Кот баюн и чудь белоглазая (СИ) - Ладейщиков Александр (полная версия книги TXT) 📗
Добры молодцы дрогнули, кубарем слетели с лестницы, даже воевода опустился на колено, чуть не выронил меч — усы его дрожали, круглые глаза смотрели изумлённо.
— Я догадывался! Я почти что знал — то есть, я даже наверняка знал! — первым пришёл он в себя.
— Воевода, постой у дверей, пока я вот с этим поговорю! Не в обиду — просто никого не пускай!
— Ко… Кот, — прошелестел верховный волхв Тридрев.
— Какой ещё Кокот? — осведомился Баюн, оскалив сотню мелких острых зубов, — Сундук открывай! Я вам лично сдавал на хранение своё имущество — триста тридцать пять лет тому назад.
— О! А! Сюда уже приходил такой… даже страшнее тебя!
— Что такое? — Кот Баюн вонзил плохо держащийся в лапе меч в струганный дощатый пол, огромным прыжком достиг старинного сундука. Подёргал крышку, что-то вспомнил. — Давай ключ! Или тоже потерял?
На полусогнутых ногах Тридрев приковылял к сундуку, открыл потайной запор. Страшное животное с головой залезло в кофр — оттуда полетели свитки, зазвенели золотые талеры и арабские деньги. Наконец Кот Баюн выпрямился, в лапе его была та самая шкатулка, он нажал когтем на какой-то знак, что-то повернул — с мелодичным звоном коробочка открылась. Кот тупо уставился на пустое донышко, выложенное бархатом.
Тридрев бухнулся на колени, заплакал. Баюн безнадёжно махнул лапой, зашёл за тяжёлую занавесь. Через минуту оттуда вышел пасмурный мокрый Коттин.
— Говори, — буркнул он.
— Хотели мы узнать, что внутри… и тут пришёл он. Всё отобрал, избил стражу… обрюхатил девок… даже меня! В смысле — избил…
— Да кто это он? Не понял!
— Великий колдун! Рыжий, словно ты… а? словно Кот…Глаза зелёные… Улетел… ах…
— Как улетел? — не понял Коттин.
— Превратился в огромного нетопыря… Сказал, что кость забрал он, Олег. Дескать, ему надо… играть с каким-то Асмодеем…
— Слыхал я про вещего Олега… про древнего Волхва…
— Да что ж это за кость? — спросил любопытствующий воевода.
— Игральная! С дырочками! Не видал никогда?
— А! Тебе тоже поиграть захотелось?
— Священная кость, — улыбнулся древний странник, — Спроси у Стефана с Мишной — они расскажут, с кем я играл!
— Неужели что-то волшебное, принадлежащее людям — ещё работает? — простонал Тридрев.
— Уже нет, — Коттин подобрал бесполезное кольцо, бросил в сундук. — Кость забрал Олег, но мы … не совсем люди. И потом — я ж сказал священный, а не волшебный. Кость напиталась силой — правда, очень давно. Ещё есть меч — он подарен богом. Его звали — Индра, потом Папай, Патер Дый… Но зачем он, этот меч — я не ведаю. Он не откликается на мои призывы — меч в смысле.
— А говорил, что меч принадлежал царю Булгаку, — проворчал Чудес, — но я-то сразу не поверил. Видно ведь — меч неземной, волшебный.
— Ты сколько стражей тут держишь? — сменил тему Коттин,
— Полсотни, — ответил испуганный волхв, не смея соврать.
— На стольный град идти собираешься? — иронически спросил воевода.
— Никогда! — всё-таки соврал Тридрев.
— Иди, иди! Порядок надо же кому-то наводить в государстве. Только полководцем будет Чудес, а не ты. Ты пока людей собирай — скоро мы с воеводой подмогу приведём. Как вернёмся — доложишь, что в мире творится.
— Аминте пошли гонца, пусть сюда скачет со своими людьми! — предложил воевода.
— Он на вологодских волоках? — спросил воспрянувший волхв.
— Пусть монету везёт сюда, а не в столицу! — добавил Коттин. — Скажи — воевода Чудес велел!
— Значит, мне стражу в готовности держать и вас дожидаться? — навострил уши Тридрев, услышав про монеты, и поняв, что сейчас его убивать, не станут.
— Верно, уловил! Жди к осени!
— К осени? — изумился Тридрев, мысленно потирая ручки. — Вы не в Персию собрались?
— Много будешь знать — никогда не состаришься… молодым помрёшь.
Волхв хотел, было, возмутиться, что он достаточно стар, но вдруг до него дошло, что перед ним стоит существо с грузом веков за плечами. И что не нужно надеяться, что до осени страшный гость где-нибудь сгинет, и он, Тридрев, благополучно въедет в стольный град без надсмотрщика. Волхв вздохнул, решил действовать крайне осторожно, не нарываясь на неприятности:
— Лодочку-то нашу возьмите, что ж вы на старом карбасе пойдёте? И на вёсла пару человечков, не надо ли??
— Сами дойдём! — голоса страшных посетителей удалялись, шаги по лестнице затихали и, наконец, наступила тишина.
— Я велю погрузить, что надо, в дорожку! — на всякий случай крикнул волхв и притих, задумавшись.
— Спасибо, что не проговорился, воевода! Не время сейчас каждому встречному про меня рассказывать!
— Что я, не ведаю, что творю? — Чудес сидел на вёслах, изредка поднимая их над водой и наблюдая, как падают капли.
Разговор возник после небольшой остановки на месте впадения в Сухону реки Лузы — там стоял сторожевой городок на три избы, но уже не Белозерского князя — Вычегодской земли. Бородатые стражники с семьями жили своей жизнью, раз, в месяц, посылая гонца в Соль Вычегодскую с доносом — не появились ли враги, не имеет ли кто злого умысла против солеваров. Воеводу и Коттина встретили настороженно, но, видя, что путников двое — смягчились, однако ворот не открыли. Спросили лишь — нет ли какой нужды? Удостоверившись, что всё в порядке — сказали: «Путь до города недалёк, хотите — заходите, а не хотите — так и не заходите, дальше идите». Почесав затылок, решили идти дальше, тем более пути действительно оставалось немного. Видя недоумение воеводы, Коттин уже в лодке начал смеялся — просто у стражников по избам сидели дочери на выданье, а до осени, до свадеб ещё далеко — вот мужики и озаботились, не пустили в избу таких видных путников, как они. Воевода расправил плечи, его глаза заблестели — приятно видеть в себе угрозу девичьим прелестям.
Наконец достигли слияния Сухоны с Вычегдой, текущей с восхода. В этом месте река поворачивала на север, уже под именем Двины несла воды в Полярное море. Пришлось много работать вёслами — как раз случилась очередь бывшего Кота. Войдя в Вычегду, шли против течения, правда, медленного — большая вода уже прошла. Коттин ворчал, ругался, потом предложил пристать к берегу, идти пешком — вдоль берега шла тропа, заворачивала на север.
— Вот озеро Солониха, видишь? — Коттин, высунув нос из кустов, показывал воеводе достопримечательности открывшейся местности.
— За частоколом стрельцы, — бубнил под нос воевода, запоминая расположение ворот, высоту ограды, количество торчащих шапок за забором.
— Воевать собрался? — усмехнулся бывший Кот.
— На всякий случай, — скромно ответил Чудес, ткнув пальцем с обгрызенным ногтем в городок. — Ворота днём всегда открыты?
— Это же Усолье, его скорее необходимо охранять снаружи, чем изнутри, — загадочно ответил Коттин. — Видишь речка? Называется Усоль.
— Всё соль, да соль, — проворчал воевода.
— Ну да. А земля зовётся Соль Вычегодская. В соли и есть вся сила этой земли.
Становилось всё темнее, тени от елей убегали на восток, достигли забора.
— Смотри, — шепнул Коттин.
За рекой, на дальнем берегу озера, где стояли амбары и курился дымок, началось движение. По тропе в сторону ворот вели людей — многие пошатывались, кто-то звенел цепями, кто-то был в колодках. Впереди толпы шёл огромный мужик, поигрывая кнутом, его чёрная борода загибалась набок, из-под кожаной безрукавки виднелась волосатая, как у дива, грудь.
— Эй, Строг, постояльцев ведёшь? — крикнули с частокола весёлые стрельцы, и тут же притворно спрятались, — Строг погрозил им кнутом.
После толпы рабов в городок вошли солевары — в сапогах, длиннополых рубахах, многие сжимали в руках толстые тканые перчатки, почти у всех были узелки — обедали на месте, сменяя друг друга.
— Не охраняют что ли воров-то?
— Почему ж? — Коттин указал на пару стрельцов, затерявшихся в толпе солеваров.
— Мало же! Разве не бегут с такого наказания?
