Брисингр - Паолини Кристофер (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Холодок пробежал у Эрагона по спине при виде столь жуткой сцены.
Король Оррин смачно выругался, и в голосе его Эрагону послышались истерические нотки. Спрыгнув с жеребца на землю, Оррин швырнул в грязь свои меч и щит и потребовал у ближайшего ургала: — Дай мне твой топор!
Ургал явно был ошеломлен; его серая кожа приобрела трупный оттенок; некоторое время рогач колебался, но потом все же отдал Оррину свое боевое оружие. Король, хромая, подошел к хихикавшему воину, обеими руками поднял тяжеленный топор и одним ударом отсек ему голову.
Хихиканье прекратилось, но глаза воина еще несколько мгновений вращались, а губы двигались. Наконец все стихло, и Оррин, подняв отрубленную голову за волосы, чтобы все могли ее видеть, громогласно заявил:
— Значит, их все-таки можно убить! Немедленно передайте всем: единственный способ остановить этих чудовищ — это отрубить им голову. Отрубить, или размозжить ее дубинкой, или с близкого расстояния попасть им в глаз стрелой… Грейтуф, ты где? — Крепкий кавалерист средних лет выдвинулся вперед вместе с конем. — Надень эту голову на шест у северных ворот. И все их головы потом наденьте на шесты! Пусть это будет нашим посланием Гальбаториксу! Пусть он знает, что мы разгадали его мерзкий трюк, что мы его не боимся, и, несмотря ни на что, победа будет за нами! — Оррин вернулся к своему коню, отдал ургалу топор и поднял с земли свой меч.
Неподалеку Эрагон заметил кулла Нар Гарцвога с отрядом ургалов и, быстро переговорив с Сапфирой, попросил ее подойти к ним поближе. Поздоровавшись с рогатыми великанами, Эрагон спросил у Гарцвога:
— Неужели все эти воины были такими же, как этот? — И он указал на утыканное стрелами мертвое тело.
— Да. Боли они не чувствовали. Ударишь его, думаешь, он мертвый, а он возьмет да сзади на тебя набросится. — Гарцвог нахмурился. — Я сегодня потерял немало рогачей. Нам в разных битвах доводилось участвовать. Мы и с несметным людским войском сражались, и с Огненным Мечом, а вот с этими смеющимися истуканами встречаться не доводилось. Страшные они какие-то. Так и кажется, что внутри у них какие-то безрогие духи сидят! А может, это сами боги против нас пошли?
— Чепуха! — рассердился Эрагон. — Это просто очередные гнусные штучки Гальбаторикса! Ничего, мы скоро найдем способ защитить себя от его чар. — Но как бы он ни храбрился, мысль о том, как сражаться с врагами, которые не чувствуют боли, тревожила его не меньше, чем ургалов. Больше того, из слов Гарцвога он понял, что поддержать боевой дух среди варденов будет еще труднее. И неизвестно, удастся ли это Насуаде, когда все узнают о столь необычных воинах, присланных Гальбаториксом.
Пока вардены и ургалы собирали павших на поле боя соратников, снимали с трупов оружие, отрубали вражеским воинам головы и сволакивали их изуродованные тела в общую кучу для сожжения, Эрагон, Сапфира и король Оррин вернулись в лагерь; Арья и остальные эльфы последовали за ними.
По дороге Эрагон предложил Оррину исцелить рану на ноге, но король отказался:
— У меня есть свои лекари, Губитель Шейдов.
Насуада и Джормундур ждали их у северных ворот. Насуада, подойдя к Оррину, спросила: — Что пошло не так?
Эрагон, прикрыв глаза, слушал, как Оррин рассказывает ей, как проходил бой. Сначала его кавалеристы весьма удачно рассекли вражеские ряды, нанося направо и налево смертельные удары и вовсю, как им казалось, разя врага. Сами они почти не пострадали во время этого первого столкновения, однако стоило им оглянуться, как они увидели, что многие из «мертвецов» ожили и вновь ринулись в бой. Оррин явственно вздрогнул, вспоминая об этом.
— И тут нас охватила паника, — признался он. — Да и любой на нашем месте просто застыл бы от ужаса. Мы не могли понять, неужели эти воины вообще неуязвимы? Да и люди ли они? Когда ты видишь, как на тебя идет враг, хотя у него раздроблена лодыжка, а из живота торчит дротик, и половина лица снесена ударом меча, а он при этом смеется тебе прямо в лицо, то вряд ли устоишь на месте. Мои воины потеряли самообладание. Сломили ряды. Воцарилась суматоха. Началась резня. А потом подоспели посланные тобой, Насуада, ургалы и вардены, но запаниковали и они… — Оррин сокрушенно покачал головой. — Никогда я ничего подобного не видел! Даже на Пылающих Равнинах!
Кровь так сильно отлила у Насуады от лица, что это стало заметно даже при ее темной коже. Она посмотрела на Эрагона, затем на Арью:
— Как же Гальбаториксу это удалось? Ответила ей Арья:
— Он почти полностью заблокировал способность этих людей чувствовать боль. Оставил лишь чуть-чуть, чтобы они сознавали, где находятся и что делают, но чтобы все же боль не сумела заставить их потерять голову. Такое заклятье требует совсем немного магической энергии, но действие его поистине ужасно.
Насуада облизнула пересохшие губы. И снова обратилась к Оррину:
— Ты знаешь, скольких мы потеряли?
По телу Оррина снова прошла крупная дрожь. Он согнулся, зажимая рукой рану на бедре, и, скрипнув зубами, прорычал:
— Всего каких-то три сотни против… Сколько ты послала?
— Две сотни меченосцев. Сотню копьеносцев. Пятьдесят лучников.
— Плюс ургалы, плюс мой кавалерийский отряд… В общем, около тысячи. Против трех сотен пеших солдат в открытом поле! Теперь-то мы уничтожили их всех, но чего это нам стоило… — Король покачал головой. — Сколько наших погибло, мы узнаем точно, лишь пересчитав убитых, но, по-моему, погибло не менее трех четвертей. Немало погибших даже среди лучников. А от моей кавалерии осталось всего человек пятьдесят, в лучшем случае семьдесят. Многие из них были мне верными боевыми товарищами… Ну, и среди ургалов тоже потери большие — сотня, а может, и полторы рогачей пали. В итоге что? Пятьсот или шестьсот трупов надо срочно хоронить, да и многие из тех, что уцелели, серьезно ранены. Я не знаю… не знаю. Я не… — И Оррин, не договорив, стал валиться на землю и упал бы, если бы его не успела подхватить Арья.
Насуада щелкнула пальцами, подзывая двух варденов и приказала им отнести короля Оррина в шатер и немедленно позвать его лекарей.
— Надо признать, что, хоть мы и уничтожили этот отряд, но потерпели тяжкое поражение, — почти шепотом промолвила Насуада и крепко сжала губы. Было видно, что вся душа ее объята печалью и отчаянием. Глаза у нее блестели от слез. Выпрямившись, она сурово посмотрела на Эрагона и Сапфиру: — Ну, а что было с вами? — Застыв, как изваяние, она выслушала рассказ Эрагона о сражении с Муртагом и Торном, затем кивнула и сказала: — А мы здесь, на земле, надеялись только на одно: что вам как-то удастся избежать битвы с ними. Но вы не только вступили с ними в бои, но и почти победили их. Для меня это огромное облегчение. Вы доказали, что Гальбаториксу не удалось сделать Муртага настолько могущественным, чтобы ты не мог даже надеяться одержать над ним победу. Если бы у вас хватило сил, то, как мне кажется, ты мог бы сделать с Муртагом все что угодно. Надеюсь, что хотя бы по этой причине он не осмелится один пойти против армии королевы Имиладрис! А если нам удастся собрать достаточное количество заклинателей в помощь тебе, Эрагон, то мы, возможно, сумеем наконец покончить с Муртагом и Торном, когда в следующий раз они вызовут вас с Сапфирой на бой.
— Разве ты не хочешь взять их в плен? — спросил Эрагон.
— Я много чего хочу, но сомневаюсь, что получу хотя бы часть этого. Муртаг и Торн, возможно, и не стали бы убивать вас, однако, раз подобная возможность существует, нам следует уничтожить их без колебания. Или ты думаешь иначе?
— …Нет.
Но Насуада, словно не заметив в его ответе неуверенности. уже переключила свое внимание на Арью.
— Не погиб ли кто-то из твоих заклинателей во время этого поединка? — спросила она.
— Нет. Некоторые эльфы, правда, потеряли сознание, но вскоре пришли в себя. Спасибо.
Насуада глубоко вздохнула, долгое время смотрела куда-то на север, потом снова повернулась к Эрагону:
— Эрагон, пожалуйста, сообщи Трианне, что я прошу членов Дю Врангр Гата выяснить, как нам бороться с заклятьем Гальбаторикса. Нет, это просто неслыханно! Однако мы не должны уступать ему, мы просто не можем себе этого позволить! Я понимаю, что в целом для нас подобные чары неприменимы… я думаю, что мы слишком уязвимы… И все же нам следовало бы иметь отряд из нескольких сотен меченосцев — волонтеров, разумеется, — которые согласились бы стать невосприимчивыми к физическим страданиям.
