Чёлн на миллион лет - Андерсон Пол Уильям (книги без регистрации .TXT) 📗
— Джон Странник, — подсказал американец.
— Как?! Ведь вы и в прошлый раз приезжали под этим именем! — удивилась женщина.
— Какая разница, — пожал плечами Странник. — Я ведь давным-давно не был в этой стране. А это имя мне нравится, я принимаю его снова и снова, или какую-нибудь вариацию на ту же тему. А кем сегодня числитесь вы?
— Какая теперь разница?! — басовито воскликнул мужчина. — Мы те, кто мы есть, неразлучные навеки.
К тому времени беседа уже переместилась в уставленную китайской мебелью элегантную комнату, где на полках стояло множество самых разнообразных безделушек. Хозяева немало поскитались по свету, прежде чем осели здесь. Судя по сохранившемуся у них календарю, Странник заключил, что это произошло примерно в 1810 году. Впоследствии они время от времени уезжали, чтобы присмотреть за делами, позволяющими им жить в достатке, и всякий раз привозили с собой сувениры, в том числе книги; Ду Шань привык отводить душу в ремесленных поделках, а Асагао читала запоем.
В присутствии такого же бессмертного, как они сами, супруги предпочли вернуться к своим древним именам — будто отчаянно искали, за что бы уцепиться, когда их уютный мирок опять начал рушиться на глазах. И все же радость одолевала затлевший в душах огонек беспокойства.
— Мы так надеялись, так надеялись, что вы действительно тот, за кого себя выдаете, — призналась Асагао. — Как же горячо мы надеялись! Это не просто конец одиночеству. Существование других таких же, как мы, придает новый смысл и нашим собственным жизням. Разве не так?
— Вот уж не знаю, — отвечал Странник. — Кроме вас, меня и моего друга, наверняка жив еще один такой, но он наотрез отказывается иметь с нами что-либо общее. Может, мы просто-напросто уроды.
Взяв с приставленного к креслу столика чашку, он отхлебнул глоток местного пикантного пива чанг, тут же запив его изрядной порцией чая. Вместе напитки сочетались довольно-таки недурно.
— Но ведь мы наверняка пришли на землю с какой-то целью, — стояла на своем Асагао. — По крайней мере, мы с Ду Шанем старались не только выжить, но и сделать что-нибудь полезное.
— Как вам удалось найти нас пятьдесят лет назад? — вставил свой вопрос более практичный мужчина.
Тогда настоящий разговор был невозможен, поскольку приходилось беседовать через переводчика, которому не следовало знать, что стоит за пересказываемыми словами. Странник тогда мог изъясняться лишь обиняками. Только теперь он убедился, что они все-таки поняли друг друга. Тогда хозяева ясно заявили, что уезжать не желают, равно как не желают, чтобы он задерживался здесь; при этом они были подчеркнуто любезны, а когда Странник, к величайшему изумлению переводчика, рискнул заявить, что вернется через полвека, хозяева вроде бы преисполнились энтузиазма. Однако сегодня сомнениям не осталось места: все трое не просто догадывались, а знали наверняка, с кем имеют дело.
— Я никогда не мог усидеть на месте и был легок на подъем. Городов не люблю, потому что начал жизнь вольным кочевником, — повел рассказ Странник. — После первой мировой войны отправился повидать мир. Мой друг Ханно — он живет под множеством имен, но для меня он Ханно — в Америке порядком нажился и не ограничивал меня в расходах, в надежде, что я выслежу кого-нибудь подобного нам. В те дни добраться до Непала было нелегко, не говоря уж о том, чтобы въехать в страну, но я решил, что именно по этой самой причине Непал привлекателен для нужных нам людей. В Катманду мне удалось подхватить слух о некой супружеской паре, живущей этакими горными князьками — учителями и благодетелями целого народца. Пара ни в чем себе не отказывала, но окружающие считали их святыми. Кроме того, мне рассказали, что в старости они пустились в паломничество, а чуть позже на том же месте объявился их сын с женой. Только представьте, как меня заинтересовал подобный рассказ.
— Конечно, не всегда и не все шло так просто, — рассмеялась Асагао. — Наш народ вовсе не глуп. Они поддерживают эту байку о нас, потому что знают, что мы так хотим, — но при том не хуже нашего понимают, что из странствий вернулись в точности те же люди, что и ушли. Они не испытывают к нам ни страха, ни зависти, ибо по натуре своей принимают жизнь во всех ее проявлениях, как она есть. Да, для них мы действительно священны и могущественны — но мы же их друзья! Этот дом нам удалось отыскать лишь после долгих и дальних странствий.
— Никто не жаждет, — хмыкнул Ду Шань, — чтобы сюда понаехали паломники, любопытные, всякие чиновники и налоговые инспектора. Пока что у нас бывало по нескольку посетителей в год, но в последнее время они что-то зачастили. Слухи мало-помалу расползаются. Если бы не удаленность, началось бы нашествие посторонних, да и удаленность — защита призрачная.
— Я бы пропустил эти слухи мимо ушей, — кивнул Странник, — если бы не знал, что именно ищу. Но все равно, как погляжу, современность пустила корни и здесь.
— Не можем же мы запретить доброе и полезное, — проговорила Асагао. — Грамота, медицина, самосознание облегчают людям их тяжелую жизнь, но не слишком портят их нравы и души.
Лицо Странника внезапно омрачилось.
— Рано или поздно случится и это. Вы теряете контроль над ситуацией, разве не так?
— Я же сказал, тут все больше и больше чужаков, — резко бросил Ду Шань. — Да еще эти королевские инспектора! Уж эти-то раньше никогда не забирались в такую глушь. И не задавали столько вопросов.
— Мы знаем, что обновляется не только наша страна, весь мир переменился до неузнаваемости, — вздохнула Асагао. — Как ни дорог нам этот край, мы сознаем, что скоро придется расстаться с ним навсегда.
— Или объявить людям открыто, кто вы на самом деле, — негромко подсказал Странник. — Хотите вы этого? Если да — только молвите, и я завтра же уеду, а в Америке немедленно сменю имя.
Осталось за скобками, что он так и не назвал ни одного современного имени Ханно.
— Мы раздумывали на эту тему. Ведь в прошлом бывали времена, когда мы признавали свой возраст открыто. — Ду Шань помолчал. — Но тогда мы имели дело с простыми крестьянами, а в час опасности всегда могли покинуть их и на время скрыться. По-моему, теперь нам такое не удастся.
— Не удастся никакой ценой. Стоит лишь раз дать о себе знать — и от преследователей вам уже не избавиться. Все равно выследят, сейчас появилось множество способов охоты на людей. И вы попадете в рабство. Без сомнения, жить вы будете в роскоши и сытости, но уже никогда не вырветесь на свободу — станете просто объектами изучения, лабораторными крысами.
— Неужели все настолько скверно?
— Боюсь, он прав, — сказала Асагао и вновь обернулась к Страннику. — Мы с Ду Шанем много рассуждали об этом. Король Непала может обласкать нас, сделать кем-то вроде домашних любимцев — ну а если вмешается Красный Китай или русским взбредет в голову заявить свои права на наши персоны?
— Лучше уж поберегите собственную свободу, — посоветовал Странник. — Возможность заявить о себе от вас не уйдет, стоит лишь дождаться более благоприятного момента. На мой взгляд, времена сейчас не очень подходящие, а стоит нарушить молчание, как взять свои слова обратно не удастся.
— Вы предлагаете нам уехать с вами?
— Надеюсь, что вы поступите именно так. Или хотя бы вскоре последуете за мной. Ханно обеспечит вам… все, что понадобится, если это только в его власти — а власть у него велика.
— Наверно, поедем, — медленно произнесла Асагао. — Я уже говорила: нам известно, насколько нынче быстро стали передвигаться люди, а новости в мгновение ока летят за тысячи миль. Мы уже встречали заезжих иностранцев и видели, что они строят догадки на наш счет. Да и давление со стороны правительства ощущается все сильнее и сильнее. Так что мы уже несколько десятилетий готовимся к уходу, как уже делали много-много раз в прошлом. Мы позаботились о том, чтобы за это время у нас не было ни одного ребенка. Самые юные из наших пока еще живых детей где-то поселились — мы всегда воспитывали их подальше от себя — и считают нас почившими. Ни один из них не знает правды о нас. — Она поморщилась. — Узнать правду им было бы слишком горько.
