Отмеченные лазурью. (Трилогия) - Бялоленьская Эва (лучшие книги .TXT) 📗
Смеющийся Камушек спустился на песчаную площадку перед домом.
«Пойдем крабов ловить?» — спросил он дракона.
Пожиратель Туч отрицательно покачал головой, а взгляд его, поверх плеча Камушка обратился к Ягоде, сидевшей на краю помоста и беззаботно болтавшей ногами.
«Мы с Ягодой собирались идти в лес. А ты…»
«Я не могу идти с вами?!» — Улыбка на лице парнишки застыла, а потом растворилась совсем, точно смытый водой рисунок мелом.
Пожиратель Туч выглядел смущенным.
«Соленый говорил, что ты еще слабый. И ведь это правда, ты же все время задыхаешься. Тебе надо спать и отдыхать».
«Я отдохнул!» — Камушек стиснул зубы.
«Но ведь ходить по лесу тяжело, а ты еще больной».
Камушек оглянулся на Ягоду. Она сидела себе с невинным выражением на лице, болтала босыми ногами и дула на перышко, удерживая его в воздухе, как ни в чем не бывало, а ведь Пожиратель Туч не в состоянии был укрыть, что они уже встречались и что-то вместе задумали.
«Ясно, я болен, — раздраженно подумал паренек. — Иди, развлекайся в свое удовольствие».
Он взял с помоста приборы для рисования и поплелся в сторону пляжа.
«Я загляну к тебе вечером», — пообещал Пожиратель Туч, ощутив вдруг легкий приступ угрызений совести.
Камушек, не оборачиваясь, только рукой махнул. Молодой дракон еще немного поборолся со своей потревоженной совестью, но на него глянула пара очей цвета весенних маков, и все драконьи сомнения канули и растворились в разнеженном восхищении.
«Я думаю, что с того момента все и начало портиться. Погребальный костер для нашей с Пожирателем Туч дружбы все растет. Он на самом-то деле уже постоянно живет над заливом Соленого, но мы почти не разговариваем. Он все время отирается вокруг Ягоды и делает умильные глаза, а я попросту смотреть на это не могу. Он гордо прохаживается, вытянувшись и напрягая мышцы, и светится, точно смазанный маслом гладиатор. Точь-в-точь надутый голубь, старающийся привлечь внимание своей избранницы. А хуже всего то, что он и в самом деле очень красив! Прямая спина, широкие плечи и длинные ноги. У него хорошие, ровные зубы, а волосы не сбиваются в колтуны, как у меня, — постоянное проклятие кудрявых. Он выглядит гораздо симпатичнее, чем я когда-либо прежде. И во мне прорастает уродливое чувство зависти, которое я пытаюсь придушить, но у меня плохо получается. Ведь он меня брал за образец, а теперь я выгляжу, как его копия, причем паршивая. Конечно, мне надо бы просто-напросто подождать и потерпеть, трудно хорошо выглядеть после многонедельной тяжелой болезни. Но все-таки мне непросто убедить самого себя. Я чувствую себя так, будто у меня в некотором смысле украли собственное тело. Ягоде явно льстит внимание и ухаживания Пожирателя Туч. Она милостиво принимает его заигрывания и мелкие подарки в виде фруктов, цветов и сказочно пестрых перьев. А для моего приятеля уже не существует почти ничего, кроме этой противной бабы. Он так рассеян, что ни на чем не может сосредоточиться. Попросту влюбился без памяти, совершенно утратил разум и не способен ни на что путное. Просто жалкое зрелище. Болтается тут разнеженный и бестолковый. Глядя на него, можно до конца жизни утратить желание любить».
Камушек старательно выписал последнюю строчку и недовольно посмотрел на кончик своей оловянной чертилки. Он затупился, но нож лежал на «враждебной территории». Хуже всего отношения у парнишки складывались с Ягодой. Не договариваясь, они как-то стихийно поделили территорию. Невидимая пограничная линия пробегала точно посредине дома и стола Соленого. Камушек и Ягода держались каждый на «своей» половине. Даже за целую груду драконьих сокровищ Ткач иллюзий не нарушил бы условной границы, чтобы взять перо или книжку, хоть бы они были позарез ему нужны. Только иногда он украдкой пинком перекидывал через «границу» вещи Ягоды, если домашние случайно их перекладывали. Девушка не имела возможности ответить тем же. Частично потому, что у Камушка в собственности вещей было всего ничего, а частично — потому что Камушек тщательно заботился, чтобы ни одна из них не «забрела» случайно на половину Ягоды.
Лунный Цветок была, по меньшей мере, не в восторге от этого состояния тихой войны. Но она столько времени посвящала детям и домашним делам, что ни малейшей охоты на новые заботы у нее не было. Зато Соленый метался между норовистой дочкой и надутым гостем и рвал себе волосы на голове. Но его неуклюжие попытки помирить их давали обратный результат. Кроме того, полная напряжения атмосфера в доме передалась и младшим детям, они начали ссориться между собой. Все это длилось пока только четыре дня, но Соленому казалось, что эти дни были в два раза длиннее обычных.
На пятый день Камушек проснулся с таким чувством, что вообще не стоит открывать глаза. Ну чем этот денечек может отличаться от прочих? Как всегда, Пожиратель Туч будет ластиться к Ягоде, а ему, Камушку, подарит лишь жалкие остатки внимания. Ягода будет одаривать своего врага ехидными взглядами и строить презрительные мины, а в лучшем случае станет пренебрегать им. Сегодня обещало быть ни на йоту не лучше, чем вчера. Вокруг продолжалась утренняя суета. Свертывались тонкие занавески, защищавшие от насекомых. Дети крутились повсюду, разыскивая свои сандалики. Возбужденный Тигренок всем показывал огромную ночную бабочку, которая ночью запуталась в тонком муслине, а утром оказалась добычей жадных детских ручонок. Камушек, которому тоже сунули под нос эту косматую, крылатую и обладавшую лихими усищами добычу, выказал вполне умеренную заинтересованность ею — только чтобы мальчик не обиделся. Наверняка в другое время гигантское насекомое вызвало бы у него гораздо более живую реакцию, но теперь ему уже абсолютно все было совершенно по сараю.
Когда все принялись за завтрак, а парнишка все еще лежал в своем гамаке, свернувшись печальным клубочком, Соленый решил проверить, что с ним происходит.
«Камушек, ты плохо себя чувствуешь?»
«Все нормально», — ответил тот, искоса взглянув на мага.
Соленый вздохнул украдкой. Ну да, должно быть, опять один из этих паршивых дней.
«Правда? А может, у тебя все-таки что-то болит? Температура есть?» — Соленый хотел было дотронуться до лба Камушка, но парень уклонился от его ладони.
«Оставь меня в покое. Пожалуйста. Ничего у меня не болит. И температуры нет. Честное слово».
«Тогда объясни мне, почему ты выглядишь, как свежеиспеченный покойник? Наверное, вчера переутомился. Ведь предупреждал же тебя, что твое легкое еще не слишком здоровое. Я сейчас заварю тебе травки».
Этого хватило, чтобы Камушек внезапно обрел силы. Он резко вскочил, даже гамак беспорядочно закачался. Надувшись, Камушек принялся выпутываться из москитной сетки.
«СО МНОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ. Я НЕ БОЛЕН И НЕ БУДУ ПИТЬ ЭТУ ГАДОСТЬ!»
«Самое главное — хорошее обоснование, — ехидно заметил Говорун. — Так возьми себя в руки и хоть немного сдерживай свою ревность».
«Я ревную?» — Камушек глянул на мага исподлобья.
«Конечно. Ты думаешь, я не знаю, что тут происходит?»
«А чего это я ревную?» — Ткач иллюзий наконец выиграл сражение со складками муслина, свернул ткань и начал складывать гамак. Он пытался изображать безразличие, но на лице его то и дело проступало раздражение.
«Естественно, Пожирателя Туч».
Парнишка пожал плечами. Его взгляд случайно упал на Ягоду, которая сидела, опершись на столб и вытянув перед собой худые ноги, и выглядела при этом так, как будто по неведомой причине от души развлекалась. Камушку страшно захотелось прибить ее уши к этому столбу.
Движение перед домом привлекло его внимание. Из густых зарослей показался Пожиратель Туч. Он тащил огромную охапку орхидей, и на лице его рисовалось по-идиотски счастливое выражение. Камушек не выдержал. Махнув рукой на еду, одежду и тому подобные мелочи, он схватил только свои сандалии и попросту удрал, потому что чувствовал: еще мгновение — и он сделает нечто такое, чего потом должен будет стыдиться. Он побежал по тропинке к берегу. А по дороге лупил кулаками по стволам деревьев, чтобы дать выход злости. Потом босиком понесся по пляжу, не обращая внимания, что калечит ноги обломками раковин. Он остановился только там, где к заливу спускалась обрывистая скала. Темная базальтовая стена, которую подмывали волны, медленно, тысячелетиями разрушалась. Черные, отполированные терпеливой водой валуны лежали на дне. Земля же была усыпана и острыми камушками и круглыми, которые многочисленные приливы отшлифовали так, что те стали совсем плоскими, превратившись в идеальные снаряды для пускания «блинчиков» по воде. Но на этот раз Камушку было не до «блинчиков». Он сотворил иллюзорный образ Ягоды и метал в него камни, не обращая внимания на остерегающее колотье в боку, пока совсем выдохся.
