Трудно быть ведьмой - Билевская Александра (читаем книги онлайн TXT) 📗
– Спасибо, теперь я знаю, кто вы, – вежливо ответила я. – Это очень удачно, что моя жалоба в Смольный будет с вашей должностью и фамилией. Сейчас очередной виток борьбы с коррупцией, вы станете подходящим примером.
– Пиши, что хочешь…! Жалуйся…! А я буду ездить где хочу, без ваших… советов! У меня прямой эфир, а всякое… быдло будет меня задерживать!
В сумке надрывался мой мобильный.
– Вика! – почти в истерике прокричала Лиза. – Я не знаю, что делать! Оно все хуже и хуже! Я вижу, понимаешь? Смотрю на человека и вижу! Приезжай, пожалуйста! Приезжай!
– Держись, – ответила я. – Я еду.
Я повернулась к Женьке.
– Понимаю, что уступать не хочется, а ползти задом трудно, но…
– Испугались наконец… дуры! – радостно прервал меня главный специалист. – То-то же…! Да я вас даже… побрезгую!
Я, пожав плечами, процитировала:
Признаюсь, не ожидала, что человека, для которого мат в порядке вещей, можно задеть стихами. Однако это произошло. Сайко не просто покраснел – он побагровел, выскочил из машины и, сжав кулаки, двинулся на меня. Признаюсь, мне стало страшно.
– А ну стой! – завопила Женька, преграждая ему путь. – Стоять, гад! Фразы не можешь сказать без мата! Так вот и живешь, да? По работе с населением, блин! А даже притвориться не умеешь! Что на уме, то и на языке! И как тебя терпят, гада? А пошел ты!
Чиновник, вздрогнув, неожиданно повернулся к нам спиной. Я решила, он вернется в «ауди» и уступит-таки дорогу, но он неуверенно побрел куда-то вбок.
– Садись! – скомандовала мне разъяренная Женька. – И учти: разобьемся – я не виновата.
Мы не разбились. Подруга с удивительной ловкостью провела машину задом по узкому проезду и рванула в направлении нашего с Лизой дома. Она была бледна как мел, а глаза горели бешеным огнем. Я, признаюсь, даже боялась заговорить – казалось, лучше ее не трогать. Конечно, Женька от природы обладала взрывным темпераментом и легко теряла над собой контроль, но сейчас в ней было что-то необычное. Я чувствовала исходящий от нее поток энергии, причем какой-то небезопасной.
«Как сильно разозлил ее этот тип, – размышляла я. – Не похоже на Женьку. Она обычно быстро вспылит, но и отойдет за минуту. Что за день такой неудачный! Сперва у меня проблемы с деканом, теперь вот Женька не в себе, да еще с Лизой что-то непонятное. Откуда у нее видения? Она хоть и впечатлительная, но вполне нормальная. Может, это Эдик над ней издевается?»
К сожалению, по-настоящему сосредоточиться, чтобы проанализировать ситуацию, не удалось. Я чувствовала себя страшно усталой. Словно целый день работала внаклонку на огороде, и вот теперь ломит спину, гудят ноги и руки, да еще голова кружится. Оставалось надеяться, что разболелась я не сильно и дома приду в себя.
Глава 6
Лизу мы обнаружили во дворе, нервно мечущуюся туда-сюда по детской площадке. Сидящие на лавочке у подъезда старушки с интересом на нее поглядывали. У них там постоянный наблюдательный пункт, и покидают они его лишь в самые лютые морозы. А сейчас, слава богу, было тепло.
– Девчонки! – Лиза рванула к нам, словно приговоренный к смертной казни, завидевший гонцов с приказом о помиловании. – Девчонки! – Потом она подняла полные слез глаза и тихо, восторженно произнесла: – А у вас я этого не вижу. Какое счастье! Вы даже не представляете себе, какое это счастье!
Я потрогала ей лоб. Он был жутко горячий.
– Температура у тебя, вот что, – сообразила я. – Высокая. Отсюда и видения. Пойдем ко мне, будем тебя лечить.
Мы пошли к подъезду. Старушки, вытянув шеи, жадно вперились в моих подруг. И это притом, что знают их уже двадцать лет! Страшно представить, что было бы, приведи я любовника. Возможно, его разорвали бы на сувениры.
Лиза нервно пряталась за мою спину, а Женька, обычно обгоняющая всех и подскакивающая в ожидании у двери, медленно плелась позади.
– Не вздумай и ты заболеть, – пригрозила я ей. – Это будет уже слишком.
– Сил нет, – пожаловалась она. – А еще тоска.
– Тоска? – опешила Лиза. – У тебя?
Я понимала ее недоумение. Тоска у Лизы – это нормально, а вот у Женьки… честное слово, конец света!
Мы поднялись, наконец, в квартиру. Градусник у меня всего один, поэтому температуру измеряли по очереди. Первая Лиза – тридцать восемь и восемь. Потом Женька – тридцать пять и три. И, наконец, я со своими скромными тридцатью семью и четырьмя – даже стыдно примазываться. Правда, у меня все болело.
– Может, эпидемия гриппа? – предположила я. – Мы друг друга позаражали. Правда, симптомы отличаются…
– Это не грипп, – твердо возразила Лиза. – Девчонки, вы не знаете главного! Я вижу!
– Я, по счастью, тоже, – ответила я. – По крайней мере пока. И что?
– Нет, ты не поняла. Я вижу… даже не знаю, как это объяснить… я вижу чувства человека! Нет! – поспешно поправила сама себя Лиза: – Это наверняка не настоящие чувства, а мне просто кажется. Но я их вижу, понимаешь? У всех, кроме вас. С вами, слава богу, все нормально. Знаете, у меня на душе сразу полегчало! Если б я и у вас это увидела, я бы не пережила!
– Объясни толком, – потребовала Женька. – Как можно видеть чувства?
Лиза недоуменно пожала плечами.
– Это началось сегодня утром. Эдик был не в духе. Я вчера пришла от ведьмы совсем без сил и ничего не успела приготовить. Пришлось на завтрак пожарить ему яичницу с колбасой, и он очень ругался. Мол, мало того что я глупая, так еще бесхозяйственная. Из-за меня он не может реализовать себя как художник. Чтобы гению пробиться, нужна хорошая жена. Как, например, у Достоевского. Она опекала его и вдохновляла.
– Однако пробился он гораздо раньше, чем на ней женился, – буркнула я.
Если честно, терпеть не могу подобные разговоры! Хочется взять колотушку и стукнуть Эдика по голове. Но нельзя. Во-первых, посадят, а во-вторых, Лиза будет недовольна. Жаловаться она может сколько угодно, однако мужа боготворит.
– Что дальше? – поторопила Женька.
– Я смотрела на него и думала: вот узнать бы, любит он меня или нет? Или хотя бы – хочет ли любить? Кажется, все бы за это отдала! И тут я увидела… у него вокруг головы появился такой разноцветный нимб… или аура? Что-то вроде полупрозрачного свечения. Там было много оранжевого… это раздражение. Еще фиолетовое. Это… как бы назвать? Я хорошо чувствую, но не всегда знаю, как называется. Расчет, наверное? Что-то вроде скрытых и нехороших для окружающих планов. Вообще все было в такой сероватой дымке. Это обман, притворство. Я так испугалась, что закрыла глаза. С закрытыми, слава богу, ничего не видно.
– А откуда ты знаешь, какой цвет что означает? – заинтересовалась я.
– Просто знаю. Ты же определишь по выражению лица, смеется человек или плачет? Вот и тут так же. Эдик ушел, а я сидела словно пришибленная. Потом взяла себя в руки и поехала на работу. Я решила, у меня глюки после вчерашнего. Перенервничала из-за ведьмы, вот и привиделось. Девчонки, я в метро чуть не умерла! Кругом люди, люди, и у каждого вокруг головы нимб. Цвета разные-разные… любовь, например, золотая. А талант, он такой… красный, но особенного оттенка. Наверное, это называется алый. У одного парня был такой маленький алый кружок… интересно, к чему конкретно у него талант? А у пожилой женщины алое распределялось тоненькими нитями… за что бы она ни взялась, все у нее хорошо получится.
– А у твоего… – начала было я, но прикусила язык.
Как ни странно, Лиза поняла.
– У Эдика нет ни золотого, ни алого. Они вообще встречаются редко. Я не смогла ехать в метро. Вышла и плакала, плакала… Не могут быть люди такими плохими! Почти все, представляете? Эгоистичные. Нечестные. Жадные.
