Путь долга и любви - Гаврилова Анна Сергеевна (е книги .txt) 📗
– Эмелис, стой! – рыкнул Кирстен.
Я не видела, но судя по звукам, с места не только он вскочил…
– Не смейте! – взвизгнул Ликси. – Не смейте применять магию в корпусе! Иначе все из академии вылетите! Сегодня же!
Реплика явно не к девчонкам относилась, к боевикам. От щитов, которыми меня закрыли, разрушений и травм точно не бывает.
– Эмелис…
Я не слушала. Решительно подошла к Тэссиану, кивнула.
– Мы прикроем, – сообщила Милли, которая всё это время держалась рядом.
Вот теперь я обернулась, чтобы увидеть ещё одну небывалую картину – магички выстроились полукругом, перекрывая выход. Щиты, разумеется, слились. Без перехода на второе зрение они выглядели как большой, но блёклый мыльный пузырь, зато когда я это второе зрение активировала… Радуга! Яркая, сильная, незабываемо прекрасная.
Впрочем, перекошенные лица боевиков, которым всё-таки хватило ума попридержать атакующие заклинания, понравились не меньше.
– Девочки, с дороги, – прорычал Кир.
– Перетопчешься. – Рык рыжеволосой Дирры был столь же грозен.
Точно знаю – на этом разговор не закончился, но я его продолжения не слышала. Просто вышла вслед за Тэссианом и плотно прикрыла дверь.
Сухопарый помощник ректора шумно выдохнул и даже покачнулся слегка. Потом кивнул на подоконник, где обнаружилась моя шубка, и спросил:
– Эмелис, ты как себя чувствуешь?
– Хорошо. Силлин постаралась.
– Тогда… бегом, ладно?
Уговаривать меня, разумеется, не пришлось…
Глава 3
Всю жизнь, сколько себя помню, меня щадили, оберегали, за мной присматривали. Да и сама на рожон не лезла, в неприятности не впутывалась и вообще старалась вести себя взвешенно. Наверное, именно поэтому сколь-нибудь острых событий в моей жизни раз-два и обчёлся. Поездка в дурборскую академию магии – одно из них.
И по той же причине я очень редко испытывала чувство страха. Ну не было у меня поводов бояться! Не было… До этого дня.
Я отлично понимала: Кир, несмотря на все эти рыки и неприкрытую злость, вреда не причинит – просто руки у брюнета коротки. Но мчась по расчищенной от снега дорожке, я ужасно, просто до колик боялась, что боевик догонит. Слишком хорошо представляла, чем грозит эта встреча.
Разговором! Глупым, унизительным разговором, в ходе которого меня будут пытаться убедить, будто чёрное – это белое, и наоборот.
Я уже прямо слышала это гнусное, исполненное лживого отчаяния: «Эмелис, ты всё не так поняла! Просто не время, понимаешь? Я собирался сказать отцу, но чуть позже. Я должен был его подготовить. Ты же умница, Эмелис, и тебе не хуже меня известно, как устроена жизнь. У семьи свои планы на мой брак, но… мы справимся, любимая».
Впрочем, после того представления, которое устроила в библиотеке, Кир может и другой контрданс станцевать. Под названием «Как ты могла так меня подставить, Эмелис!»
Ведь отец Кирстена далеко не глупец и, разумеется, понял, что до дома терпимости мне ой как далеко, а вот до академии магии – близко. Это был второй повод мчаться за Тэссианом, не обращая внимания на бьющий в лицо холодный ветер и болезненную колотьбу в боку.
Помнится, синеглазый упоминал, что за ним с самого начала была установлена слежка. Но Киру удалось вычислить и перенастроить почтовый портал, которым ректор отправлял донесения деспотичному родителю. Все письма проходили цензуру боевика. Он переписывал послания, подделывая почерк ректора, и жил в своё удовольствие.
После концерта в библиотеке отец Кира точно сообразит, что в докладах, которые ему отсылали, есть дыры. Он непременно придёт разбираться, и я не уверена, что жабообразный глава академии выдержит этот допрос. Впрочем, даже если Морвен меня не сдаст, расследование всё равно неминуемо. Рано или поздно моё инкогнито будет раскрыто, а значит, есть только один выход – бежать!
Куда именно – вопрос десятый, главное – подальше отсюда.
И нет ничего удивительного в том, что мои желания совпали с желаниями администрации. Я стала проблемой, причём глобальной. Если от меня не избавиться, то к вечеру дурборская академия может лишиться пары корпусов, а авторитет преподавательского состава обратится в прах.
– Стой, – выдохнул Тэссиан, когда мы взлетели на крыльцо административного корпуса. И даже за рукав поймал, чтоб уж наверняка.
Сухопарый помощник ректора дышал тяжело, моё дыхание тоже сбилось, в боку по-прежнему кололо, щёки пылали.
– Нужно отдышаться, – пояснил парень. – И… там твой отец.
Услышав эту новость, я едва не рухнула. А потом вцепилась в Тэссиана, спрятала лицо у него на груди, потому что справиться с эмоциями не получалось. Большего счастья я и вообразить не могла, но… если папа увидит в таком состоянии, допроса не избежать. Впрочем, допрос всё равно будет, но я должна заработать хоть маленькую отсрочку.
Дыши, Эмелис из рода Бьен. Дыши!
Порог телепортационного зала, куда ввел Тэссиан, я переступала с очень серьёзным, очень сосредоточенным лицом. Сердитый взгляд по сторонам. Миг. Момент узнавания, и из груди вырывается сдавленный стон, на глаза наворачиваются слёзы.
Слёзы настоящие, потому что плакать по заказу я так и не научилась, а вот всё остальное – притворство чистой воды. Единственный способ избежать допроса.
Впрочем, лгу. Радость тоже настоящая.
– Папа…
Да, приличным, воспитанным девушкам бросаться на шею к мужчинам не положено, даже если мужчина – родной отец. Но я же, ко всему прочему, магичка. Я не постеснялась, а господин Форан… он не возражал.
Отец ничуть не изменился за это время. Всё та же лёгкая полнота, пухлое лицо с заметными мешками, лысина, которая была у папы, сколько себя помню, и седина, которая появилась не так давно. В момент, когда он только поступил на службу во дворец, эта самая плешь и маленький рост являлись поводом для насмешек, но… времена давно изменились.
– Эмелис…
Объятия, которыми меня встретили, были болезненно крепкими и до того жаркими, что слёз не удержала. Прижалась щекой к сухой щеке отца, громко всхлипнула. И тут же услышала добродушное:
– По€лно, Эмелис… Всё хорошо.
А следом нервное покашливание и куда менее оптимистичное:
– Господин Форан, простите, но вам бы поторопиться.
От этих слов невольно вздрогнула, а вот отец остался спокоен и невозмутим. Едва я выпустила его шею из захвата, обнял за плечи и кивнул ректору.
– Мы готовы, господин Морвен.
Круг портала слабо мерцал, что означало – переход случится незамедлительно. Жаба уже шагнул к кругу и прокашлялся, готовясь прочесть заклинание, когда в наш междусобойчик вклинился Тэссиан.
– Госпожа Эмелис, ваш саквояж, – сказал парень, протягивая предельно знакомую вещицу. – Вы простите, но всё случилось так неожиданно, что собрать остальные вещи не успели. Ваши чемоданы отправим транспортным драконом.
– А это? – уточнила я, кивнув на саквояж.
– Здесь, как объяснила комендант вашего общежития, всё самое ценное. Драгоценности, духи, бумаги…
Саквояж, конечно, взяла, и лишь теперь поняла – я… ничегошеньки не понимаю.
Папа в академии, и это прекрасно, но как он тут очутился? Вернее – почему пришел? Переступая порог административного корпуса, я была убеждена, что отца вызвал Морвен, ибо причин для обращения к моему родителю предостаточно. Но если бы господин Форан знал хотя бы часть истории, он бы не был столь спокоен.
А его реакция на эту спешку? Ведь папа не против поторопиться. Почему?
– Господин Форан, госпожа Эмелис, прошу, – сказал ректор, отступая от начавшего вращение круга.
– Благодарю вас, господин Морвен, – кивнул отец.
Я тоже сказать хотела, но мне не дали.
– Прощайте, господин Форан. – В этот раз ректор даже поклон отвесил. И уже мне: – Госпожа Эмелис, я…
Где-то снаружи раздался оглушительный грохот, и Жаба запнулся. В маленьких, глубоко посаженых глазах ректора мелькнула паника.
– Вам пора, – нервно сглотнув, заключил Морвен.
