Тогайский дракон - Сальваторе Роберт Энтони (книги бесплатно без .TXT) 📗
Они уже не раз обсуждали эту проблему, и мистик настойчиво предлагал девушке использовать себя в качестве лазутчика.
— Им прислуживает много рабов-тогайру, — заметил Джуравиль.
Бринн не отрывала взгляда от Астамира. Ей не хотелось разлучаться с ним. Как советника она ценила его не меньше, чем эльфа. Мистик понимал бехренцев гораздо лучше ее и несравнимо больше знал о религии ятолов.
И все же невозможно отрицать, что одно из немногих ее преимуществ — умелое использование информации о враге. После долгих размышлений, не сводя взгляда со своего друга Джеста Ту, девушка кивнула, давая понять, что согласна на эту его миссию.
Астамир наклонился, прикоснулся губами к ее щеке и исчез за песчаными дюнами. Той же ночью, когда бехренцы разбили лагерь недалеко от города, число их тогайранских слуг увеличилось еще на одного.
Дракон взмыл в воздух, унося сидящую на спине девушку к ее войску. Доставив Бринн на место, он вместе с эльфами взлетел снова. Всю ночь они с воздуха наблюдали за движением в стане противника, а затем опустились в том месте, где расстались с мистиком, и стали ждать его возвращения.
В походе армию Хасинты сопровождало больше двухсот тогайранских рабов, безымянных и безликих в глазах командующих ими самодовольных бехренцев, поэтому Астамиру не составило труда проникнуть в лагерь. Он носил такую же неприметную одежду, как и остальные, а замечательный пояс, который мог его бы выдать, повязал на голое тело, спрятав под туникой.
Почти всю ночь он бродил по лагерю, прислушиваясь к тому, о чем говорят тогайру. По их словам, Чезру был в ярости, и это лишний раз напомнило мистику, какой опасной становится игра. Мощь армии Бехрена просто потрясала. И теперь Бринн добилась того, что все его силы были направлены против нее. Их единственный шанс состоял в том, чтобы наносить Чезру удары там, где он этого никак не ожидает, постоянно маневрируя вокруг огромной армии и выискивая ее уязвимые места, пока бехренцы не убедятся, что игра не стоит свеч.
Глядя на огромный, отлично обустроенный лагерь и на рвущихся в бой прекрасно обученных солдат, Астамир невольно задавался вопросом, не переоценивает ли их предводительница свои возможности. Немного подбодрило его то, что рабы в разговорах все время возвращались к Тогайскому Дракону. По-видимому, молва о Бринн уже распространилась вплоть до самого побережья. С каждым захваченным поселением ее войско будет прирастать новыми людьми.
На следующее утро бехренская армия подступила почти к самым стенам города, достаточно близко, чтобы видеть все еще висящее там тело ятола Гриаша. Мистик навострил уши. Среди солдат он заметил несколько чежу-леев и сразу же понял, кто из них главный. Действуя на редкость слаженно и быстро, солдаты установили катапульты и баллисты, а всадники заключили город в кольцо.
Мистик заметил также, что командир чежу-леев часто обращался к двум молодым людям, пастырям, судя по их одежде и прическе, как будто объясняя им, что он намерен предпринять. В одном из них Астамир узнал помощника ятола Гриаша.
Прошел час, другой, и разведчики, объезжающие город, доложили, что на городских стенах никто не замечен.
Один из чежу-леев поскакал вперед с белым флагом в руках, остановился у самых ворот и выкрикнул приветствие сначала на бехренском, потом на тогайском языках. Естественно, из опустевшего города никакого ответа не последовало.
Казалось, это привело в ярость командира чежу-леев. Он бросился туда, где сгрудились тогайранские рабы, выбрал одного из них и потащил за собой к воротам.
Несколько минут спустя была приведена в действие катапульта и через городскую стену перелетел снаряд.
Единственным ответом на это были испуганные крики птиц — любителей поживиться падалью.
Астамир напряженно вглядывался в лицо командира. Оглянувшись по сторонам, он заметил мрачное выражение на лицах рабов-тогайру.
Чежу-лей выкрикнул несколько приказов, и армия приготовилась к штурму. Катапульты обстреливали город снарядами с горящей смолой и большими камнями. Баллисты пока молчали, нацелив огромные копья в небо, как будто ожидая, что в любой момент там появится Тогайский Дракон.
Потом начался штурм. Сотни всадников, сопровождаемые пешими солдатами, ринулись к воротам. Это обманный маневр, решил мистик, поскольку бехренцы никогда не посылают вперед кавалерию. Так оно и оказалось. С гиканьем и криками доскакав почти до самой стены, всадники резко свернули и понеслись вдоль нее, ожидая ответных действий со стороны противника.
Пешие солдаты устремились к восточным воротам, таща за собой таран.
Они беспрепятственно вошли в город, рассыпались по нему, и только потом за ними последовала кавалерия.
Астамир получил огромное удовольствие, увидев на лице командира чежу-леев выражение бешенства, когда до него дошло наконец, что город пуст.
Отправив разведчиков на запад, вся армия вступила в город. Тут же рабам было приказано заняться починкой тех домов, которые еще подлежали восстановлению, разборкой улиц от завалов и погребением мертвых тел.
Вскоре неизвестный Астамиру пастырь по имени Мерван Ма был провозглашен правителем города.
Несколько дней минули без всяких происшествий. Астамиру было ясно, что бехренская армия — или по крайней мере большая ее часть — не останется в Дариане надолго. Мистик с тревогой ждал возвращения разведчиков, задаваясь вопросом, сработала ли уловка Бринн. Покинув город и уходя на юг, она отправила большой отряд воинов в тогайские степи. Им было приказано забрать из деревень столько соотечественников, сколько удастся, и, растянувшись длинной вереницей, описать большую дугу, чтобы их заметили хотя бы в нескольких бехренских поселениях. Все это должно было создать впечатление, будто армия Тогайского Дракона двинулась на запад и растворилась в заросших травой степях.
И снова она рассчитывала на самоуверенность бехренцев, на их убежденность в том, что эти тупые ру наконец поняли: им с Бехреном не тягаться. И следовательно, отказались от попытки продолжать восстание.
На протяжении этих дней ожидания Астамир старался принимать участие в работах неподалеку от чудом уцелевшего здания, в котором расположились правитель Дариана Мерван Ма и командир чежу-леев Шаунтиль. В него мистик проникнуть не мог, поскольку туда допускали лишь специально отобранных рабынь. Однако, заведя дружбу с некоторыми из этих женщин, Астамир мог, по крайней мере, получать от них сведения о том, что там происходит.
К концу недели, под вечер, когда начало смеркаться, с плато вернулся всадник, и его тут же отвели к правителю города.
Охранники, надзирающие за рабами, в числе которых был и мистик, казалось, почти забыли о тогайранцах: их не меньше Астамира беспокоило, какую весть принес разведчик.
Мистик не спеша отошел в сторону и обходными путями устремился к резиденции Мервана Ма. Оглянувшись по сторонам, он удостоверился, что за ним никто не наблюдает, и, воззвав к своему Чи, поднялся в воздух и поплыл к окну, по другую сторону которого он увидел правителя Дариана, Карвина Пестля, Шаунтиля и еще нескольких чежу-леев, собравшихся, чтобы выслушать донесение разведчика.
— Они бегут, — донеслись до его ушей слова одного из чежу-леев. — Жалкие трусы! Поняли, что против военной мощи Хасинты бессильны, что Дариан им не удержать, и удрали в степи.
— Они прошли мимо Данкала Гриаш спустя пару недель после взятия Дариана, — доложил разведчик. Астамир внутренне улыбнулся, радуясь тому, что уловка его подруги все-таки удалась. — И сейчас могут быть уже где угодно в степи, если их армия вообще не распалась.
Уверен, что не распалась, — заметил Шаунтиль. — Они слепо последуют за предводительницей, куда бы она их ни завела. Это в их духе.
— Я был в Дариане, когда Ашвараву напал на город, — сказал другой чежу-лей. — Командир абсолютно прав. Они как стая собак, эти презренные ру.
— Мы прочешем степи, — заявил Шаунтиль. — Схватим этого Тогайского Дракона и преподнесем всем тогайру жесточайший урок. Когда все будет кончено, их останется так мало, что о любой попытке сопротивления они и думать не посмеют.
