Форсу (СИ) - Виктим Дмитрий (книги онлайн полностью .txt) 📗
А вагина энесты так вообще была словно химическая лаборатория, выделяющая целый спектр разнообразных веществ множеством различных желёзок. И все эти вещества тоже считались амосой. Собственно, данным названием определялось не одно конкретное соединение, а общий вырабатываемый коктейль.
Правда, в юном возрасте далеко не все наркотические желёзки ещё работали. Самые ранние из них включались только на первом этапе созревания, в 14–16 лет, который назывался рождением Мевы. Здесь надо уточнить, что половое созревание у энест проходило в две стадии. На первой под действием активизировавшихся гормонов у подростка появлялась сильная тяга к мужчинам и потребность в сексе. По остроте своей она могла соперничать с хотелкой женщин Форсу, вот только удовлетворение её требовало вагинального секса и куннилингусом или золотым дождиком тут было не помочь.
Данное желание было физической потребностью неолетанок, которую нельзя было игнорировать или долго терпеть, потому что это могло грозить энесте серьёзными осложнениями со здоровьем или даже смертью. Первая стадия созревания характеризовалась бурным развитием организма и высокой гормональной нагрузкой. В частности, сексуальные желёзки постепенно, одна за другой включались по мере взросления, и при достижении второго этапа созревания, примерно в 30 лет, они набирали полную силу. Именно с этого возраста энеста могла иметь детей, а на стадии рождения Мевы оставалась бесплодной. Получалось, что сексом в подростковом возрасте она занималась исключительно для удовольствия, ну и для того, конечно, чтобы потратить избыток скопившихся в организме наркотиков и гормонов, которые её тоже возбуждали.
Все вещества класса амоса, попавшие в человека, нейтрализовались одним или несколькими оргазмами (в зависимости от полученной дозы). После этого возбуждение, вызванное наркотиками, снижалось и исчезало, однако продукты распада амосы на большинство рас оказывали сильный снотворный эффект, пока не выводились из организма естественным путём, что могло занять от 2 до 10 часов.
Примерно с тридцати лет наступал второй период полового созравания, и одновременно с этим успокаивалось буйство гормонов, так что неолетанкам уже́ гораздо проще было держать свою похоть в узде. Верания на Форсу попала, кстати, когда ей было чуть более сорока. Но далеко не сразу она смогла произвести ребёнка, хотя ей очень хотелось продолжить свой род в новом мире, чтобы он (то есть род) не угас.
Проблемой стало всё то же инородное излучение и сниженная фертильность. У неолетанки она уменьшилась не до полного нуля, как у женщин до благословения. Но зато и после обряда в храме Илассы, казалось бы ни капли не усилилась. Могло бы показаться даже, что тело энесты не приняло дар Богини. Но нет. Энергия блаженства пробудилась в ней, хоть и с некоторой задержкой, и повлияла на многие физические и магические показатели. Сила Ар и дистанция воздействия подскочили раза в полтора, прибавилось физической силы и ловкости, возросла точность, усилились способности к контролю над выработкой наркотических веществ и регулированию скорости работы амосовых желёзок. По сути, неолетанка получила возможность не только варьировать объём выделенного наркотика, но и виртуозно менять его состав, добиваясь самых разнообразных эффектов.
Но энесте хотелось детей, именно это было для неё самым важным [1]. Тем не менее многочисленные попытки и множество перепробованных мужчин успехов не принесли. Даже сейчас, спустя две сотни лет, неолетанки остаются одним из самых малочисленных видов. Их насчитывается чуть больше тысячи, и это с учётом того, что никто из них не умер до сих пор. С момента "большого излома" (так был назван период пятилетней войны) родилось уже шесть поколений неолетанок. По крайней мере, Мика относится к шестому, — рассказывала сёкая. — А первопредку этой расы, Верании, насчитывается двести сорок три. И она ещё даже не достигла зрелых лет по своим меркам. В жизненном масштабе человека Земли ей было всё равно что тридцать.
— Погоди, — остановил я Мару. — Если энесте не удавалось завести ребёнка, то как же тогда удалось?
— Хе-хе, ну это произошло случайно. Пока она привлекала свободных мужчин, ничего не получалось; пото́м, просто чтобы сбросить пар, отымела пария, и, оба-на, всё сработало. Узнала она об этом, конечно, не сразу. А когда поняла, хи-хи, даже не сразу вспомнила, кто отец.
— Стоп! А это точно парий был?
— И-мен-но, — по слогам ответила сёкая. — Как потом выяснилось, помочь неолетанкам с детьми могут только парии. В этом плане они для них просто идеальные партнёры.
— Погоди-погоди, чего-то я не врубаюсь. Как парий может помочь зачать ребёнка, когда он бесплоден?
— Так бесплодие его как раз и помогает зачать, ко́ли нет активных конкурентов.
— Каких конкурентов? — не понял я.
— Естественных, сперматозоидов.
— Так, стоп, ты меня совсем запутала. Разве не сперматозоиды энесте нужны, чтобы зачать ребёнка?
— Сперматозоиды, — подтвердила Мара.
— И?
— Что?
Я почувствовал, как у меня едет крыша.
— Мара, ты издеваешься?
— Нет.
— Тогда объясни…
Но в этот момент над нами зажужжала Тинка и прозвенела весёлым голосом, что Мариша зовёт кушать. В общем, разговор этот отложился. А пото́м я малость увлёкся другими событиями и забыл попросить у Мары разъяснений.
* * *
Обедать мы сели не в общей столовой, а в трапезном зале для важных персон. Ну, там, где ещё во второй день моего пребывания в имении я завтракал в обществе Мариши и её компаньонок-магесс. Вот только в этот раз за столом разместилось четверо. По одну сторону я с супругой (ох, до чего же приятно думать о Марише в этом ключе!), а по другую — неолетанки, причём Мика как раз села напротив меня. И стоило мне лишь посмотреть в её сторону, я сразу заметил пристальный взгляд юной энесты, направленный на меня.
Тинка не стала с нами обедать. На столе не было ничего, что могло бы её привлечь. Поэтому, чмокнув меня в губы, она громко зажужжала крыльями и стремительно вылетела в окно, направляясь в сад. Больше половины дневного времени пикси проводила именно там, если позволяла погода. Предпочитала свежий воздух, солнце, цветы, фрукты и ягоды. Насколько я понял, сад был её основной столовой. Она находила в нём всё, что ей было нужно. И стоило мне как-то предложить ей кусочек копчёного мяса, как Тинка недовольно наморщила носик.
— Мясо даёт силу, — попробовал я отстоять свою плотоядную позицию, — будешь одними фруктами питаться — ослабеешь.
— Хи-хи, хочешь силами померяться, муж мой? — хищно поинтересовалась она и пыльца фей ярко заблестела на её крыльях.
— Не-не, — поспешно замотал я головой. — Ясно ведь, что я слабее становлюсь, когда ты меня уменьшаешь.
— Так и я ведь маленькая, — улыбнулась пикси, впитывая пыльцу обратно в прожилки на крыльях. — Я лишь уравниваю наши размеры.
— Ну, мясо — это ещё и бело́к, а фрукты — углеводы.
— Хи-хи, я знаю один цветочек, который даёт мне много белка́, - скорчила хитрое личико маленькая красавица.
— Серьёзно? — удивился я, не сообразив сперва, что она имеет в виду. — И как он выглядит?
— Как банан, — ответила Тинка, заливаясь весёлым смехом.
— У-у-у-у! Пошлячка, — рассмеялся вслед за ней, а потом вскрикнул, чувствуя, как земля резко уходит из-под ног и вся одежда с меня слетает, опадая наземь неожиданно увеличившимся мешком.
— Что-то мне белка́ захотелось, — алчно сказала пикси, подхватывая меня на лету и обнимая. А потом резко рванула ввысь, попутно засасывая в своё лоно мой член и начиная массировать его стенками влагалища.
Я мотнул головой, отгоняя увлекательные воспоминания, и взглянул на кусок стейка на своей вилке. Капец! Теперь каждый раз, уплетая мясо, вспоминаю о Тинке: такие стойкие ассоциации она в меня заложила в тот день.
Забросив кусочек в рот, я стал с удовольствием жевать его, посмотрел прямо и чуть не подавился. Мика заворожённо смотрела мне в рот и будто бы созерцала зрелище, как я жую. У неё-то в тарелке был какой-то овощной салатик. Может, ей мяса хочется?
