Игры с богами. (Трилогия) - Малиновская Елена Михайловна (книга регистрации TXT) 📗
– Располагайся, – кивнул он на ближайший диван. – За свою честь не беспокойся.
Девушка смущенно присела на краешек предполагаемой постели. Она не знала, как вести себя дальше – раздеваться или спать прямо в одежде. Не спешил помогать ей и Далион, застывший напротив окна. Он что-то напряженно обдумывал, то и дело нервно поглаживая подлокотник кресла.
В дверь постучали. Мужчина, сделав знак чужачке оставаться на месте, сам подошел к порогу. В комнату тенью скользнула Дайра и с полупоклоном поднесла Далиону высокий запотевший стакан.
– Можешь идти, – благодарно кивнул маг служанке. Женщина, однако, на миг задержалась на пороге и с легким любопытством посмотрела на девушку, чье бледное лицо отчетливо выделялось в вечернем сумраке.
– Пей.– Мужчина протянул напиток девушке.– До дна. Это не самый приятный напиток, но тебе поможет.
Эвелина взяла предложенный стакан, в котором мутным блеском переливался густой отвар. Затем зажмурилась и одним глотком осушила его. Горло обожгло сильной горечью, в которой угадывались нотки полыни и синеголовника. Девушка закашлялась.
– А теперь спи. – Далион кивнул на диван. – Насчет кошмаров не беспокойся. Если будет совсем плохо – я помогу.
Эвелина кивнула и легла. Веки сами собой закрылись, налившись свинцовой тяжестью. В голове было пусто. Куда-то пропали все мысли, опасения и переживания. Девушка сама не заметила, как заснула.
На этот раз она практически не испугалась, когда вновь оказалась в ночном лесу. Мохнатые ветви елей прогибались от тяжести снега, почти скрывая от нее утоптанную дорожку, пролегающую по искрящемуся насту. Было тихо. Только где-то рядом раздавалось испуганное сбивчивое дыхание человека.
Девушка вдруг поняла, что это она так громко дышит. И похолодела, когда ощутила на своем затылке немигающий взгляд чего-то неведомого и страшного из чащобы.
– Обернись. – Мягкий завораживающий шепот прозвучал, казалось, со всех сторон. – Взгляни в глаза своему страху.
Эвелина почувствовала, как сердце у нее в груди замерло, пропустив удар, и зачастило от ужаса.
«Это сон, – попыталась она себе напомнить. – Всего лишь сон. Мне бояться нечего».
Девушка кожей чувствовала, как невидимый пока зверь приближается. Снег мягко похрустывал под его лапами. Шеи коснулось влажное горячее дыхание.
– Я не боюсь тебя, – хрипло прошептала Эвелина. – Ты не можешь убить меня. Иначе сам умрешь.
– А ты думаешь, что я собираюсь так поступить? – тихо рассмеялся стоявший у нее за спиной. – Не угадала. Вспомни, разве тебе не нравилось бежать со мной по лесу? Разве стоять тут в качестве жертвы более приятно?
– Нет, – вынужденно призналась девушка.
– Ведь сегодня ты испытывала почти блаженство, когда представляла, как будешь рвать своего хозяина клыками, захлебываясь от восторга, – продолжила смеяться тьма вокруг. – Я мог бы помочь тебе. Он надел ошейник на тебя-человека, но я-зверь остался на свободе. Пока. Если ты не позволишь ему победить меня.
– Прекрати, – взмолилась Эвелина. – Ты чудовище.
– Правда? – усмехнулся мрак вокруг и лизнул пот, выступивший на коже у девушки. – А ты тогда кто? Ведь я живу в тебе. Питаюсь твоими надеждами и страхами. Смотрю на мир твоими глазами. Вспоминаю то, что пережила ты.
– Хватит, – попыталась девушка прервать зверя. – Я – все равно не ты. Я не убиваю людей просто ради развлечения.
– А хотела бы? – тут же перебили ее вопросом. – Подумай. Это же так интересно – встать над людьми. Самой решать, кому жить, а кому умереть. Ты ведь уже призывала людей на суд богов. Неужели не помнишь, как захватывает дух, когда смотришь в мертвые глаза человека, чью жизнь ты только что отняла.
Эвелина молчала. Она просто не знала, что ответить искушающему ее зверю. Потому что где-то в глубине души понимала – он прав.
– Посмотри на меня, – шепнула тьма на ухо. – Просто посмотри.
Девушка поняла, что больше не в силах противиться зверю и любопытству. Она обернулась. Но успела увидеть лишь отблеск зеленых глаз совсем рядом с собой. В следующий миг ее швырнуло на колени от мучительного приступа боли, который, казалось, выкручивал внутренности. Эвелина застонала, катаясь по жесткому снегу, и проснулась. Некоторое время она лежала спокойно, прислушиваясь к тишине комнаты и гадая – слышал ли Далион ее разговор со зверем.
– Ты едва не сделала глупость, – неожиданно близко раздался голос Далиона. Чуть скрипнул диван, когда мужчина присел на его краешек. – Если ты посмотришь в глаза зверя, то сама станешь им.
Эвелина открыла глаза и посмотрела на Далиона. В сером предутреннем сумраке тот выглядел усталым. Едва смятая постель указывала, что этой ночью он почти не спал.
– Вы были там? – тихо спросила девушка. – Вы слышали… его?
– Да, – отозвался мужчина. – Значит, ты уже убивала?
– Дважды, – неохотно признала Эвелина. – Один раз – спасая свою деревню. Но тогда я сполна заплатила. Младшая Богиня умеет быть жестокой даже к тому, кто требовал справедливости.
– Это после того раза у тебя появилась седина на висках? – поинтересовался Далион и, дождавшись кивка тени, продолжил: – А второй раз?
– В Академии. – Девушка до боли закусила губу, вспомнив тот случай. – Он был моим однокурсником из семейства Турия. И решил, что те, кто состоит в роду, имеют больше прав по сравнению с безродными.
– Странно, и ты после такого осталась в живых? – удивился Далион. – Высочайший Майр не потребовал твоей смерти?
– Потребовал, – пожала плечами Эвелина, в очередной раз подивившись осведомленности гончей в делах имперского двора. – Но Дэмиену очень не понравилось, когда ему указали, как следует поступить. Меня, конечно, наказали. Но, наверное, меньше, чем я заслуживала на самом деле.
Девушка помолчала и добавила совсем тихо:
– Хотя я до сих пор не чувствую своей вины. Если бы я вернулась в тот день – поступила бы так же.
– Ладно, – глубоко вздохнул мужчина, увидев, что его подопечная больше не собирается откровенничать. – Еще два часа у меня есть. Постараюсь хоть немного поспать.
Далион встал и отошел к своей кровати. Через некоторое время в комнате наступила тишина, нарушаемая лишь спокойным и глубоким дыханием гончей. А вот Эвелине было не до отдыха. Девушка все вспоминала и вспоминала разговор со зверем и с ужасом спрашивала себя – если сегодня она чуть не проиграла перекидышу, то что будет через несколько дней, когда на ночное небо взойдет полная луна? И не находила ответа.
Дни, оставшиеся до превращения, почти не запомнились Эвелине. Возможно, это было к лучшему. Девушка путала забытье с реальностью, и иногда даже сама не знала – спит она или бодрствует. Слишком реальны были ночные кошмары, слишком пугающе похожи на действительность. Перекидыш больше не являлся чужачке во сне. Она слышала лишь его голос – чарующий, убаюкивающий, уговаривающий. Зверь напоминал ей о детстве на Лазури, и пустяковые обиды, нанесенные островитянами, становились до боли горькими и невыносимыми. Девушка задыхалась от негодования – как можно было так обращаться с несмышленым ребенком, и недоумевала: неужели люди настолько жестоки? Но страшнее всего становилось, когда перекидыш напоминал ей про Академию. Эвелина плакала ночами, заново переживая предательство дяди. Вновь и вновь во сне она проходила темными коридорами, ведомая на инициацию. Снова и снова падала со скалы, с ужасом ожидая того мига, когда разобьется насмерть о стремительно приближающиеся скалы.
Если Далион и видел ее сны, то милостиво отмалчивался. Девушке не хотелось даже думать, что кто-то другой может присутствовать при моменте ее позора и поражения. Она просто не сумела бы жить дальше с осознанием этого факта.
Эвелине разрешили не присутствовать при тренировках младших гончих. Видимо, хозяин все же пожалел свою тень. А быть может, просто не хотел распространения слухов. Сейчас только слепой бы не заметил, что с чужачкой происходит неладное. Девушка таяла на глазах. Она с отвращением отказывалась от еды, лишь иногда под давлением гончей соглашаясь проглотить кусок хлеба. Только травяные отвары еще как-то поддерживали силы Эвелины. Хотя полынная горечь настоев все чаще вызывала рвотные позывы, уже не облегчая жажды.
