Саван Вечности (ЛП) - Гудкайнд Терри (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Адесса вздрогнула, отвернувшись.
— Нет, властительница. Капитан Стюарт и городская стража обыскали улицы и крыши домов. Мы должны были найти ее изломанные останки.
В клетках позади трона щебетали и чирикали недавно пойманные жаворонки, но их пение мало успокаивало Тору. Она встала и прошла по полированным голубым мраморным плитам к отремонтированным окнам. Она распахнула створки и вдохнула прохладный утренний ветерок, окидывая взглядом город. Никки вышвырнуло через эти окна со всей силой, которую смогла призвать Тора. Она могла упасть где угодно.
— Я ожидаю, что какой-нибудь горожанин сообщит о ее разбитом теле, лежащем на заднем дворе или в канавах.
— Мы тоже этого ждем, властительница, но пока сообщений не было.
— Найди ее тело, — сказала Тора. — Люди говорят о Никки не меньше, чем об этом надоедливом Зерцалоликом.
Хотя этим утром не созывали совет волшебников, Тора предпочла остаться в тронном зале, потому что он принадлежал ей. Когда Тора сидела на троне и смотрела в окна, это напоминало ей о власти и ее положении. Ильдакар принадлежал ей. Члены палаты и даже ее муж были лишь ширмой. Она была властительницей, и город был ее утопией, ее замыслом. Эти идеи зародились у нее тогда, когда она увидела армию генерала Утроса, пересекающую равнину. Все в Ильдакаре пребывали в ужасе, но Тора узрела в этом возможность.
Да, саван был защитой, но также и ограждал от влияния извне, опасных идей, яда учений и мнений, которые не соответствовали взглядам Торы. Ильдакар был совершенен пятнадцать веков… пока магия не ослабла и заклинание савана не исчезло. Десять лет назад легендарный город замерцал и вернулся из своего вневременного пузыря — беззащитный и уязвимый. Чужестранцы могли прибыть из далеких земель и привнести тревожные идеи, которым не место в Ильдакаре.
Никки была вопиющим примером опасности, с которой может столкнуться общество Ильдакара. К счастью, после недавнего ритуала кровопролития саван снова укрыл город, и властительница Тора могла спать спокойно… какое-то время.
Но она также знала, что заклинание было слабым и временным, поскольку они не пролили достаточно крови. Тора с Максимом постоянно спорили, стоит ли снова делать саван постоянным. Законы магии во внешнем мире кардинально изменились, стали нестабильными и непостоянными, и Тора не могла сказать, насколько хватит даже грандиозного кровопролития.
Но все же сделать это было необходимо.
Стоя в тронном зале и прислушиваясь к залетавшему в открытые окна ветерку, Тора приняла решение. Она — властительница. Ей все равно, что думают члены палаты волшебников, потому что они подчинятся ее приказам. Кто-то примется жаловаться себе под нос, а Максим, конечно, выразит недовольство — но он всегда так делал, и это не помешает ей придерживаться своего решения.
— Саван на месте, — произнесла Тора, — но мы должны сделать его сильнее.
Адесса выпрямилась:
— Единственный способ — пролить больше крови.
— Да, — сказала Тора с натянутой улыбкой, — и мы должны пролить достаточно крови, чтобы саван простоял тысячу лет. Тогда у нас будет полно времени, чтобы выследить Зерцалоликого и его сброд. Начинай приготовления! Мы должны восстановить и откалибровать приборы на вершине пирамиды, но я хочу, чтобы ты начала отбирать рабов — всех из последней партии норукайцев и даже больше. — Она постучала пальцем по каменному подоконнику, подсчитывая. — Я бы сказала, трехсот будет достаточно. Да, остановимся на трех сотнях. Собери рабов, возьми недостающих у одаренной знати… а если они будут жаловаться, скажи, пусть считают это налогом на собственную безопасность. — Она медленно вышагивала по залу, а в голове ее кипели мысли. Да, столько крови будет расточительным, но эффективным средством. — Пусть рабовладельцы обработают их цветами умиротворения, чтобы сделать послушными. — Она поднялась на помост и устроилась на троне — на своем любимом месте.
— Это займет некоторое время, властительница, — сказала Адесса. — Минимум два-три дня.
— Два, — отрезала Тора. — И заручись поддержкой городской стражи. Народ возликует и обрадуется. Они знают, каким был раньше Ильдакар и каким может стать снова — но только если саван будет долговечным.
Ее по-прежнему тревожил вызов Никки, который почти увенчался успехом. Тора посмотрела на окаменевшую колдунью Лани, стоявшую у стены. Эта женщина была слишком дерзкой, принципиальной и наивной, она пожелала расширить палату волшебников, включив в нее представителей низших сословий. Абсурд!
Лани слишком верила в свои силы и недооценивала способности Торы. Она была мечтательницей, одаренной женщиной, которая играла с водой и показывала детям фокусы — будто дар можно было использовать так обыденно. Лани кормила птиц и собирала их вокруг себя. Тора вспомнила, как Лани нравилось стоять на самых высоких уровнях башни, вытянув руки и позволяя певчим птицам порхать вокруг нее.
Когда властительница одолела Лани в поединке, она решила посадить жаворонков в клетки, посчитав это более уместным. Израненная и истекавшая кровью Лани отползала прочь, отзывая свой вызов и моля о пощаде. Лани думала, что на этом все закончится, но для властительницы это было только начало. Приняв сторону жены, Максим использовал заклинание окаменения, чтобы превратить побежденную соперницу в статую, как только та обернулась в последнем жесте неповиновения. Лани служила мрачным напоминанием для других членов палаты, которые могли бы повторить подобный вызов — как это сделала Никки. И Никки тоже потерпела неудачу.
Тора стиснула зубы, все еще желая, чтобы они нашли безжизненное тело женщины. Может, она убедит мужа превратить переломанный труп в камень. Она хотела поставить исковерканную статую Никки в тронном зале в качестве еще одного напоминания.
— Три сотни рабов соберут для ритуала, как вы и повелели, властительница, — сказала Адесса с коротким поклоном. — Однако помимо кровопролития, я бы хотела, чтобы мы могли использовать рабов на боевой арене. Мне кажется, это слишком расточительно. Все эти потенциальные бойцы…
— Это не расточительство, если кровопролитие укрепит саван, — прервала ее Тора. — У нас будет достаточно времени, чтобы побудить рабов размножаться и пополнять свою численность. — Ее лицо стало суровым. — Собери рабов для жертвоприношения.
Морасит кивнула:
— Да, властительница. Сделаю за два дня.
— За два дня, — повторила Тора. Она уже предвкушала ритуал.
Глава 63
Где-то в тренировочных ямах Бэннон, у которого ныло все израненное тело, собирался с силами, чтобы приступить к очередному дню обучения. Его череп все еще гудел от отголосков боли. Ян так серьезно ранил его своей палицей, что одному из одаренных рабочих пришлось исцелить его треснувший череп. Однако Лила специально помешала целителю сделать хоть чуточку больше необходимого.
— Мальчик должен чувствовать боль, — сказала она. — Каждый синяк, каждое болевое ощущение, каждый порез — это урок, который он должен запомнить.
— Пресвятая Мать морей, я прекрасно все помню, — простонал Бэннон.
Лила игриво погладила его по щеке. В ее улыбке было больше желания, чем веселья.
— Я хочу оставить тебя невредимым для более серьезной игры. Тебе слишком многому нужно научиться.
Он сопротивлялся, но это не шло ему на пользу. Довольно быстро он научился рационально расходовать силы — например, на то, чтобы сохранить себе жизнь. Бэннон ничего не слышал о Натане или Никки, но был уверен, что они его ищут. А вдруг Амос с друзьями скрыли его исчезновение? Его сердце сжалось.
Рано или поздно наставницы выставят его на главную арену перед толпой зрителей. Юноша был уверен, что они заставят его сражаться с каким-нибудь ужасным противником вроде того двухголового воина. Вдруг Никки и Натан увидят его с трибун, как когда-то Бэннон увидел Яна? Он представил, что сделает тогда колдунья, и на его лице невольно появилась улыбка.
