Тень над королевством (СИ) - Дашкель Михаил (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Мумий попал в совет благодаря Кноссу; с помощью денег, угроз и хитрости они добились, чтобы такой недостойный человек занял место в совете. Набир никогда бы не допустил, чтобы тот попал в совет, но Мумий и Кносс грамотно выждали время: голосование проходило, когда Набира свалил очередной приступ боли он целую неделю не мог подняться с постели.
В Зале Совета находились не менее значительные фигуры: маршал Кайрос, казначей Тифон, верховный судья Юст, первый министр Прокл, герцог д’Бьяка, несколько аристократов, графов и землевладельцев.
Всего двадцать пять человек. Влиятельность Великого Совета была даже большей, чем власть короля: именно эти люди решали множество вопросов в стране. Король не был вхож в совет, но обладал правом вето, и каждое принятое решение Совета должно было им утверждаться. Но… короля больше интересовали женщины и охота, чем государственные дела. Часто он подписывал документы не глядя, и, если бы не несколько преданных Титосу людей, к которым Набир непременно относил себя, то, кто знает, могло ли государство существовать.
Сегодня на повестке дня не было интересных для Набира вопросов, кроме финансирования крепостных укреплений. Поэтому большую часть заседания маг откровенно скучал, бессонная ночь давала о себе знать.
— Что поэтому поводу думает досточтимый магистр Набир? — эти слова первого министра вернули мага из раздумий в реальный мир.
— Да простят меня, старика, здесь собравшиеся, — начал Набир, не понимая сути вопроса, — а о чем, собственно, речь?
— Если вы настолько стары, что не можете уследить за вопросами на Совете, — может, вам стоило бы уступить свое место более молодым? — Прокл не упустил возможности подколоть Набира.
— Вам придется мириться с моей старостью, ведь мне же приходится мириться с вашей глупостью, — вылетели из уст магистра слова, услышав которые Прокл покраснел от ярости.
«Что это? Видимо я перехвалили себя, когда решил, что поборол свою раздражительность. И хотя мы с первым министром давно конфликтуем, такое поведение явно не добавит мне очков. Таких ошибок я не делал уже много лет, и вот те на! Придется выкручиваться», — подумал Набир.
Вслух же он добавил:
— Прошу прощения у досточтимого первого министра, я ни в коем случае не хотел его оскорбить. Всем известно, что он отличается острым умом и является достойным сыном Титоса. Не мог бы он простить мою невнимательность и повторить суть вопроса?
«Плохо дело, первый министр уже успел покраснеть от злости словно вареный рак. Как бы мне это боком не вышло!»
— Я спросил, — явно борясь с желанием ответить оскорблением, продолжил первый министр, — вашего мнения по поводу уменьшения налога на ввоз керамических изделий.
— И какова цель этого уменьшения?
— Вы, что совсем меня не слушали?! Я предложил уменьшить налог на ввоз керамических изделий, так как в Эбруке наблюдается их явный дефицит.
— Конечно я против.
— Против?
— Да, против, — ответил Набир, понимая, что предложение слабо связано с дефицитом, а, скорее, с какой-то личной выгодой министра, — это уменьшит конкурентоспособность наших производителей.
— Ясно, ничего другого от вас я не ожидал, тогда голосуем.
Предложение Прокла не было утверждено.
Подошло время доклада коменданта города Оуз. Орменон - хоть совсем седой, но все еще крепкий старик. Казалось, что его лицо, да и сам он вырезаны из корабельного дерева, пережившего соленый ветер, шторма и бури. Зайдя в зал заседания и осмотрев пристальным взглядом всех присутствующих, комендант начал:
— Вы все знаете о важности вверенной мне крепости.Она призвана защищать нашу северо-восточную границу. Сейчас ее стены находятся в плачевном состоянии и нуждаются в ремонте. Я, как истинный сын Титоса, прошу выделить мне десять тысяч золотых, чтобы поддержать стены Оуз в подобающем состоянии. Кроме того, я начал строительство еще двух башен, и это требует определенных затрат, нужно отремонтировать южную внешнюю стену и оплачивать жалование гарнизону.
Закончив свое обращение, Орменон ждал реакции совета.
— Все время одно и тоже, — возмутился вслух казначей Тифон.
— Да кто на нас будет нападать с северо-востока? — с усмешкой сказал первый министр.
— Тем не менее безопасность нашего государства — это та основа, которую нельзя игнорировать, — поддержал коменданта Набир. — Может, молодые уже не помнят, а мы с Орменоном можем в подробностях рассказать о конфликте с Аргосом. Если кто забыл, то Аргос находился именно на северо-востоке, и война с ним была не так давно.
— Не так давно…— недовольно фыркнул казначей.— больше сорока лет прошло!
— Титос тогда погряз в междоусобице, кандидатам на престол было не до защиты своих границ. Если бы не Оуз, кто знает, чем бы все обернулось, — вклинился в разговор маршал Кайрос.
— В любом случае, — такой суммы у нас нет. Одно дело ремонт стен, а другое — строительство новых башен, — положив ребро ладони на стол, сказал Тифон.
— А какая есть? — понимая, что казначей будет торговаться за каждую копейку, спросил Набир.
— Не больше четырех тысяч.
— Вы, наверное, ошиблись и хотели сказать шесть, - продолжил магистр, - ведь такой дальновидный человек, как вы, наверняка понимает значимость пограничных укреплений. Это малая цена за то, чтобы рубежи Титоса были в безопасности.
— Но после войны с Аргосом, теперь там нет границы! По итогам войны нам отошло графство Картли и теперь оно также защищает нас с северо-востока, — не сдавался первый министр.
— Вы решили экономить на безопасности государства? — рявкнул маршал.
— Я привык экономить на всем, — первый министр явно не испугался грозного вида Кайроса.
— Давайте все успокоимся, я предлагаю все же проголосовать за шесть тысяч. Вы согласны, казначей? — вмешался магистр.
Эта комедия разыгрывалась для вида, Набир уже давно сторговался с Тифоном на шести тысячах: это была одна из услуг, которую он негласно потребовал, предложив взамен свой голос и голоса еще семи членов совета на следующих выборах казначея.
«Хорошо, что должность магистра магов невыборная», — подумал Набир.
— Пусть будет шесть, — с наиграно недовольным видом согласился казначей.
— Итак, голосуем, — ударив деревянным молотком по столу, сказал первый министр.
Совет условно разделялся на три фракции: Набира, Кносса и герцога д’Бьяка. УНабира с Кноссом часто случались стычки, а д’Бьяк не любил их обоих, считая выскочками. Состояло в Великом Совете также и шесть обособленных членов, включая первого министра, не входящих ни в одну из фракций. Но в отличие от Кносса с д’Бьякой, Набир мог иногда договориться, так как ни у кого не было большинства в совете и каждому приходилось идти на компромиссы. В этот раз магистру пришлось уступить и предложить голоса его фракции в будущем голосовании за снижение налога с железных рудников. Это было меньшее зло, и цена, которую ему пришлось заплатить, во имя Титоса.
На голосовании предложение поддержали все из фракции Набира и д’Бьяка,а также трое свободных членов. Решение было принято.
***
Магистр знал, куда отправится Орменон. Один из его людей еще вчера проследил и узнал, где остановился комендант крепости Оуз. Поэтому после заседания Набир сразу отправился на постоялый двор. Орменон только собирался покинуть Эбрук. Комендантпредпочитал слишком аскетичные условия, и выбрал, пожалуй, самый дешевый в городе постоялый двор. С трудом преодолев ступени на второй этаж, Набир постучал в нужную дверь.
— Позволите? — с улыбкой сказал маг, стоя в проеме дверей.
— Конечно, конечно, чем обязан? — тут же пригласил Набира войти Орменон.
— Да вот, хотел узнать, как у вас обстоят дела? Как ваше здоровье?
— Спасибо, если Хор даст, то доживу до окончания строительства башен.
— Да, в нашем возрасте уже ни в чем нельзя быть уверенным, — с горечью в голосе сказал магистр. — А как внуки, — навещают? Старшая, Адель, уже, наверное, замуж вышла?
