Доппельгенгер (СИ) - Рэйвэн Джонни (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
- Молчать решил, паскуда? Как пожелаешь. Если расскажешь всё сам, то, быть может, король проявит милость, подарив тебе быструю смерть. Нет? Ну смотри, смотри... Ещё взмолишься богам, прося о быстрой кончине... Но будет поздно.
Отпустив Транта, рыцарь повернулся к гвардейцам, махнул рукой.
- В темницу его! Думаю, наш король сам захочет взглянуть на отравителя. И я лично советую тебе удавиться кандалами, прежде чем на беседу спустится его величество Шикон.
***
Трантольстанера раздели, нагого бросили в сырую темницу. Там он нашёл вонючую, грязную накидку, в которую завернулся с головой. С того часу началась пытка временем. Казематы находились глубоко под землёй, куда не доставало солнце. Темно. Сыро. Холодно. И страшно. Обида и отчаяние душили доппельгенгера. Так глупо - прожить столько лет среди людей, познать их натуру, привычки, мышление, и не предвидеть такой мелочи, как сосед, ворующий у соседа.
Надежды не было - ясное дело, королевского отравителя не помилуют. Превратиться в кого-нибудь другого он тоже не мог: в темнице не было ни одной вещи, из которой можно бы вытянуть воспоминания и образ. Лишь старая накидка, да и та уже давно лишилась ауры прежнего хозяина. Правда, позже перевёртыш заметил на своем запястье то, что проглядели стражники. Браслет из бусин, подаренный чернокожей дикаркой. Но, превратившись в диковинное создание из далёких джунглей, он выдал бы свою истинную сущность. Поэтому Трант так и остался в облике Вимарка Альвидери. Поразмыслив, решил сразу сказать, что собирался отравить короля, прежде чем начнут пытать. Хорошо бы, чтобы его убили, как отравителя. Ибо, если вдруг люди каким-то образом узнают, кто он на самом деле... В людских руках лучше умирать человеком.
Раньше Трантольстанер не понимал такого понятия, как милость быстрой смерти. Однако после того, как стал свидетелем казни брата, перевёртыш полностью изменил отношение к процессу законного умерщвления. Оставался лишь вопрос: почему у людей традиционно сложилось так, что простых законопреступников они карали петлёй и топором, а заподозренных в связи с волшебством и магией - огнём?
Впрочем, ответ всё равно бы ничего не изменил.
***
Время шло невыносимо медленно. Оно растянулось, словно густая патока, лениво капающая из кувшина. Темнота, сырость и холод сводили с ума. Трант боялся прихода королевских дознавателей, но также ждал их. Чем быстрее всё кончится, тем лучше. Меньше мучений. Он даже ощутил облегчение и толику радости, когда окошечко в двери осветило пламя факела.
Щёлкнул замок. В камеру вошёл высокий человек. Он властно махнул рукой, кто-то поставил рядом с ним табурет, и дверь закрылась. Какое-то время вошедший молча разглядывал узника. Доппельгенгер лежал на холодном полу, прикрыв рукой глаза. Наконец человек вставил факел в нишу и с явным облегчением опустился на табурет.
Когда зрение прояснилось, узник смог рассмотреть пришедшего. Им оказался упитанный, коренастый мужчина в богатом кафтане, высоких сапогах и кожаных перчатках. Круглое, красноватое лицо с мясистым носом и оплывшими щеками украшала седая борода. На лбу проступали глубокие складки - следствие многочисленных и тяжких дум. Внешне он казался дородным, медлительным, поросшим жирком увальнем, однако в зелёных и пронзительных глазах читался крепкий, волевой характер.
- Ты знаешь, кто я? - спросил человек низким, проникновенным голосом.
Трант долго молчал, затем мотнул головой.
- Моё имя - Шикон Третий из рода Бурбасов. В народе именуемый Пьяницей, - он скривился, словно эти слова причиняли зубную боль. - Я - твой король.
Доппельгенгер сдержал вздох. Теперь-то он увидел, что на голове посетителя красовалась небольшая, без украшений, золотая корона. Помолчал, подумал. Наконец тихо ответил:
- Ви... Вимарк Альвидери... Сир.
Король изучал его, покусывая пухлые губы. Трантольстанер покорно ждал.
- Ты хотел меня убить, - наконец сказал, а не спросил Шикон. - Отравить вытяжкой из Чёрного Аконита и бруцина. Да, не удивляйся. Короли тоже разбираются в ядах. Так сказать, издержки должности.
Он сунул руку в ременную сумку и достал знакомую бутылочку.
- Интересная штука - яд. Смертельная вода. Всего-то пара капель, и свалит кого угодно, даже крепкого быка. А ведь первоначально вода - это жизнь. Она нужна нам не менее, чем воздух. Но там, где есть жизнь, рядом всегда бродит и смерть. Иронично.
Король оторвал взгляд от бутылочки и посмотрел на узника.
- Я не стану спрашивать, в чем причина твоего решения. За свою жизнь я натворил немало всякого, думаю, многие из моих поданных нашли бы сей исход справедливым. Возможно, я был бы среди них.
Доппельгенгер даже не мог предположить, зачем правитель говорит с ним, поэтому молчал.
- Ты знаешь, в чем проблема власти? В самом её наличии. Ведь простой человек не может быть выше остальных. А наделённый властью - может. Но власть - это дракон. Он развращает. Затуманивает разум, переворачивает всё вверх дном и окружает иллюзиями. Дракон шепчет тебе, что ты - особенный. И ты начинаешь считать себя особенным. Он твердит, что все твои поступки и мысли, все до единой - правильные. И ты соглашаешься с ним. Не позволяет даже на мгновение задуматься о том, что ты можешь ошибаться...
Король глубоко закашлялся. Поднял руку, в которой всё это время оказывается был зажат кувшин с вином. Надолго присосался. Затем утёр рукавом губы, поднялся с табурета. Покачнувшись, восстановил равновесие и вытянул дрожащий палец в перчатке. Только теперь перевёртыш понял, что монарх, несмотря на твёрдую речь, был мертвецки пьян.
- Ты знаешь, Вимарк, этот дракон власти - та ещё бестия. Он заверяет, что все, кто тебя окружают, все они - предатели и завистники, лицемеры и лгуны. Что они только и ждут момента, когда смогут ударить в спину. И ты видишь мир глазами дракона. Мир, полный ублюдков, гадов и крыс. Тьфу! А со временем его хвост опутывает тебя настолько, что ты сам становишься драконом. И начинаешь пожирать всех, кто находится рядом.
Король вновь закашлялся, опустился на табурет. Приглушив приступ вином, он провёл рукой по вспотевшему лбу и продолжил:
- Но самое ужасное - по мере того, как ты превращаешься в дракона, который первоначально тебя и извратил, ты теряешь человеческую сущность. И вместе с этим воцаряется пустота. Внутри. Словно открытая рана, она болит, пульсирует, не даёт о себе забыть и прорастает с каждым годом всё сильнее и глубже. И эту боль невозможно унять. Лишь приглушить: вином, дурманом, распутными девками. На время. Однако, чем чаще глушишь, тем глубже становится эта треклятая рана. Она ширится, пока не заполнит тебя окончательно, как вода бутылку, до самого горлышка. И да, бывают моменты просветления, когда понимаешь, что тонешь в пустоте, как в болоте. Что пора бы остановиться. Но всё равно не останавливаешься.
- Почему? - осмелился тихо спросить Трантольстанер.
- Потому что не можешь, - ещё тише ответил король.
- Тогда, быть может, не очень-то и хотелось?
Шикон в ответ лишь усмехнулся и покачал головой.
- Ты, верно, слышал, что не так давно в нашем королевстве не стало королевы?
- Слышал.
- Это была последняя капля, понимаешь? - королевские губы заметно дрогнули, но Шикон взял себя в руки. - Адда была моей отрадой. Отдушиной. Моим тёплым лучиком солнца в беспросветной тьме. Единственным человеком, который в меня верил такого, какой я есть. Даже несмотря на пьянство, самодурство, хождения по молодухам. Бывало даже, бил её. В хмельном угаре. А по утрам, когда трезвел, меня охватывал ужас: я приползал на коленях, лобызал подолы, заваливал подарками. И она прощала. Всегда прощала. Вот я - не стал бы. Просто не смог бы. А у неё получалось.
Король, опустив голову, громко хлюпнул носом, утерся рукавом - ну словно мальчишка. Сделал смачный глоток, залив грудь алыми каплями.
