вероятность, что преступление связано с текущими делами вашего отдела. Или же личной жизнью.

Он усмехнулся и добавил.

— Которая опять же связана с вашим отделом… в любом случае подробного разбирательства не избежать. И если полагаете, что с ее смертью не осталось никого, кто мог бы свидетельствовать против вас, то, боюсь, ваша супруга тоже устала терпеть вашу нерешительность.

И Хелег отвернулся.

Сунул руки в карманы.

Он удалялся спокойно, будто не замечая побагровевшего от ярости Харольда, который застыл, сжав кулаки. И что его удерживало? Остатки здравого смысла? Или же гнев этот, как и горе, были лишь частью спектакля?

— Ты… — когда Хелег растворился в темноте, Харольд обратил свое внимание на Катарину. — Тоже думаешь, что это я?

— Не здесь, — Катарина указала на дверь Управления.

— В допросную потащишь?

— Полагаю, — подал голос князь, — она имеет в виду, что подобного рода беседы стоит вести в менее людных местах. Во избежание лишних разговоров.

— Лишних, значится… — Харольд как-то разом растерял весь пыл. — Ну да… лишних… разговоров… разговоров будет не на один год… и меня отстранят, если не посадят. Меня удобно посадить… у них есть за что? Есть, конечно… он же прямо сказал… моя супруга… тьфу, связался…

Плечи опустились.

Он сгорбился, разом постарев, казалось бы, на годы. И в этом Катарине вновь увиделась игра.

…это ведь логично.

…связь давно утратила и ту болезненную остроту, которая придает вкус самым унылым отношениям. Она стала обыкновенной, почти супружеской со всеми проблемами, с обидами накопившимися, скандалами и тоской.

…и прав Хелег в том, что многое знала она о делах начальства. Слишком многое…

В управлении было тихо. Харольд сам открыл кабинет. Свет зажег. Поморщился. Кинул:

— Садись куда-нибудь…

Он вновь вытащил пачку. Покрутил сигарету и бросил:

— Пакость еще та… все завязать пытаюсь. В груди болит. И сердце. Доктор говорит, надо бы с сердцем поработать… отдохнуть… и нервничать нельзя. А как тут не будешь? Я сегодня в городскую управу ездил… с докладом… потом задержался… мы собирались встретиться. Поговорить.

— Вы?

— Она, — поморщившись, признался Харольд. — Твой сученыш прав был…

— Он не мой.

— Это ты зря, — Харольд все ж прикурил. В кабинете пахло духами, и запах этот связался с дымной вонью, породив новый аромат, в равной степени притягательный и отталкивающий. — Такие типы не прощают…

— Мы разошлись по обоюдному согласию.

Катарине было неприятно говорить об этом, неудобно, да и не имела ее личная жизнь ровным счетом никакого отношения к убийству.

— Это ты так думаешь. А он не простит… так что, девонька, поберегись… я вот не уберегся, — он остановился у окна, уперся ладонями в подоконник, а голову прислонил к стеклу. — Между нами и вправду неладно было… она устала. Я устал… разойтись бы, да…

— Знала много?

— Знала, — покорно согласился Харольд. — А то… она ж со мной с первого дня… я сперва-то не думал… так, романчик… у меня супруга… у нее своя жизнь, в мою не лезла. Я к ней… поженились. Ей вырваться хотелось, а мне связи нужны были. Детей нет. И Хельга знала… она сумела… близкой стать. Я еще утром злился. Не мог прямо. Бабы… чего вам не хватает?

Он махнул рукой.

— Прицепилась… ночую дома… так не всегда ж и ночую. Праздники… к нам гости ходят, вопросы стали бы задавать… а ей охота семьи… какая семья в наши-то годы? Если б не зудела… я подумывал развестись. Карьера? Снять не снимут, не так это просто… выше пойти? Так хоть трижды женатым будь, а не позволят… и чего тогда дергаться?

Князь устроился в кресле Хельги и беззастенчиво перебирал бумаги. Его бы остановить, все ж не для князя они положены, но Катарина не стала.

Вряд ли в этих бумагах сыщется хоть что-то.

Список канцелярских товаров, заявку на которые она оформляла на позапрошлой неделе? Или вот перечень на премирование? На отпуска?

Пустое.

Но князю интересно.

— Я всерьез подумывал… Хельга тихой была, спокойной. С нею и поговорить можно о делах, но ждал момента подходящего, чтобы… — он щелкнул пальцами. — Момент — это важно… а она устала. И зудела, зудела… я так и не дождался. Подумал, что ну его… совсем бы разойтись, да… не получилось как-то. Давал себе слово, что уж теперь-то… а потом возвращался… и снова… и какого Хельма, да? А она сказала, поговорить надобно. Сегодня. С чего бы?