И осталась только надежда… - Бульба Наталья Владимировна (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Как трудно причинять боль тем, кого любишь!
«Лера, соберись!»
Отбросить все, что не касается Андрея Сизова, уходящего по набережной, и его прошлого, выложенного в строчках, столбиках цифр и лицах тех, кто когда-либо имел к нему отношение. От самого рождения и до этой минуты, когда третья сила, которую он каким-то образом олицетворял, встала на нашу сторону.
Армия…
Озарение, как обычно, пришло неожиданно.
– Он не маг, он – видящий.
Сартарис отреагировал молниеносно. Сменился информационный блок, замелькали расчетные цифры – мое предположение ушло аналитикам для оценки. И не успел я еще высказаться, что мне удалось разгадать эту загадку значительно быстрее, чем им, как на консоли появился символ однозначности.
– Ранение. – Крылатый (мне нравилось называть Сартариса именно так) оказался быстрее и первым озвучил выводы своих подчиненных. – После его выздоровления в подразделениях, где он служил, погибало меньше, чем в других. Да и потом… – Он восхищенно посмотрел на меня: – Видящий – мужчина, это практически невозможно.
Я был с ним согласен, но не удержался от того, чтобы не усмехнуться. Тот, кто опровергал невозможное, облокотившись на парапет, смотрел на реку, надвое разделившую его город.
Глава 3
Алена
Глядя на девочку, которая медленно шла вдоль стены, время от времени прикладывая к ней ладошку и замирая, словно к чему-то прислушивалась, я сделала вывод, что из нас двоих боюсь происходящего именно я. Амалия же выглядела не по годам рассудительной и, что меня удивляло, спокойной.
– Нас не убьют, мы им нужны.
Ее уверенность не сумела справиться с моим страхом, а вот равнодушие, с которым она это произнесла, заставило вновь задуматься. Хотя бы о том, кем она была.
– Тебе это интересно? – Девочка обернулась ко мне и лукаво улыбнулась.
Будто бы и не было тех нескольких минут, когда, казалось, ожили ночные кошмары, ставшие несколькими крупными мужчинами, одетыми в черное. Будто не обнажались мечи, не было крика Радмира, появившегося словно из ниоткуда, не было того мгновения растерянности, когда с его тела миражом слетела человеческая внешность, открывая смуглое лицо, украшенную клыками улыбку и… хвост с кисточкой, хлестко бьющий по высоким сапогам.
И за этими воспоминаниями как-то меркла удивительная догадливость девочки, с легкостью читающей мои мысли.
– Моя мама – маг Равновесия и носитель его сути. А еще она, – Амалия слегка нахмурила бровки – похоже, ожидала, что моя реакция будет более бурной, – правительница темных эльфов в одном из миров Веера. Кстати, мой братик – темный эльф.
– А ты? – нашла я в себе силы задать один из тех вопросов, которых как-то сразу стало слишком много.
Причина, по которой я безоговорочно поверила этому ребенку, для меня была менее важна.
– А я – человек. В нашем роду маги Равновесия только люди. Но это тебе потом мама лучше расскажет.
Мама… потом… расскажет!
Я подтянула колени поближе к подбородку – в камере, в которую нас с Амалией поместили, было ощутимо прохладно. Не спасало даже довольно толстое одеяло, в которое я завернулась, забравшись с ногами на узкий лежак и подложив себе под спину подушку.
Та женщина, которую я видела только на фотографии, никак не ассоциировалась ни с магом, ни с уверенностью девочки в нашем спасении. А в том, что именно свою маму она видела в качестве избавителя, я не сомневалась. Первая фраза, сказанная ею, когда нас привели сюда, позволяла судить об этом весьма однозначно.
Как только скользнула в сторону похожая на переборку дверь, Амалия нетерпеливо дернула плечом, требуя, чтобы странное существо, лишь похожее на человека, убрало с него руку, и с достоинством, так не соответствующим ее возрасту, первой шагнула внутрь. Остановилась, осматриваясь, а потом резко повернулась и с усмешкой, вызывающе смотрящейся на ее детском личике, заговорила. Обращаясь к мужчине, который стоял чуть в стороне.
Его лицо было наполовину прикрыто тканью, но темная кожа да черные глаза, обрамленные сверкающими ресницами, весьма однозначно доказывали, что и он к людям отношения не имел.
– Когда моя мама придет за мной, вы пожалеете о том, что сделали.
Вопреки моим ожиданиям, тот, кого девочка затем назвала даймоном, не отреагировал на ее слова смехом. И хотя это ни о чем не говорило, сам тот факт, что нас есть кому искать, добавлял оптимизма.
– А кто такие даймоны?
Первые два дня, которые мы определяли лишь по чередованию завтрака, обеда и ужина да отключенному на ночь верхнему освещению, мы с Амалией почти не разговаривали. Сидели молча, прижавшись друг к другу, и вздрагивали от каждого шороха. И хотя ни грубости, ни угроз со стороны наших похитителей пока не было, неизвестность и непонятность происходящего давили, не позволяя расслабиться ни на мгновение.
Сегодня же… нет, не стало легче. Скорее, привычнее.
– А… – Девочка непринужденно махнула рукой. – Они живут на Дариане. У нас с ними два года тому назад была война, но потом мы их победили, а мой папа даже стал другом их ялтару. Закираль хороший и слушается мою маму.
– А эти? – Я рукой показала на дверь.
– Это плохие. Папа сказал, что они предатели и, чтобы они нас не нашли, мы с Вэоном должны пожить у бабушки.
– Но они вас все-таки нашли, – тихо прошептала я, но Амалия услышала, хоть я этого и не хотела.
– Они нашли тебя.
Заявление Мали заставило мгновенно избавиться от остатков оцепенения, в котором я пребывала, и удивленно посмотреть на нее. Мне не очень-то хотелось чувствовать себя виноватой за то, что этот ребенок находился здесь.
Я никогда не была пай-девочкой, но старалась избегать ситуаций, когда из-за меня кто-нибудь мог пострадать.
– Меня?
– Тебя. – Девочка довольно улыбалась, словно забыв о том, где именно мы находимся. Подойдя к лежаку, присела на краешек. – Ты – маг Равновесия. Я тебя чувствую, как маму и Сашку. Только ты не умеешь пользоваться своей силой, и, если не научишься, она тебя разорвет.
– Разорвет? – То, что она говорила, было странно. И… не очень приятно.
– Так говорит мама, – пожала она плечами очень по-взрослому.
– Сначала ты начнешь мерзнуть. – Мы с Амалией одновременно повернулись к чуть слышно открывшейся двери. Даймон в длинном черном плаще и с закрытым лицом стоял на пороге и смотрел на нас. – Так заявляет о себе Хаос. Считается, что он ближе всего к человеческой природе и потому первым проявит свое разрушительное действие. А потом за дело примется Порядок. Пытаясь уравновесить свою противоположность, он окутает тебя непереносимым жаром, но твое сердце к этому времени уже заледенеет, и ему не удастся его растопить.
– Ты пришел ее пугать? – Девочка соскочила на пол и без малейшего страха подошла к мужчине.
– Нет. – Он присел, чтобы не заставлять Амалию задирать голову. – Я научу ее контролировать свои силы, если ты уговоришь ее поверить мне.
– Поверить тебе? – Она была совсем ребенком, но я видела юную женщину, осознающую свое умение манипулировать мужчинами. Она чуть склонила голову, позволяя распущенным волосам скользнуть на лицо, небрежно, но очень грациозно повела плечом. А у меня перед глазами возникло видение: она, но старше; длинное платье с открытыми плечами, нежным шелком ласкающее стройную фигуру, блеск камней в колье на шее, снисходительная улыбка… – Она поверит тебе, если ты поклянешься своей честью, что не причинишь ей вреда.
Звонкий искренний смех был ей ответом.
– Ты много знаешь о нас, юная носительница сути Равновесия. Но ты все равно боишься.
– Не тебя. – Амалия как-то быстро погрустнела. – Того страшного.
– Сэнши? – В голосе мужчины мне послышалось удивление. – Ему приказали тебя не обижать.
– Он страшный, – упрямо повторила девочка.
А потом, с лукавством посмотрев на меня, обхватила даймона за шею и что-то прошептала.
В нашей камере было довольно светло, да и я не сводила с них глаз, так что успела заметить метнувшийся ко мне взгляд мужчины, в котором мне почудилась растерянность и осторожность.
