Маг с привидениями - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер (бесплатные версии книг .TXT) 📗
— Друиды-мошенники там только-только начинают проклевываться, — ответил Стегоман. — Но им удалось обратить в свою веру лишь считанных шотландцев.
— Это почему же? — поинтересовался Мэт. — Что, они с трудом отыскивают горцев посреди тамошних гор?
— Да нет, к горам они пока и близко не подошли. Но эти мужики в клетчатых юбках задают весьма каверзные вопросы, на которые у «друидов» не находится ответов. Поэтому в «друидах» сразу признают иноземцев, и шотландцы сразу же настраиваются против них.
— Хотя бы за шотландцев мне не надо тревожиться, — облегченно вздохнул Брион.
— Да, Джону ни за что не натравить на вас орды воинственных шотландцев, — согласился Мэт, которого эта мысль также весьма утешила. — Ваше величество, позвольте представить вам этого благородного дракона. Это Стегоман, мой друг с первого дня пребывания в Меровенсе.
— И до последнего, — склонил голову дракон, грациознейшим образом выгнув шею. — Для меня большая честь познакомиться с вашим величеством.
— Никогда не предполагал, что драконы способны вести себя столь учтиво! — изумленно воскликнула Розамунда.
— Дорогая, позволь я тебя представлю. — Брион взял ее за руку и обернулся к Стегоману. — Благородный Стегоман, позволь представить тебе мою нареченную, принцессу Розамунду.
Затаившееся неподалеку войско встретило слова короля дружным радостным воплем. Розамунда опустила глаза и зарделась, а Стегоман и ее поприветствовал изящнейшим поклоном:
— Счастлив завести знакомство с такой красавицей!
Тут уж и Мэт был вынужден признать за Стегоманом верх учтивости. Понятия дракона о красоте в основном простирались в область радужно поблескивающих чешуек и прекрасных глаз, начисто лишенных век. Говоря о чем-нибудь типа «сладостного дыхания», дракон обычно имел в виду оттенок изрыгаемого представительницей его вида пламени, заметный только драконьему глазу.
— Мне еще радостнее, — продолжал расточать любезности Стегоман, — оттого, что судьба свела меня не только с истинным королем Бретанглии, но и с будущей королевой!
Розамунда вздрогнула, но, овладев собой, внимательно взглянула в глаза дракона:
— Так ты умеешь предсказывать будущее?
— Не более, чем всякий смертный, не являющийся кудесником, — ответил ей Стегоман. — Но и не менее. Мне под силу видеть любовный пыл влюбленных. Я вижу и то, с какой верностью следуют люди за вашим возлюбленным, ваше высочество, вижу, что они верны и вам. Ваше будущее мне видно столь же очевидно, как если бы оно было написано рунами.
Розамунда еще сильнее изумилась и задумалась.
— Я полагала, что здесь мне верен только сэр Оризан.
— Вот как? — усмехнулся невесте Брион. — Уверяю тебя, любовь моя, это войско движимо не только верностью своему королю, но и восторгом перед твоей красой.
Розамунда покраснела от смущения. Мэт понял, что надо срочно менять тему разговора.
— Ты пойдешь с нами? — спросил он у Стегомана.
— Я бы с большей радостью полетел, — ответил Стегоман. — Однако, поскольку мои полеты бы просто-напросто объявляли всему свету о том, откуда и куда движется Брион со своим войском, я бы предпочел время от времени вылетать на разведку в разные стороны, а к вам возвращаться с наступлением темноты.
— Славно задумано, — похвалил его Брион. — Хотя было бы глупо желать скрыть передвижение такой массы народа. На самом деле я не сомневаюсь, что моему брату известно о том, где мы находимся, вплоть до последнего ярда, а вместе с ним — и его придворному колдуну.
Тут Мэт впервые задумался о том, кто в союзе Джона с колдуном главенствует.
— Вернитесь, люди мои! — вскричал Брион. — Это не враг, а могущественнейший друг.
Медленно, нерешительно войско вернулось, и воины Бриона встали на прежние места.
Войско шло и шло по стране, продвигаясь к юго-востоку и пребывая в постоянном ожидании грядущей схватки, но псевдодруиды старательно избегали встречи с людьми Бриона. По пути попадались поля зрелой пшеницы, которую некому было сжать, попадались и стада овец, густо поросших шерстью, которую давно пора было состричь, но возле этих овец не было пастухов. Скот забредал с пастбищ на поля, и никто его оттуда не выгонял. Вороны беспрепятственно клевали спелые колосья, не обращая никакого внимания на пугал.
Вот так они и продвигались по прекрасным равнинам и холмам, где мешались зелень и желтизна позднего лета, и на пути им не встречалось ни единого человека. Лишь время от времени на закате вдруг возникали темные силуэты на вершине холмов, и тогда становилось ясно, что за продвижением войска следят лазутчики Джона. Порой, проходя мимо фермы или деревни, люди видели, что они сожжены дотла, но и тогда нигде поблизости и следа не было видно тех людей, что там жили. Мэт не сомневался: либо их принесли в жертву, либо они бежали из родных мест следом за очередным бродячим «друидом», наобещавшим им несметные богатства и море удовольствий. Разоренные деревни и городки яснее ясного говорили о том, как мнимые друиды добывали себе пропитание.
Стаи черных воронов кружили в небе и вдруг, как по команде, сорвались и полетели в одну сторону, прямо на юг.
— Надо проследить за этой стаей! — вскричал Брион и указал вослед воронам. — Они полетели, чтобы донести о нас Джону. Они расскажут ему всю правду!
— Они-то расскажут, — кивнул Мэт. — А вот сам ваш братец, похоже, отъявленный лжец. Наверное, он ни разу в жизни никому правды не сказал.
— Раз семь сказал, насколько мне помнится, — возразил Брион. — Но это были ответы на оскорбления, которые ему нанесли мы с Гагерисом, и потому сам он вряд ли понимал, что говорит правду.
Мэт нахмурился.
— И какую же правду он вам говорил, облекая ее в форму оскорбления?
— Он говорил мне, что я напыщен, жесток и дерзок, — мрачно отозвался Брион. — Я думал об этом и понимал, что все три обвинения справедливы. Я старался избавиться от этих пороков, но боюсь, это мне не удалось.
— А мне кажется, удалось, — возразила Розамунда и подала ему руку.
— Но только потому, что ты со мною, — покачал головой Брион, сверкая глазами. — И потому, что я знаю: мне никогда не сравниться с тобой.
Розамунда хотела было что-то ответить, но растерялась.
— Не спорьте с ним, ваше высочество, — посоветовал ей Мэт. — Это прекрасно, что он так думает. Прекрасно для вас, во всяком случае.
Розамунда усмехнулась, запрокинула голову и одарила Бриона кокетливой улыбкой. Тот улыбнулся в ответ и прижал ее руку к губам.
Войско дружно и восторженно взревело. Брион покраснел и отпустил руку Розамунды.
— Неужели мы никогда не останемся наедине?
— О, непременно останемся, — заверила его Розамунда и подвела свою лошадь ближе к его коню. — Но для этого вы должны отвоевать ваше королевство.
Мэт решил, что из нее получится великолепная королева. Через два дня Мэт снова сидел у походного костра с родителями и незваным гостем. Ни с того ни с сего Бохи вдруг выпалил:
— Слишком долго все это тянется! Сколько времени прошло, а мы все еще в одном дне езды от границы! Еще чуть-чуть, и придется присягать на верность королеве Алисанде! Если больше нет средства заставить этих «друидов» драться, то это сделаю я!
С этими словами он удалился в ночную тьму. Мэнтреллы обменялись озадаченными взглядами.
— Чего это он вдруг так всполошился? — изумился Рамон.
— Он уже несколько дней не в себе, — объяснила Химена. — С каждым часом все больше и больше распалялся.
— Видимо, ждет не дождется сражения, где он вправду сможет на славу порезвиться, — заключил Мэт. — Мир ему совсем не по душе.
— Как ты думаешь, что он вознамерился учинить? — спросила его мать.
Этого они так и не выяснили — то есть не узнали в подробностях, но на следующее утро, когда Брион во главе своего войска выехал из леса на широкий луг, он увидел, что по лесу навстречу ему со всех ног бежит человек, а за ним гонится горстка крестьян, возглавляемых тремя людьми в белых балахонах, потрясающих золочеными серпами.
