Лигранд. Империя рабства (СИ) - Белобородов Владимир Михайлович (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Отец, когда провожал, многословен со мной не был. Впрочем, он вообще не очень разговорчивый человек.
— Сказал, что я что-то посмотрю, но я не понял что — слово незнакомое, а переспрашивать не стал. Ещё сказал, что ты научишь меня по-другому смотреть на вещи
Дед ещё больше сузил глаза. Потом выдвинул ящик стола и достал оттуда перстень. Ярко "светящийся" перстень. Я понятно стал его разглядывать.
— Что видишь?
— Перстень.
— Он светится? — Фраза была произнесена несколько нервно.
— Да, — удивился я,
Раньше на тему моего дефекта зрения я ни с кем не говорил.
Дед откинулся на спинку стула и, надев перстень, сложил руки замком на животе. Помолчав пару минут, он изрёк:
— Как Элидар вообще выпустил тебя за ворота дома....
— Наверно из-за того, что я ударил Зарука.
— Расскажи, — дед несколько заинтересованно посмотрел на меня..
Вот же! Теперь я почувствовал себя в шкуре своих родных, когда они что-то объясняли мне. Это вопросы задавать легко, а вот рассказывать....
— Зарук приехал. Была... встреча, когда надо всё по правилам, с сестрой.
Я не знал, как сказать "церемония". Мне самому объяснили, что это такие правила при встрече мужа и жены.
— Зарук ударил рукой сестру, — продолжил я. — Я ударил Зарука.
— Один раз? — серьёзно спросил дед.
— Пять, — ответил я. — Потом Зарук сказал, что хорошо, что его, а не Грандзона другого. А отец сказал ладно Грандзона, а если Harritsa. Решили меня отправить к тебе.
Дед слегка улыбнулся:
— Понятно. Память у тебя выпала, а вот last остался.
Переспрашивать что такое last, я не стал. И так понятно, что ничего хорошего. В лучшем случае, last — это характер, в худшем — дурь.
— Ладно. Комнату найдёшь?
Я кивнул.
— Я подумаю, как тебя учить. Вечером поговорим. Иди.
— Что это за свет?
— Это Har.
— Что значит Har?
— Сила такая. Потом расскажу. Никому не говори что ты видишь свет.
— Хорошо. Что значит Harrits? — решил я прояснить всё-таки для себя самого ситуацию с не единожды слышанным словом.
Интуитивно я понимал, что это связано со светом.
— Человек, который может управлять этим светом.
— А что значит Suisken, — вспомнил я слова мальчишки.
Дед встал и подошёл к карте, изображённый материк на которой был поделен на клочки.
— Вот это показал он на один из клочков — локотство, — он посмотрел на меня — понимаю ли?
Я кивнул.
— А вот это, он взмахом обвёл кучу мелких "клочков" и есть Руизанская Suisken.
— А это? — ткнул я в большую область с округлой границей.
Зря Корндар наговаривал на деда. Нормальный мужик.
— А это орочьи земли.
Слово орк я знал. Пасот мне показывал книгу с чёрно-белыми рисунками, где была нарисована этакая обезьяна с клыками, орк, одним словом. Хотя я для себя перевёл именно как обезьяна. Но если у обезьян есть земли.... Да не-е-е. Этого не может быть....
Свою комнату я чуть не прошёл — задумался. В этот день у меня был первый залёт — я разобрал светильник у себя в комнате. Совсем. Вместе с составной медной бляхой сверху, в которую, был вставлен "светящийся" камушек. Бляха обратно склеиваться отказалась.
Глава 4
Помнится, я как-то подумал, что дед нормальный мужик.... Беру свои слова обратно. Подъём, как только солнечный диск встанет наполовину от горизонта. Отбой — когда скажет дед. Это был отрезвляющий душ после расслабона в доме отца. И это было именно то, что мне необходимо. Днём занятия, практически непрерывно. Грамота, математика, мечный бой, вольтижировка, география, этикет, духи бы его забрали, танцы — это далеко не полный перечень. Что будет если отлынивать? Можешь ехать обратно. Никто не держит. Знать, прежде чем выпустить своих отпрысков в этот жестокий мир очень старалась подготовить их. Как говорил дед, кем бы мы не стали, нам придётся много и упорно работать, не признавая праздников и времени суток. Станет, кто из нас балзоном — будет в ответе за свои земли, грандзоном — за управление локотством, вернее какой-то его структуры, Ларам же светила забота о доме и муже.
Вы не представляете, сколько всего должен знать либалзон! С кем можно первым разговаривать с кем нельзя, когда рабы могут к тебе обращаться, на каком пальце перстень у грандзона, а геральдика и словесность.... У-у-у.... Ладно хоть математику учить не надо, но на занятия, в целях конспирации, я всё равно исправно ходил. Конспирировался я не просто так. В этом мире верили и в духов и костры были.... Кстати, я узнал, почему я либалзон. Либалзон, это титул наследника земель, а не ребёнка балзона. Я уж не знаю, как там отец договорился с дедом, но тот дал как ему, так и нам, то есть мне и брату, право на наследование. И наследование причём не подразумевает очерёдность. В случае чего балзонство придётся пилить. Только тут тоже есть хитрость. Со слов деда, отец, подозреваю не без использования служебного положения, оформил от нас с братом дарственные бумаги без даты на наши доли. Такой финт был связан с небольшим размером балзонства. Дело в том, что если балзон прекращал платить налоги, то его балзонство могло уйти государству, то есть локотству или империи. Ну а с маленькой земли налоги платить практически нереально, так как это будет в убыток. Хотя и такие балзонства тоже есть. Это когда ради титула кто-то богатый платит за клочок земли необходимые налоги. В общем, так как балзонство деда и так то было не большим, то делить его было нельзя.
Учёба у деда была не сахар. Но, не смотря на это мне-то действительно грех жаловаться на годы, проведённые в этом доме. Я выучил язык. Я научился писать и читать. Я первый раз в жизни сел на лошадь. Я мог держать клинок в руках. Для последнего, был приобретён отдельный преподаватель, так как старый раб, практикующий мечный бой у мальчиков был мне физически не ровней. Да, все учителя, а их было всего три, с учётом раба для обучения мечному бою меня — четыре, были слугами или даже рабами. Жёстко, очень жёстко для детей такой график учёбы, но я то не ребёнок. Я очень многое вынес из этого имения....
Про первых два года, рассказывать не о чём. Учиться, учиться и учиться. Тренироваться, скакать, танцевать, писать, слушать, запоминать. Каждое утро после завтрака мы пили "светящиеся" жидкости, повышающие умственную активность и словно в битву....
Дарнит уехал через год в свою семью — дальше для него наймут отдельных преподавателей. Лара Мирисса, слава магическому кругу, уехала через три месяца, после того как стала девушкой, ну то есть вступила в репродуктивный возраст. Почему слава? Потому что она мечтала повторить подвиг своих предшественниц лары Ируши и лары Альяны, то есть искупаться со мной голышом. Как-то меня вот такой поворот событий совсем даже не вдохновлял. А почему магическому кругу?... Вера тут такая. В магию, видите ли.... Как бы описать этот мир.... Орки, эльфы, про гномов правда не слышал, но есть некая горная народность людей. Что ещё.... Ах, да! Магия ж, духи её побери! Ничего не напоминает? Я первый год обучения вообще ходил, словно под действием лёгких наркотиков (возможно, то, что нам дают по утрам, они и есть). Что ни день, то лёгкий шок от узнанного. Что ни руки (десятидневная неделя на местном), то уговариваю себя, что я не в сумасшедшем доме. Орки и эльфы ладно, я их не видел, поэтому оставил пока на совесть фантазии местных. Тем более, что из всех кого я знал, только дед и пара рабов признались что видели в живую орков, а эльфов вообще никто. Но магия! Я лично трогал деревянные вилы, окунутые в чан на День крепления — праздник, который дед организовывал для селян деревень на его земле. Деревянные вилы если и уступали железным, то не на много.
На место Лары Мириссы и Дарнита прибыли четверо новеньких учеников. Близняшки без титула, Ройт и Клойт, и две Лары — Васса и тёзка моей сестры Симара. Девочкам было по восемь, а парням по девять лет. Симара была такой милашкой с большими хлопающими глазами, к тому же она была самой близкой мне по родству — двоюродной. По обоюдному согласию она стала моим хвостиком в редкие часы свободные от занятий. Правда тут была ещё одна некая причина. Туреттой..., хотя не заморачивайтесь — служанкой моего хвостика была Розовая. Дело в том, что не у всех рабов были имена. Многие родились в рабстве, и при продаже, им в документы какую только ересь для коммерческой эффективности не писали. Эту звали Розовая. Розовая была... такая розовая. Полненькая несколько. Ну, пусть не несколько. Не сто килограмм конечно, но восемьдесят есть. Только вот.... Мне скоро только восемнадцать. И я не возбуждался разве что на Ратса. Химия взросления, знаете ли.... Разум временами вообще отстёгивался и жил отдельной жизнью. Ну и что, что мне по факту значительно больше? Тело-то молодое. На танцы, где партнёршей была Отта, эта та самая дама с голубой печатью (так тату на виске называются), а дама так скажем, была не первой свежести, хотя тоже ничего, правда она, создаётся у меня мнение, посещала деда. Так вот на танцы я вместо отсутствующих в этом мире предметов нижнего белья, повязывался наволочкой, не смотря на то, что танцы были не впритирку....
