Слимпериада. Трилогия - Бабкин Михаил Александрович (первая книга .TXT) 📗
– Час от часу не легче, – Семён хотел было схватиться за голову, но вовремя вспомнил о том, что руки у него в фазаньем жиру и перьях. – Мракобесие какое-то, чесслово… Да ну вас обоих в… Эх, – Семён не договорил, взял непочатую бутылку с шампанским и откупорил её.
Минут пять прошло в тишине: Семён неспешно потягивал колючее вино, запивая печёное мясо; отец Вуди продолжал накачиваться дармовым колдовским шампанским, то и дело отрыгивая и искоса поглядывая то на Семёна, то на луну; Мар, по-видимому, сосредоточенно обдумывал, куда именно Семён хотел послать его и зачем. И потому тоже молчал.
– Я готов, – сказал наконец отец Вуди, не допив третью бутылку; язык у монаха заплетался: святой отец пил вино не закусывая, напрочь игнорируя фазанов и салаты. И свой хлеб с сыром заодно.
– К чему? – нейтрально поинтересовался Семён, обгладывая фазанью ножку.
– К продаже, – решительно сказал монах. – Давай, лунный колдун, бери мою душу, чёрт с ней! Но взамен я хочу следующее, – отец Вуди принялся перечислять, загибая пальцы:
– Во-первых, хочу молодость. Во-вторых, денег. В-третьих, удачу при игре в кости… Хочу ещё, чтобы женщины любили, чтобы драться хорошо умел… Сильный чтобы был! Высокий и кр-расивый… Коня белого хочу, знамя своё, герб личный, дворец… Чего же я ещё хочу? – на секунду задумался отец Вуди. – А, бессмертия хочу! И ещё, чтобы…
– Чтобы черти у тебя на посылках служили, – рассмеялся Семён. – Пятки чтобы чесали. И за пивом бегали.
– Ох ты! – изумился монах. – Об этом я не подумал. Да, черти на посылках – это хорошо. Это здорово. Хочу!
– Наш друг от скромности не умрёт, – с нескрываемой завистью сказал Мар. – Вот это размах, вот это я понимаю! Сам бы себе такого же пожелал, будь я человеком. Ты спроси, а как он насчёт того, чтобы самому лунным колдуном стать? Тогда всё бы разом получил, халявно и бесконтрольно.
– Папаша Вуди, – Семён уже откровенно веселился, – тут предложение поступило, чтобы ты лунным колдуном стал. От веры отказался и в маги подался. Тогда всё и так иметь будешь, оптом и бесплатно.
– Веру не отдам, – косноязычно, но гордо ответил монах, вновь припадая к бутылке. – Вера – это святое! Для души.
– Так у тебя души не будет, – подзадорил его Семён. – Заберут у тебя душу-то. Зачем тебе тогда вера?
– Чтобы хоть что-то было, – немного подумав, твёрдо ответил отец Вуди. – Взамен души. Чтобы оно не так болело.
– Молодец, – с уважением сказал Семён. – Ей-ей как тот казак на бочке: хоть и голый, но с шашкой. Так и ты – берите всё, но веру не троньте! Ладно, отец Вуди, открою тебе великую тайну – я не лунный колдун! Не колдун я. Не колдун! Вор я. И точка!
– Значит, не хочешь мою душу покупать, – окончательно расстроился монах. – Ну не везёт мне со сделками, хоть плачь! Никогда ничего толком продать не могу… Видать, не судьба мне молодым стать! И коня белого у меня не будет, – отец Вуди пустил пьяную слезу.
– Куплю я тебе белого коня, – утешил монаха Семён. – Взамен волка. Самого быстрого и выносливого коня! Какого сам выберешь. А насчёт молодости – увы. Ничем помочь не могу. Не обучен, знаешь ли.
– Какой же ты колдун после этого, если молодость делать не умеешь, – ухмыльнулся отец Вуди, пытаясь ухватить свою недопитую бутылку за горлышко и всё время промахиваясь. – У нас некоторые, из высших адептов… из руководства, м-мать их… по пять раз молодость себе возвращали! Есть у них такие снадобья… а нам, простым, чёрта с два – ни рецепта тебе, ни намёка на состав зелья… Опа! – монах наконец поймал бутылку, но пить не стал. – Р-рецепты! – Отец Вуди побултыхал шампанским внутри бутылки. – Окаянные рецепты… Весь мир держится только на рецептах и снадобьях! Приворот, отворот… Жизнь, не жизнь… Возвращённая молодость и преждевременная старость, – на всё есть свои рецепты! Тайные и не тайные. Всякие, – монах со вздохом отставил бутылку в сторону. – Желудок что-то болит, – пояснил отец Вуди. – Хватит на сегодня уже! Не мальчик шипучкой баловаться. Хлебного винца – это да, можно было бы. А от этой дряни одно бурчание в животе и изжога. А удовольствия никакого! Не цепляет, – монах посмотрел на Семёна разведёнными глазами. – Ни капельки не цепляет! – Отец Вуди похмыкал себе под нос, после достал нетвёрдой рукой что-то из внутреннего нагрудного кармана сутаны и съел. Наверное, это было лекарство от изжоги. Или от бурчания в животе.
– Оно и видно, что ни капельки, – насмешливо заметил Мар. – Глаза от нецепляния уже в разные стороны глядят! Как у рака.
– Зелья, снадобья, – медленно повторил Семён. – Молодость по рецепту… Скажи, Вуди, а как у вас насчёт магии слова? Или магии жеста? Комплексная магия – есть?
– Никакой нет, – отрицательно помотал головой монах и чуть не упал на спину от столь резкого движения. – Ересь это! Только лунные колдуны владеют ерес… магией. А раз колдунов нет, то и магии тоже нет. А колдунов точно нет? – отец Вуди с трудом подмигнул Семёну.
– Считай меня кем хочешь, – обречёно махнул рукой Семён. – Хоть сумасшедшим великаном Додо, мне без разницы. Кирпичи из стен мироздания я тоже вышибать не умею… Что же это за Мир такой, а? – Семён вытер руки о траву. – Нет у них магии, подумать только! А как умертвия клепать, или волка оживить, или молодость по пятому разу вернуть – это они могут. А магии нет! Парадокс.
– Никакого пера… парадокса, – горячо запротестовал монах. – Нету магии, да. Но зато есть сила летних трав и корней, глубинных руд и горных минералов, крови порченной и крови обыкновенной… Сила воды и огня – есть! Сила знания, в конце концов. Знания как всё это правильно смешать, взболтать и употребить.
– Вон оно что-о, – с пониманием протянул Мар. – У них магия в подземно-травяном направлении развивалась. В знахарском. В корень, так сказать, пошла, – и захихикал собственной шутке. – Вот же чудной мир! Семён, нас здесь наверняка ждут сюрпризы. Точно, ждут! Интересно-то как!
– Громобойную дубинку отдашь? – неожиданно трезвым голосом сказал монах. – Взамен волка. Отдашь, а?
– Эге, да ты, отче, никак в себя пришёл? – изумился Семён. – Быстро ты как-то! Аж удивительно.
– Лекарство специальное съел, – отец Вуди поморщился, потёр виски. – Раз душу из тела вынимать не будешь, так чего же тогда в стельку пьяным сидеть? Не тот момент… Хорошее лекарство, только голова после него побаливает… Так отдашь дубинку, Симеон? Мне она в дороге очень пригодилась бы! Работа у меня разъездная, всяко в пути бывает, сам видел…
– Нет, – решительно сказал Семён: у монаха обиженно вытянулось лицо. – Я же тебе сказал – за волка заплачу, можешь не сомневаться! Или коня тебе куплю, на выбор… Отдать – не отдам. Но могу поменяться с тобой на что-нибудь не менее ценное. У тебя есть что ценное?
– Ценное-то есть, да не моё, – с тоской в голосе ответил монах. – Аптечка не моя, таратайка тоже. Волк – и тот общественный был, монастырский… Слушай! – вдруг, что-то вспомнив, обрадовался отец Вуди, – а что, если я расскажу тебе, где лежат всякие редкости и, мало того, помогу пробраться в то место? Это я сумею. Запросто! А ты мне за услугу дубинку отдашь, идёт?
– Какие редкости? – деловито спросил Семён. – Снадобья-порошки или что посерьёзнее? Золото, бриллианты? Так вот, мне не нужно ни то, ни другое.
– Тю, – изумился монах, – нашёл великие ценности: золото и бриллианты! Снадобья, между прочим, гораздо ценнее любого золота-серебра и любых камней-самоцветов будут. Гораздо. Но если тебе ни то, ни другое не нужно, тогда… – отец Вуди запнулся, сторожко огляделся по сторонам. Словно их кто-то мог подслушивать.
– Тогда? – с интересом переспросил Семён. – Что – тогда?
– Понимаешь, – понизив голос, сказал монах, – я еду по вызову в один городок… он тут неподалёку, сначала селение будет, потом городок… а хозяин городка – граф Локир, вредный, между прочим, человек! Зануда, педант, да ещё и жмот: за работу платит не исполнителю, а напрямую в монастырскую казну. Я уже был у него несколько раз, – отец Вуди покривился, словно вспомнил что-то неприятное. – Представляешь, он вино не пьёт! То есть вообще ничего хмельного не пьёт! Даже пива. Трезвенник, мать его… И мне пить не разрешал, тьфу на него! А у меня работа нервная, без вина никак нельзя. И отказаться от поездок в замок Локира невозможно, он за мной пожизненно закреплён, замок тот. Эх-хо-о…
