Первый среди крайних - Орлов Андрей Юрьевич (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Порубленный в капусту кустарник через день заколосится, а споры дождь-дерева разлетятся по опушке, дав жизнь новым саженцам – бесполезным для людей (древесина никуда не годна), но зачем-то нужным нечисти. Участок придется чистить заново, что, в принципе, штрафникам глубоко до фени, а визитеры все равно ни черта не поймут. У них плановая поездка по «освобожденным районам». «Освобожденными» на языке чинуш, как просветил Баур, именовались территории, куда всякая ботаническая дрянь уже пролезла, а отряды нечисти – запаздывают.
Начальство любовалось слаженной работой, свита лебезила, девица с интересом крутила мордашкой, журналюги строчили перьями. Штрафники работали – осточертело им повышенное внимание. Исправляться надо, становиться полноценными защитниками страны – кажется, так ежеутренне гундел в динамик Варвир?
Старик с девицей подошли поближе. Неотступно за ним – двое в бордовом. Старик сделал знак клевретам – без вас. Вероятно, хотел переговорить с Бауром. Верест демонстративно отвернулся – у барышни была неплохая человеческая мордашка. Куда ему податься, если в штанах назреет малая сексуальная революция?
– Ложись! – заорал неожиданно бригадир.
Верест упал и только потом сообразил, что Баур, ухитрившийся, если верить байкам, год прожить на войне в Вергилии, и еще полгода в Лесу, зря орать не станет. Вывернул голову, стараясь не подниматься.
Как в фильме со спецэффектами: небо черное от птиц, свист ветра, пригибающего к земле деревья, ворох травы по ветру…
Баур намедни просвещал: рано или поздно начнется. Локальные атаки по всему материку – как дополнение к прорыву в Вергилии. Если налет – повезло. Отлежаться, и в нужный момент рвануть в сторону от шума. Если нашествие – хоть беги, хоть лежи, все равно сожрут.
– Бегом! – заорал бригадир. – За мной!
Верест вскочил, как от шила в ягодицу. Среди деревьев мелькали тени нападавших. Черная стая. Отдельных особей не разобрать. Кто бежит, кто по воздуху летит. Крылья, челюсти, «куриные» ножки с жуткими когтями – мельтешат, как в бешено вертящемся калейдоскопе… Авангард. Главное – уйти с дороги, в темпе. Баур рванул влево, Верест – за ним. Столкнулся с девицей, покатился по земле. Где-то застучала митральеза – прочухались. Не поздно ли?
– Помогите, пожалуйста, – взмолилась девица. Ногу защемила. Он просто схватил ее на руки вместе с корягой в ноге – та отвалилась, слава Богу. Девица легкая, как перышко – чего там тащить? Забросил за спину, обнял ноги. Ходу, резвые.
– Амира!
– Папа!
Боковым зрением успел отметить, что Григо тянет за руку старика, Джембо там же вьется. Баур машет и страстно ругается. Бежали со всех ног. Еще трое ринулись следом – двое в бордовом и Лерон. Остальные не успели – работали в стороне, на пути нечисти… Бордовые – отличные мишени, но пусть бегут, люди же. На бегу он оглянулся. Один из бордовых замешкался. То ли оступился, то ли оторопь взяла. Поднял автомат, начал отбиваться лающими очередями. Дурак, тут только напалм поможет! От потока нападающих отделился ручеек, зазмеился, поглотил стрелка – прочавкался, потек далее…
Бежали долго, без оглядки. С горки, вдоль реки, на ту сторону, опять вдоль. Пока бригадир не гавкнул:
– Стой!
Уцелели семеро. Верест с Бауром, старик, девица, Джембо, Григо, один из бордовых – на парня жалко было смотреть: икал, заикался, физиономия уже не свинцовая, а расцвеченная всеми цветами. Но автомат не выронил, умница. Лерон куда-то сгинул.
– М-мамочка, какой ужас… – перебирая руками, девица сползла с Вереста и скрючилась улиткой на песке.
– Амира, доченька… – старик уселся рядом, обнял ее за плечи. Молодец, старикашка. Спортсмен. И вид предельно благородный.
– Неужто живые? – простучал зубами Джембо. Григо не смог даже простучать – его трясло, как бывалого эпилептика.
– К лагерю не пройти – там поток, – Баур утер рукавом пот со лба. – Где эти твари – неизвестно. На северо-востоке гарнизон – будем пробираться. Повезет – встретим патруль.
Старик поднялся, протянул Вересту руку.
– Спасибо вам за дочь. Вы вели себя благородно. Я не забуду.
Правильно, ни одно доброе дело не останется безнаказанным.
Пожимая сухую ладонь, он поймал украдкой взгляд девицы. Потрясение прошло, она таращилась на него с любопытством.
«Неплохой шанс уйти в бега, – подумал Верест. – Выбить у бордового автомат, все равно стрелять не умеет, и с парнями – на склон. Или без парней – проживу ли я один?..»
Он встретился глазами с Григо – парня, похоже, обуревала схожая крамола.
Баур по долгу службы был неплохим физиономистом.
– Но-но, – забурчал он, вырвал у бордового чудовищную конструкцию а ля ППШ, наставил ее на штрафников. – Только без вредных замашек, друзья. Мне плевать, где вы будете бегать – по воле, по камере, но мои дети, к сожалению, хотят кушать, несчастные крошки… Да не крысься ты, Лексус, держись за меня – не пропадешь. И вы, парни, тоже. Я своих не обижаю. Господин Заурус, вы можете идти?
Через пару криллов их подобрал армейский патруль. Вытянулся во фрунт перед важным стариком и побежал исполнять пожелания. Спустя час, дребезжащий в парах солярки рыдван высадил старика с дочерью у штаба Южного округа (девица на прощание одарила Вереста многообещающим взглядом), а штрафников повез в тюрьму. Каталажка не пострадала. Нечисть остановили огнеметами – в отличие от жаростойкого Леса она горит легко и охотно. Но паника воцарилась нешуточная. Срочно вызвали колдунов из Управления по борьбе с демонизмом – теперь эти молодцы в шутовских нарядах под защитой огнеметов бродили по опушке и дружно чесали репы. Привели в готовность армию, населению проехали по ушам. Понеслись грозные приказы – невиданное дело, не где-нибудь, а практически в столице – в трех крилла от казенных учреждений и дворца монарха – объявилась Нечисть!
На фоне бардака уцелевшие штрафники бродили по пустому бараку, не находя успокоения. От команды в пятьдесят человек уцелели трое. Погибла охрана, журналисты, «государевы» люди. От людей остались обсосанные косточки. Уцелел, к сожалению, Варвир. Пятерым – ему, распределителю работ и чинушам из Генштаба, удалось укрыться в броневике, где они и отсидели лихое время, давясь ужасом.
На второй день томления в барак промаршировали трое с каменными лицами. Верест дремал, Джембо с Григо играли в кости на щелбаны. Выступивший вперед развернул короткий свиток с тисненым узором, откашлялся и уныло забубнил:
– Депеша. Директорат Штаба спасения – коменданту исправительного учреждения 37-43. Предлагается амнистировать воспитуемых Лексуса, Джембо, Григо за особые заслуги перед Королевством. Бригадира Баура повысить в разряд сотника. Сержанта Фриджо наградить медалью Белого Гимантуса и предоставить пятидневный отпуск без выезда на родину. По выполнении доложить. Содержание депеши довести до всех упомянутых. Главный инспектор Штаба спасения эверс-генерал Заурус Трот.
Скрутив скрипучий свиток, «глашатай» развернулся и вышел из казармы. Двое отправились за ним. Остался Баур, он стоял у двери в позе проститутки – пяткой в стену. Оглядел парализованные фигуры, ухмыльнулся в седые усы.
– Эффектно, да? Есть и окончание телеграммы. Примерно такое: «Коменданту исправительного учреждения 37-43. Подготовиться к приему комиссии Штаба спасения и Церкви для выяснения вопроса: почему учреждение 37-43 сочло возможным приезд ознакомительной комиссии не дожидаясь окончательной очистки подопечного района и не интересуясь состоянием оборонительных рубежей». Неплохо, да? Плакала головушка нашего Варвира, ох, плакала… – весьма довольный собой и временем, в котором живет, Баур сочно гоготнул. – Ну что, городские бродяги, выходи строиться…
Верест шумно перевел дыхание. Ну и жизнь. Сплошные пертурбации с метаморфозами.
Григо на попутной телеге потрясся к женушке, от алчущего дружбы Джембо Верест открутился – мол, надо будет, найду, и не ходи за мной хвостиком. А про себя перекрестился: свят-свят…
