Жемчужное сердце (СИ) - Дынина Ирина Валерьевна "Никтовенко" (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Вмешательство Гури и счастливое оправдание Зиры от всяческих обвинений, конечно порадовало киммерийца, но… Что-то витало в воздухе, что-то настораживало его, заставляя все время держать руку на шершавой рукояти меча и не позволяя расслабиться.
Гури, весело поблескивавшая свежим, умытым личиком и Зира, умиротворенная и обнадеженная спали в крохотной, чистенькой комнате, а тут же, прямо у порога расположился туранец, стерегущий сон юной девушки. Сам же северянин решил не спать. Обманчивое спокойствие ночи, ее тишина и благодать, не смутили его, не ослабили инстинкты дикаря, помогавшие ему выживать в суровом мире, полном опасности.
Но злые силы, царящие в ночной тьме, все же усыпили его. Ночной ветер, тихий и ласковый, нашептывал нежные слова, обволакивая и убаюкивая. Присевший на мгновение северянин и сам не заметил того, как голова его поникла, свесившись на могучую грудь, как разжались сильные пальцы, роняя меч наземь. Зачарованный сон закрыл глаза густой пеленой, пригасив звуки и отсекая запахи.
Конан заснул. Он спал и не видел, как повинуясь неведомому зову, Гури оторвала голову от мягкой пуховой подушки, как расширились зрачки несчастной девушки, пережившей так много за последнее время, как встала она и, перешагнув через спящего туранца, покинула дом, отправляясь прямо в джунгли по, хорошо утоптанной тропинке, ступая босыми ногами легко и невесомо.
…Некое существо, чешуйчатое и длинное, угловатое и пугающее, таилось в синем сумраке ночи.
Существо терзалось ненавистью и страдало от голода. Его, налитые кровью глаза, пылали багровым во мраке ночи. Существо страдало. Оно приняло свой второй, устрашающий облик и теперь медленно растворялось в нем, теряя человеческие черты. Она заложила свою душу и проиграла. Теперь проклятие Сигтоны и мощное заклинание Шанкары вернулись, прочно удерживая младшую из сестер в облике демонического создания. Она больше не могла, да и не очень-то и хотела, вновь превращаться в прелестную молодую женщину. Силы черной жрицы шли на убыль. Растерявшая всех своих союзников, лишенная слуг, Шарма желала только мести, а убить Гури она могла, лишь прибегнув к элементарной магии, доступной любому оборотню-суккубу.
Она звала, вплетая нежные слова в приказ, манила и обещала и Гури, сладко спавшая, попалась…
Юная княжна уже покинула селение и теперь направлялась прямо в пасть ужасу, чтобы умереть.
Она все еще спала, но передвигалась быстро и уверенно, не обращая внимания на жесткую землю, камни под ногами и колючки, больно впивающиеся в нежную кожу.
Шарма не хотела пугать предполагаемую жертву, намереваясь разбудить Гури лишь в самый последний момент, чтобы насладиться страхом и растерянностью девушки.
Неожиданно пронзительный визг разодрал безмятежное спокойствие ночи и Гури, очнувшись от колдовского сна, проснулась.
В растерянности она озиралась по сторонам, силясь понять, где именно она находится и как очутилась в этих страшных, враждебных джунглях, вместо того, чтобы благополучно почивать в мягкой постели.
Шарма выскочила из тьмы и нависла над княжной, вмиг лишившейся голоса при ее виде.
Расширенными от ужаса глазами, смотрела Гури в мерзкие, горящие алым пламенем, глаза демонического создания, напоминающего змею и волка одновременно.
Вытянутая, хищная морда, покрытая чешуей, острые зубы, капли смердящей слюны и мерзкий запах падали могли смутить не только нежную девушку, но и закаленного боями солдата, а тут еще тварь высунула узкий, раздвоенный язык и зашипела, голосом очень похожим на человеческий:
- Умри…умри…умри…
Впрочем, ничего человеческого не осталось в облике той, что повелевала файнагами и толкала жрецов Сигтоны на свершение страшных преступлений и лишь голос, переполненный яда и ненависти, неуловимо напоминал кого-то княжне. Кго-то очень опасного.
Длинные, когтистые руки, чушуйчатые и покрытые слизью тянулись к мягкому, беззащиному горлу девушки, стремясь давить и рвать податливую плоть, так сладко пахнущую свежим мясом и кровью…
- Вон! Пошла вон, проклятая ведьма! – спасение пришло неожиданно и длинные пальцы с кривыми, черными ногтями, нехотя отдернулись от Гурии. Существо, которое уже ничего не боялось и ни на что не надеялось, быстро отскочило в сторону от перепуганной княжны и замерло, вновь приготовившись к нападению.
Перед утратившей человеческий облик Шармой, широко расставив ноги, опираясь на большую, суковатую палку, уверенно стоял человек, ободранный и усталый, но не потерявший присутствия духа.
Гури вздрогнула, но не от страха, а от изумления – перед ней стоял ее отец, потерянный и оплаканный магараджа Вейнджана, Джафай-ирр, верный прислужник черных колдуний, их цепной пес, прозванный Выродком.
Но, ни тени безумия не было в его черных глазах. Пропали покорность и послушание. Со смертью Шанкары, старшей из сестер, чары ослабели, а, после того, как младшая превратилась в существо, мало напоминающее человека, и вовсе пропали.
Теперь магараджа точно знал, кто именно виновен в его бедах и твердо намеревался умереть, защищая свою дочь.
- Ты сильно переменилась, Тайше! – скривил губы Джафай-ирр, и по его лицу пробежала тень – Где теперь твоя небесная красота, наложница? У тебя нет больше власти надо мной, темная тварь!
- Раб… неблагодарный раб! – прошипела Шарма, протягивая чешуйчатые лапы к лицу магараджи – Я разорву тебя на части Раб, съем твою печень и выпью кровь! Я буду купаться в крови, в твоей и этой девчонки! Она вернет мне молодость и красоту, вернет силу, силу и власть!
Гури испуганно пискнула, а Джафай-ирр выступил вперед, прикрывая дочь от уродливой тени:
- Ну уж нет, Тайше, тебе не заколдовать меня вновь! Я все вспомнил – и кем был, и кем стал по твоей милости! Нет мне прощения от светлых богов, ибо много зла я сотворил по твоему приказу, но, может быть Великий Асура сжалится и простит меня, если я избавлю мир от такой нечисти, как ты, Тайше!
- Умри же..- прошипела тварь и бросилась на магараджу.
Когда-то тот, вероятно был неплохим бойцом, но годы и колдовская власть жрицы подточили его силы. Черные когти полоснули по коже и алая кровь, тяжелыми, густыми каплями хлынула на землю. Острые зубы лязгали, тянулись, норовя вцепиться в шею и высосать человека досуха, но, Джафай-ирр вполне успешно отбивался тяжелой дубиной, стараясь не подпускать к себе визжащую от злобы мерзкую тварь.
Он отчаянно дрался, совершенно не помня, как долго и упорно шел через джунгли, боясь потерять след и опасаясь не успеть…
Гури, помнящая отца, безумным и послушным орудием черных жриц, с надеждой и восторгом следила за страшным поединком, моля богов и прежде всего Светлого Асуру, послать победу отцу…
Но боги…боги не слышали ее молитв.
Длинные, черные когти безжалостно терзали плоть отважного Джафай-ирра, защищавшего дочь. Они вырывали куски мяса, и отец Гури слабел на глазах. Окровавленная пасть со страшными, острыми клыками мелькала перед ее глазами, а движения отца становилиь все медленнее и медленнее.
Вдалеке сверкнули тусклые огни факелов и безумная надежда загорелась в глазах потерянной княжны. Девушка отчаянно закричала и тварь, отбросив в сторону бессильное тело магараджи, изломанное и измятое, повернулась к новой жертве.
- Тыыыы- прошипела тварь и ринулась на Гури.
Княжна взвизгнула, глупо, по-девчоночьи и сиганула в сторону, спасая свою жизнь.
Сильные руки выхватили девушку прямо из-под острых зубов и монстр взвыл, в бессильной злобе хлеща себя хвостом по чешуйчатому телу.
Из темноты вылетел тяжелый дротик и, пробив грудь демонического создания, насадил его на копье, точно бабочку на булавку.
- Не бойся, Гури – голос северянина раздался где-то совсем рядом и княжна отважилась раскрыть глаза, зажмуренные в испуге – Кажется, мы прикончили гадину.
Девушка благодарно всхлипнула и почуствовала как маленькая, твердая ладошка ухватила ее за пальцы. Зира, не побоявшаяся темноты и ночи, пришла к ней вслед за Конаном и Рахматом. Туранец был тут, рядом с княжной и заботливо кутал девушку в теплое покрывало.
