Камбер-еретик - Куртц Кэтрин Ирен (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗

Тавис в изнеможении опустил руки. На вопрос Джавана он толком не смог ответить, а только заверил, что все удалось, и велел мальчику ложиться спать, оставив объяснения на утро.

Сам он провел ночь в кресле рядом с Райсом, пристально наблюдая за Целителем.

ГЛАВА XXVI

И сказал: возложите на голову его чистый кидар, — и возложили чистый кидар на голову его и облекли его в одежду; Ангел же Господень стоял. [27]

Рассвет рождественского дня 917 года был серым и промозглым; почти над всей гвиннедской равниной сыпался легкий снег. Камбер встретил зарю у окна своих покоев при валоретском соборе, весь во власти тревоги за дочь, которая сейчас, в эту самую метель, пробиралась в обитель Святой Марии на Холмах, к безопасности.

Утешало хотя бы то, что с ней были Кверон и Ансель, готовые в любой момент защитить женщину и оказать ей медицинскую помощь, и все же в ее положении решиться отправиться в путь, да еще в такую погоду, было сущим безумием — вот только у них не было иного выхода! Бот если бы она разрешилась от бремени, прежде чем двинуться в дорогу, если бы бегство могло подождать до весны!..

Если бы, если бы… Он поймал себя на том, что раз за разом перебирает все те же глупые мысли и сожаления. Если бы Синхил протянул подольше… если бы король выбрал в наставники сыновьям не таких алчных и недалеких людей… если бы регенты были более терпимы…

Но ничего этого не произошло, и теперь Камберу и его соратникам не оставалось ничего другого, кроме как пытаться станцевать свою партию в этой мрачной пляске смерти, постоянно сознавая неотвратимость столкновения лицом к лицу, в котором победу неминуемо одержат регенты, на стороне которых законная сила и народ, в массе своей настроенный против Дерини. Начало было положено в аббатстве Святого Неота и в двух других обителях. Возможно, были и другие жертвы, но о том знает только Бог и регенты. А вдруг он ошибался, понадеявшись, что все давно позабыли о существовании монастыря Святой Марии, и тот был разрушен, подобно святому Неоту? Что если Камбер послал дочь и внуков на верную смерть?

Отгоняя прочь эти бесплодные опасения, он мысленно вернулся к положению здесь, в Валорете. Несмотря на ранний час, на соборной площади стояла внушительная толпа. Людские ручейки втекали под своды храма. Следы множества ног пятнали снег, превращали его в грязь. Гвардейцы архиепископа, возглавляемые теперь Джебедией, заняли места у входа в резиденцию и по обе стороны дороги от главных ворот до собора. Где-то там был и новый начальник стражи. Джорем тоже проверял охрану собора, он занялся этим, как только вернулся из Шиила.

Райс еще не вернулся, хотя Камбер и Джорем ждали его к заутрене. Камбер заставил себя вздремнуть в последние предрассветные часы, деринийской тренировкой восполнил то, чего не принес короткий сон, и все же не обрел хорошего самочувствия. Он ждал, что Райс пошлет хотя бы весточку, если сказал, что не следует его ждать. Неужели Джаван был так болен? А ведь он наследник престола.

Качая головой, Камбер отвернулся от окна, причиной опоздания Райса могли быть и враждебные происки и его захват. До полуденной мессы у архиепископа не было официальных обязанностей — Роберт Орисс и Дермот О'Бирн предложили провести две первых службы, как это сделал Ниеллан в полночь, — но он не решился начать розыски. Апартаменты наследника престола недоступны для деринийского епископа, который занял место, предназначенное Хьюберту.

В соседней комнате послышался шорох, и вскоре появился Джорем с кипой документов, требовавших подписи перед возведением на архиепископский трон. После этого они с Джоремом должны были заняться утренним туалетом без помощи слуг — Анселя теперь не было, а внимание посторонних они не хотели привлекать.

Все время находились какие-то дела, время близилось к полудню, а известий от Райса так и не было. Камберу становилось все более не по себе. Райс никогда прежде не был легкомысленным. Он знал, что Камбер и Джорем будут беспокоиться. Почему же не подал о себе весть?

В то время когда Камбер любовался рассветом, Райс начинал медленно приходить в себя — это было какое-то туманное, двухмерное состояние, прежде не знакомое и тревожное. Его шея не гнулась, а голова тяжело клонилась на грудь и набок. Когда он постарался поднять ее, одновременно поднимая руки, ничего не получилось. Запястья были прижаты к креслу, в котором он сидел, и словно невидимая веревка привязывала его на уровне груди. Воспоминания о прошлой ночи вернулись так быстро, что он едва не застонал от ужаса, однако стон удалось подавить.

Притворяясь спящим и стараясь дышать размеренно, Райс приказал телу расслабиться и начал оценивать свое состояние. Он сразу понял, что еще не избавился от действия наркотиков, которые дал ему Тавис. В голове шумело, внутри все болело, но он больше не был во власти зелья. Если только Тавис очень не постарается, защиты снова нерушимы, однако это вовсе не значило, что Райс в состоянии предпринять активные действия. И, разумеется, если Тавис даст новую дозу…

Обуздав моментальную вспышку паники, он постарался как можно точнее определить, что Тавис с ним сделал. Его способности Целителя первыми исчезли под действием наркотиков и восстановятся последними, для них требовался особенно прочный баланс. Он знал также, что на время его способность двигаться была потеряна, зато восстановились простые уровни сознания. Но Райс не мог выяснить, к каким воспоминаниям обращался Тавис, и это пугало. Учитывая то, что другой Целитель проник в его мозг с единственной целью — читать его память, Райсу приходилось признать, что попытка удалась, и Тавис узнал всю историю с вином и наркотиками, а значит, и о ритуале в часовне.

Об этом он беспокоился меньше, из всех участников событий той ночи Райс был единственным, кто неточно представлял себе происходившее в круге. Разумеется, он догадывался, но защитная дымка почти скрывала то, что творилось внутри, и не пропускала звуков. Еще большее облегчение принесло ему сознание того, что Тавис, вероятно, не понял огромного значения действий, увиденных в памяти Райса, хотя участие Джавана в конце концов подтолкнет его искать ответы на свои вопросы в принце. Райсу потребовалась вся сила воли, чтобы признать — сейчас он во власти Тависа, решавшего его участь.

Неожиданно он почувствовал прикосновение к виску и даже в своем сумеречном состоянии понял, что это Тавис, Райс не реагировал на прикосновение, притворяясь спящим, но знал, что не сможет обмануть Целителя. Веселый смешок Тависа известил, его притворство раскрыто. Райс открыл глаза и приподнял голову. Оказалось, смотреть прямо на Тависа труднее, чем он предполагал.

— Я рад, что ты решил не играть со мной, — произнес Тавис. — Как самочувствие?

Облизывая губы языком, который казался непомерно большим, Райс смотрел на Тависа, казавшегося таким далеким; во рту была отвратительная сухость, его тошнило.

— Черт бы побрал тебя и твое вино! — с трудом выдавил Райс. Его внезапная бледность заставила Тависа поднести чашу с водой к его подбородку, предупреждая приступ рвоты.

На мгновение Райс потерял сознание, придя в себя, он почувствовал прикосновение салфетки, которой Тавис вытирал его рот. Он сидел с закрытыми глазами, стараясь справиться с тошнотой и ужасным металлическим привкусом во рту. Наконец Райс ощутил уверенную руку Тависа на своей шее и что-то прохладное у губ.

— Что это? — Райс открыл глаза и отстранился от протянутого бокала.

Бледные глаза, двумя аквамаринами сверкали на усталом лице королевского Целителя, его губы шевелились, складывая неожиданно добрые слова.

— Это просто средство от тошноты и ничего больше. Даю слово.

— Ну, разумеется, — прошептал Райс. — А ночной напиток был просто вином.

— Я ничего не обещал тебе насчет того вина. А если ты не станешь пить это по собственной воле, я применю те отличные приемы, которым научился у тебя, чтобы заставить. И мне даже не придется для начала бить тебя в живот. Ну, что ты выбрал? У меня вовсе нет настроения вытирать за тобой еще раз.