Дева и Змей - Игнатова Наталья Владимировна (читать книги онлайн без регистрации TXT) 📗
М-да, задал принц загадку! Хоть бы подумал о том, каково придется светлому рыцарю, в руки которого сваливается такая ответственность.
Курт ответственности не боялся, ну, то есть, смотря какой. Скажем, брать на себя управление Ауфбе он не собирался, однако вовсе не из страха, не из боязни не справиться, а просто потому, что были дела куда более важные. И ответственные, да. Вот, например, змеиный подарочек.
Каждый человек вправе сам принимать решение, если он способен отвечать за свои поступки. Курт готов был отвечать, но не представлял, какое, собственно, решение может принять относительно неожиданного, пусть и разового могущества. Кстати, не спросил у Змея, а как быть с формулировками, типа: хочу загадать тысячу желаний, или что-нибудь в этом роде.
Ну, как ребенок, ей же ей! Змей, как ребенок. Он что, не учитывает такой возможности? Или полагает, будто честный Курт ею не воспользуется? Курт, может, и не воспользуется, но…
В это “но” все упиралось с утра уже раз двести.
Чтобы отвлечься от мыслей, Курт отправился в город. На центральной площади полным ходом шла подготовка к завтрашнему празднику. Что-то строилось, что-то клеилось, растягивались между фонарями яркие транспаранты. Представить невозможно, видеть надо: яркие буквы, радостные лозунги, но вместо привычных: “С праздником Первое Мая!” или, там: “50 лет Великой Октябрьской социалистической революции!” призывы восславить Господа нашего, и цитаты избранных мест из Библии. Вернуться бы домой за фотоаппаратом, да как-то неловко. Для людей все серьезно, а он будет, как дурной турист, экзотику искать.
Хотя, надо сказать, что деревья без листьев, обожженные вчерашней солнечной вспышкой, смотрелись мало того, что экзотично, еще и жутко. Жаль, если погибнут – этим кленам и липам лет по сто, не меньше.
Дядя Вильям лично руководил возведением чего-то непонятного – то ли трибуны, то ли масленичного столба с призами на верхушке. Курт отвлек его от руководящих указаний, тем более что дядюшка уже охрип и ему явно требовалась передышка:
– Слушай, могу я чем-то помочь? А то неудобно: все работают, даже дети, вон, таскают что-то.
– Добрый день, Курт, – мягко, но с нотками язвительности сказал дядя Вильям.
– Да, точно, извини.
– Ничего. В парке много работы. Ты ведь разбираешься в строительстве?
– Немножко.
– Три года в студенческом стройотряде. Для сборки из готовых деталей – более чем достаточно. Я дам тебе бригаду из трех человек, надо собрать киоски. В парке найди кузена Эрнста, он даст тебе план парка и все, что нужно… разберетесь там сами. Только не дави на него авторитетом. Все-таки, ты здесь главный.
– Не буду давить, – пообещал Курт.
– На твоем месте, – вздохнул дядюшка, – я относился бы к своему положению с большей серьезностью.
– Ага. А Элис где?
– У себя. Кстати, она передала для тебя записку. Зайди в храм.
Записка оказалась длинной. Элис сообщала, что пока вообще никого не хочет видеть, но послезавтра прямо с утра уедет в Берлин. Куда направится дальше, она пока не решила, просто нет больше никаких сил оставаться в Ауфбе.
Это Курт прекрасно понял. Как и нежелание видеть кого бы то ни было. Жалко девчонку, ну до чего жалко! Попросить, что ли, Змея, чтобы ничего не было?..
Еще Элис писала, что от намерения посетить Москву не отказалась и хотела бы согласовать свои планы с Куртом.
“Ты ведь не откажешься показать “приятелю” свой родной город?”
…Курт досадливо зашипел: ну сколько можно вспоминать? Однако губы сами растянулись в довольную улыбку. Элис в Москве! Об этом только мечтать можно. Да, попросить бы Змея, чтобы не было вообще ничего.
Со Змеем – ничего. Пусть бы Элис совсем его позабыла.
И перестать себя после этого уважать. Очень хорошо придумал!
Что ему нравилось в Ауфбе, так это то, что работали здесь на равных. Все: и господа, и простые горожане. Сборка киосков – задача, вроде бы, рутинная, но Курт не скучал, атмосфера взаимного дружелюбия, предвкушение праздника, сам вид множества работающих людей – все это создавало настрой бодрый и веселый, напоминая отчасти ленинский субботник. Славно поработать, потом так же славно отдохнуть, попеть песни под гитару, отправиться с девчонками на танцы… Здесь, правда, не поют и не танцуют, потому что грех, но после празденства в ратуше Общество имени Марфы и Марии, читай, светские дамы Ауфбе, устраивает вечер с пивом. Тема: отдохновение трудившихся во благо. Тоже ничего.
Под работу, несложную, требующую лишь аккуратности и немного физической силы, очень хорошо думалось. Курту это и надо было: подумать, как следует. Мало ему вчерашнего дня и половины ночи. Он полагал, что умеет принимать решения – все-таки почти маг, у него развитая интуиция и высокая скорость мышления, и уже случалось попадать в ситуации, когда решать приходилось одному за многих. Взять хотя бы апрельское землетрясение в Ташкенте, то, которого не было. Предотвратили его, конечно, три академика, а не второкурсник Гюнхельд, но именно Курт в нужный момент перестал удерживать порученного ему духа. Отпустил, не дожидаясь распоряжения, потому что понял: распоряжение может и запоздать.
На свой страх и риск дал духу свободу. И тот сбежал.
Руководитель группы потом долго жал Курту руку, повторяя, что еще бы немного, еще бы полсекунды передержали духа, и слабость того переросла бы в необузданную силу. Курт и сам знал, что сделал, но похвала академика, да еще из тех, о ком легенды ходят – это было приятно. Дело, конечно, проходило под грифом “СС”, а он так и не собрался придумать легенду для полученной тогда медали, поэтому о награде не знала даже матушка. Да, в конце концов, не за медаль ведь старался.
И, кстати, о слабости, переросшей в необузданную силу. Драхен назвал бы это страхом, превратившимся в ярость, и наверняка знает духа по имени. Вот она, разница в подходах.
Драхен, м-да. Ведь тогда Курт не колебался, ну, разве что, совсем немного, хотя от его решения зависела жизнь тысяч ни о чем не подозревающих людей. Конечно, вздумай дух не убегать, а драться, скорее всего мэтры справились бы с ним, но решал-то Курт сам. А сейчас вот… сейчас вставляет в пазы раскрашенные деревянные щиты, собирает яркие киоски, в которых завтра будут угощать сахарной ватой, мороженым, кофе и горячими булочками, и думает, думает, думает. Что же делать-то? Как поступить с подаренным ему правом на желание?
Драхен обмолвился насчет бессмертия, но это он судит из своих эгоистичных соображений. Не понять древнему Змею, что современный человек в последнюю очередь будет печься о личном благе. Много ли радости в бессмертии, если жить придется с сознанием того, что ты мог употребить подарок для счастья многих, а вместо этого присвоил?
Но что такое счастье? Можно ли пожелать счастья всем и даром? Да, и пожелать можно, и Змей, наверное, сумеет исполнить такое желание, однако как это будет выглядеть? Сколько людей на земле представляют свое счастье до крайности примитивно: мечтают о деньгах – чаще всего о деньгах – о какой-нибудь нелепой славе, о чем еще? Ну, о женщинах – это мужчины. И о мужчинах, это, ясное дело, женщины. Хотя, конечно, бывает наоборот. А сколькие, страшно подумать, видят счастье в том, чтобы делать несчастными других! И еще есть люди, желающие свести счеты с жизнью, вместо того, чтобы бороться и не сдаваться, строить свою судьбу.
Вот если бы все понимали отчетливо, что счастье – это удовлетворение духовных потребностей, счастье – это когда творишь только добрые дела, когда не надо каждый день сражаться за то, чтобы люди жили спокойно и безопасно. Когда друзья не погибают нелепо и страшно, не пропадают без вести, и даже их родным не рассказывают, как это случилось. Потому что нельзя. Секрет. Тайна.
То, чего не существует, продолжает убивать, и бесславно гибнут боевые маги, не прекращается война… Можно ли попросить Драхена, чтобы это закончилось. Чтобы стихии начали служить людям, чтобы действия их стали предсказуемы и укладывались в рамки уже известных законов природы?
