Сыны Амарида - Коу Дэвид (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Джарид долго сидел, глядя в воду и обдумывая сказанное Магистром. Наконец он покачал головой.
— Я не хочу обратно, — тихо сказал он. — И я хочу у тебя учиться. Просто... — Он остановился, не зная, что и сказать.
— Ты не знал, что стать магом так трудно.
Последние слова мага задели Джарида за живое.
— Я не хотел тебя обидеть, — спокойно сказал Баден. — Честно говоря, я сам когда-то испытал те же сомнения. Мы все хотим быть такими, как Амарид, но часто забываем о том, какой путь пришлось пройти ему самому. Меня воспитывал маг, и все же, прежде чем начать обучение, я мало что знал о ястребах и совах. Конечно, я кое-что знал об Ордене, возможно побольше, чем ты сейчас. Но это было следствием воспитания, и, несмотря на это преимущество, учеба оказалась долгой и трудной. Впрочем, смею тебя уверить, я не разочаровался. В какой-то степени каждый ученик повторяет путь Амарида и других магов древности. Тем самым ты воздаешь честь им и Ордену.
Джарид почувствовал, что Баден прав, и уже не боялся будущего, хоть раньше и ожидал, что учиться будет легко. Он по наивности ожидал, что наладит с птицей контакт и от нее узнает, в чем суть магического искусства.
Чуть позже вернулась Анла и принесла в когтях бело-коричневую мышь. Сова опустилась на одну из ближайших веток и начала рвать добычу. Еще долго все трое — маг, птица и ученик — сидели и слушали шум реки, наслаждаясь отдыхом и скромной пищей.
Наконец Анла почистила клюв, и Джарид встал и посмотрел на дядю:
— Я готов идти. А ты?
Баден кивнул:
— Хорошо.
Джарид и маг надели башмаки; Анла опустилась на плечо Бадена, тот поднял посох, Джарид закинул за плечи мешок.
— Когда начнется мое обучение? — спросил Джарид, когда они двинулись по тропе. Баден остановился, поглядел в глаза юноше, и лицо его осветила озорная улыбка.
— Полагаю, оно уже началось.
Джарид печально улыбнулся в ответ:
— Я не совсем это имел в виду.
— Знаю, — рассмеялся Баден. — Утром я не решился начать — ты ведь только что покинул семью. Но мы можем приступить хоть прямо сейчас, если хочешь.
— Думаю, можем.
Баден опять улыбнулся.
— Очень хорошо, — сказал он и зашагал дальше.
Весь остаток дня Баден рассказывал Джариду, что значит быть магом. Он показывал различные кусты и деревья, которые могли служить пищей и лекарством, дать хорошую древесину, ценные масла и опасные яды. Он учил Джарида находить красные стебельки ястребиной травы, которой маги лечат раны и болезни птиц, и белые, словно покрытые воском, ягоды, кашица из которых шла на припарки. Он рассказывал Джариду о ястребах и совах, населяющих север Тобин-Сера, их облике и повадках. Джарид старался запомнить все и, чтобы запечатлеть в памяти, пробовал на вкус съедобные растения и внимательно осматривал остальные. Однако ему было гораздо легче запомнить рассказы о птицах. Его всегда поражали их красота и сила, и мысль, что однажды надо будет связать себя с одной из них, не давала ему покоя. То и дело Джарид задавал вопросы, но большей частью Баден руководствовался тем, что попадалось им на пути.
В ту первую ночь, сделав привал и поужинав, Баден предложил Джариду проделать умственное упражнение, которое в будущем должно будет облегчить общение с птицами.
— В твоей прежней жизни не было ничего, что могло бы подготовить тебя к связи с твоим первым ястребом. И рассказать тебе об этом как следует я тоже, наверное, не смогу. — Он помолчал и ласково почесал шейку совы. — Кто твой самый близкий друг?
— Ройден, — без колебаний ответил Джарид.
Баден кивнул:
— Да. Я почувствовал, как вы крепко привязаны друг к другу, пока мы были в Аккалии. Знай, что к своей птице ты будешь гораздо ближе, чем к брату. Она постоянно будет присутствовать в твоем сознании. Это невозможно описать. Это чудо. Но это рискованно. Представь: дикое существо разделит с тобой твои мысли. Тебе придется научиться открывать разум птице и в то же время поддерживать ясность сознания. Сперва это трудно и даже пугает, но подготовить тебя невозможно. Предстоящие упражнения — не более чем замена реального опыта. Но они необходимы для формирования дисциплины ума, которая тебе пригодится. — Маг умолк, подкинул ветку в огонь, потом снова взглянул на Джарида. — Начнем с простого: я хочу, чтобы ты закрыл глаза и очистил свой ум от всяческих мыслей.
Джарид рассмеялся:
— Это легко. Такое умеют даже мои ученики.
— О нет, — возразил ему Баден. — Возможно, они мечтали или же грезили, а их мысли — блуждали. Я говорю о другом. Я хочу, чтобы ты полностью очистил свой ум от любых мыслей. Звучит очень просто, но сомневаюсь, что ты справишься с этим сразу.
Джарид сосредоточился и попробовал выполнить то, что ему приказал Магистр. Как и предупреждал Баден, это оказалось намного труднее, чем он ожидал. Стараясь впервые в жизни не думать вообще ни о чем, Джарид столкнулся с бесконечным потоком мыслей. Что сейчас делают Ройден и родители? Какой ему достанется ястреб? Что собой представляет Собрание? Каково это — пройти весь Тобин-Сер? Любой звук — треск горящих веток, крик совы вдалеке — проникал в его мозг.
Наконец он открыл глаза и уставился на дядю:
— Нет, не могу.
Баден усмехнулся:
— Ничего, после получится. Для этого нужно время, а у тебя был тяжелый день. Надо поспать; времени для упражнений у нас будет еще немало.
Пока Баден располагался у костра, Джарид достал свой спальный мешок и расстелил его на мягкой земле.
— Спокойной ночи, Джарид.
— Спасибо, Баден. Тебе тоже.
Юноша долго не мог заснуть — в голове толпились вопросы и мысли, бесконечные, как текущая мимо река.
Следующие несколько дней были похожи на первый. По дороге Баден учил его, и каждый вечер Джарид какое-то время посвящал тренировке сознания. Часто на отдыхе они вспоминали свою семью. Баден рассказывал Джариду о молодом Бернеле и об их родителях, Джарид — о Бернеле, Дрине и Ройдене. Иногда, когда догорал вечерний костер, Баден запевал старинные баллады глубоким, приятным голосом, предлагая Джариду подпевать. Это были любимые песни Бадена — о богах, о том, как Арик, сильнейший из них, даровал своим сыновьям, Лону и Тобину, великие земли и предоставил молодым богам украшать и населять их по своему вкусу. Они пели о Леоре, Богине света, той, по чьим лесам сейчас шли, красота и своенравие которой привели к жестокой вражде между братьями. Они пели и о том, как Арик в ярости разделил земли, дарованные сыновьям, и мать их Дуклея горько плакала, наполняя своими слезами океаны и реки.
На восьмой день дорога начала подниматься из Леса Леоры к Прибрежным горам. Погода переменилась. Последние весенние дожди, пришедшие с Арикова моря, прошли над горами, оставив после себя ярко-синее небо и теплое весеннее солнце; от влажного леса подымался пар, на ветвях распускались цветы и листья. Но дорога уводила путников в холодные горы, где лежал свежевыпавший снег. Воздух становился разреженней, идти — все труднее и опаснее, так что шли они значительно медленней. Несмотря на то что светило солнце, холодный горный ветер пронизывал одежду Джарида. Его новая куртка не слишком спасала от холода, так что на привалах он продолжал ходить, чтобы согреться. Ночью он прибивался к костру, кутаясь в одежду, и даже заворачивался в холстину. Мысленно он сердился на Бадена, который запросто заворачивался в плащ, накидывал капюшон и, казалось, от холода вовсе не страдал.
Но даже в таких условиях Джарид не мог не восхищаться первобытной мощью и сияющей красотой гор. С детским изумлением смотрел он на словно уходящие в бесконечность зубчатые хребты, покрытые снегом и льдом. Когда они спускались в плодородные долины, он любовался обширными рощами гигантских вечнозеленых деревьев и горными лугами, поросшими люпином, астрами и чертополохом. После двух недель пути через Прибрежный хребет, когда они с Баденом приблизились к Северной равнине, Джарид понял, что гор ему будет очень недоставать.
