Мудрец - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
А они пошли вперед, осыпаемые легким снегом.
— Я должен нести твой мешок, Миротворец! — воспротивился Кьюлаэра. — Это моя работа!
— Пока нет, — ответил ему мудрец, — пока нет. Теперь у тебя более тяжелая ноша, Кьюлаэра.
— Я совсем не чувствую тяжести меча, — спорил Кьюлаэра, хотя прекрасно понял, что Миротворец имел в виду, а мудрец даже не удостоил его ответом, продолжая с горящим взором шагать вперед по сугробам.
Если Кьюлаэра не знал, что самая сложная задача еще ждет их впереди. Миротворец показался бы ему человеком, который сделал свое дело и спешит за наградой. И все же при взгляде на мудреца его бросило в дрожь.
Но на следующий день Миротворец уже более тяжело опирался на свой посох, и уже после первого часа ходьбы он зашагал медленнее. Кьюлаэра тоже сбавил шаг, борясь с нетерпением и бросая предостерегающие взгляды на Йокота и Луа, удерживая их от вопросов. Китишейн, собственно, и так молчала; она уже тоже все поняла.
А на третий день Миротворец начал горбиться под весом мешка с кузнечными инструментами. Когда в середине дня они остановились на привал и старик опустил свой мешок, Кьюлаэра быстро подхватил его. Миротворец сердито глянул на него, а Кьюлаэра ответил ему таким же взглядом и сказал:
— Это моя работа, Миротворец, моя ноша. Мне пора снова взвалить ее на себя.
Миротворец пытался уничтожить его взглядом, но ему не хватило уверенности, он понимал, что юноша прав.
Поев и передохнув, путники тронулись дальше по бездорожью. Осыпаемые снегом, они шли по пустоши ледникового пласта в сторону гор, все выше и выше поднимающихся над горизонтом. Миротворец больше не горбился, но идти стал еще медленнее. Кьюлаэра наконец решился и спросил:
— Мы идем другой дорогой, Миротворец.
— Да, — согласился мудрец. — Нам нужно двигаться не только на юг, но и на восток, потому что, если мы ищем Боленкара, мы должны идти в его город, что стоит в Междуречье.
Они шли все дальше и дальше, в земли, где никто из них никогда не был. Шаг Миротворца все слабел, а к вечеру он снова начал горбиться. Когда они расселись у огня, Кьюлаэра с ужасом увидел, что лицо мудреца потеряло все краски, стало серым, землистым.
И окот тоже заметил это.
— Позволь, Миротворец, — сказал он и сжал пальцами запястье мудреца.
Миротворец нахмурился:
— Ты что, лечить меня собрался, Йокот?
— Ты сам учил меня тому, что шаман не должен сам о себе заботиться, — спокойно ответил гном. Он сосредоточился, прижал руку к груди мудреца и покачал головой. — Ты нездоров, Миротворец. Мы должны отдохнуть, пока ты не поправишься.
— Нам нельзя терять ни дня! — отрезал Миротворец. — Завтра я буду здоров, Йокот! Оставь меня!
Йокот отступил, охваченный дурными предчувствиями, а Луа пробормотала:
— Разве он не говорил тебе, как надо поступать в тех случаях, когда больной отказывается от лечения?
— О да, говорил, — ответил Йокот, — но он пока еще слишком силен, чтобы я смог повалить и связать его, а попросить Кьюлаэру взять это на себя я не могу.
В подтверждение своих слов на следующее утро Миротворец бодро вышагивал по снегу и казался почти здоровым. Тучи рассеялись, разбуженные солнцем снежные равнины ослепительно сияли. Миротворец приказал всем обмотать глаза полосками ткани; друзья повиновались, после чего, продолжая щуриться даже под масками, зашагали дальше. Но к полудню мудрец снова ослаб, а к вечеру стал идти так медленно, что шедшим за ним товарищам приходилось еле-еле волочить ноги.
За ужином Кьюлаэра решил действовать решительно:
— Тебе надо отдохнуть, Миротворец. Мы останемся здесь!
— Вы пойдете дальше! — отрезал мудрец. — Именно сейчас Боленкар развязывает войну против молодых рас! Бросьте меня, но продолжайте идти!
И тут его начало выворачивать.
Миротворец побледнел, встал, ухватившись за посох, и быстро заковылял, чтобы спрятаться за валуном. Друзья услышали, как его вырвало раз, другой. Йокот вскочил на ноги, кинулся к мудрецу, но Луа схватила его и не отпускала, пока не стихли звуки, и тогда гном рванулся вперед и лицом к лицу столкнулся со своим учителем, который, хромая, возвращался обратно. Сев у костра, Йокот взял его за руку. На его встревоженном лице появились морщины.
— Тебе нельзя идти дальше, Миротворец!
— Верно, — признался мудрец. — Идите на юг без меня, Йокот. Я выживу.
— Ты не останешься один! — выпалила Китишейн.
— Нам будет намного проще справиться с Боленкаром с твоей помощью. Миротворец, — сказал Кьюлаэра. — Стоит подождать, пока ты вылечишься.
Мудрец немного помолчал, а потом сказал:
— Я не вылечусь.
Все замерли, никто не осмелился вымолвить ни слова.
Наконец Йокот спросил:
— Что это за болезнь, Учитель?
— Звездный Камень, — ответил Миротворец. Все молчали. Мудрец несколько раз тяжело вздохнул, а потом объяснил: — Звездный Камень — это добрая сила, потому что он пропитан могуществом Ломаллина, но его отколол от копья Зеленого бога Улаган, чья сила отравила металл. Всего лишь ядовитый след, верно, но этого достаточно, чтобы погубить любого, кто пробыл достаточное время поблизости.
— Как ты. — У Луа перехватило дыхание. Миротворец кивнул:
— Я не пробыл рядом слишком долго, но, когда я ковал металл, я выбил из него яды...
— И они вошли в тебя, — прошептал Йокот.
Мудрец хмуро кивнул.
— Ты выковал для меня чудесный меч, вобрав в себя яды, — воскликнул Кьюлаэра со слезами на глазах — Ты очистил сталь ценой собственной жизни!
— И ведь ты знал, что делал, — упрекнул старика Йокот.
Миротворец кивнул медленно, напряженно.
— От этой болезни нет лекарства. Идите, продолжайте дело без меня, времени ждать нет!
— Мы не можем, — воскликнула Луа.
— Мы не можем оставить тебя умирать в одиночестве, — подтвердила Китишейн.
Они не оставили его. Они разбили лагерь; Китишейн ходила на охоту, а гномы, как могли, старались облегчить Миротворцу боль, но им не удавалось ни остановить рвоту, ни помешать отслаиваться старой коже, под которой открывалась новая, нежная, голова мудреца лысела, редела щетина на щеках и подбородке. Наверное, ему очень повезло, что некогда, когда он ушел из жизни в свой многовековой сон, его волосы и борода лишь поредели, а не выпали совершенно.
