Русалочья удача. Часть 1 (СИ) - Рубцова Налия (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt, .fb2) 📗
– Поняла,– сказала Горислава, – Что я теперь русалочья царица… Только этого не хватало. Но погоди – ты ведь сказала, что под обрывом одна живёшь. Значит, не осталась жить в русалочей общине? Ушла?
– Ушла,– вздохнула Купава. – Там скучно. Днём спишь, вечером и утром на рыбу охотишься, ночью можно и погулять, особенно когда луна полная, поиграть на берегу… Но всё время играть надоедает. Наверное, потому что я беспамятная. Большинство моих русалочьих сестриц были крестьянками и всю жизнь трудились, так что рады тому, что целыми днями можно дрыхнуть на дне. А я хочу чего-то большего. О любимом воспоминания мучали, не отставали, ну и… – Купава смущённо затеребила браслет, – …Поссорилась со старшей.
– Дай-ка угадаю. Потому что спасла ту девоку?
– Да! Старшая на меня раскричалась, что нам-де людям показываться нельзя, и топить – только в крайнем случае, – вздохнула Купава. – И я ушла от них под родной обрыв.
Горислава вдруг поглядела вниз и заметила, что Купава шлёпает босиком.
– Так, лапти надень! – нахмурилась она. Русалка тяжело вздохнула и принялась наматывать на испачканные ступни обмотки.
***
Ворон закружил, каркая, над самыми их головами, а потом полетел прочь. Его точёный силуэт выделялся на фоне вечереющего неба.
– Мы дошли? Вот сейчас мы дошли? – Купава смотрела на городские стены, слишком усталая, чтобы радоваться. Они шли – с привалами, конечно – почти весь день, и съели невеликие припасы. – Вот как выглядят человеческие города, значит…
– Пойдём,– Горислава подхватила её под локоть и они прошли через городские ворота Лукарецка. Город это был меньше, чем Изок, и вырос, как можно понять из названия, внутри изгиба великой Росы. Речные причалы уходили далеко в воду, и около них скучились лодочники, готовые за пару мелких монет переправить на другой берег; были и рыбаки, разгружавшие улов, и торговцы, чьи большие торговые суда покачивались на волнах реки.
– Сюда привозят сушей товары, загружают их на большие суда, и отправляют дальше, на юг, – вяло рассказывала Горислава. – Там, за Полуденным Морем, огромные города. Больше Семигорска и даже Серебрянска. Мы называем те земли Заморьем. Говорят, там много чудес.
– Угу,– у Купавы хватало сил с любопытством оглядываться по сторонам. – Ты идёшь к Полуденному Морю?
– Нет, на восток, в Порубежье, – сказала Горислава. – На рубеж между Сиверией и Степью. Именно там Соколиная Застава… Последняя застава богатырей-витязей, как говорил Велимир.
– А куда все остальные делись?
– Перевелись вместе с богатырями, говорят, – коротко ответила Горислава и душераздирающе зевнула.
– Ты!!– гневный крик заставил змеиню прервать зевок. Она обернулась, уже зная, кого увидит. К ней шагал пожилой мужчина с явным брюшком и растрёпанной бородкой. Брюхо гневно подрагивало.
– Пришла назад проситься? – сказал он, упирая руки в бока. – Не возьму. Не-возь-му!
– Это кто, Горислава? – Купава на всякий случай спряталась за спину змеини, но на мужчину смотрела без страха, блестящими от любопытства глазами.
– Гостомысл Терентьевич, изокский купец, – пробурчала Горислава. – Я нанялась в охрану его каравана. Но по пути мы… Повздорили.
– Повздорили?!– Гостомысл надулся, как жаба. – Так это называешь?! Ты моему сыну нос сломала, гадина желтоглазая!
– Твоему сынку нужно было держать руки при себе и не лезть ко мне! – прорычала Горислава, подаваясь вперёд.
– Мой сын никогда бы не дотронулся до такой твари, как ты! – купец упёр руки в бока.– Зря поверил Божене Микулишне, что ты на самом деле хорошая девочка и заслуживаешь шанса! Ты просто бешеная псина – кидаешься на всех, кто на тебя не так посмотрел…
Горислава, забыв себя, рванулась вперёд, но Купава повисла на ней, сжав руку ледяными пальцами.
– Горька, Горька, не надо, на нас люди смотрят! – пискнула она.
Горислава огляделась – действительно, их окружали местные: припозднившиеся рыбаки да посетители кабака неподалёку, разгорячённые выпивкой и высыпавшие наружу в надежде поглазеть на назревающую драку (а то и поучаствовать). Змеиня медленно опустила сжатую в кулак руку.
– Эй, змеиня, ты тут нам беспорядок не чини, – сказал седой мужчина. – А то за ворота вышвырнем.
– Да от неё везде беспорядок! – пробурчал Госмомысл. – Захотел к делу пристроить, в охрану обоза взял – а она моему сыну нос на сторону свернула…
– Девку в охрану? И она побила твоего сына? – тощий мужчина в толпе пьяно захихикал. – Что за ссыкун твой сын!
– Рот заткни!– щёки Гостомысла покраснели от гнева.– Дрань пьяная! Ты на её глаза посмотри, на её глаза! – он ткнул трясущимся пальцем в Гориславу. – Она ж диаволица степная! Вот от отца её ей и досталась сила проклятая! Сколькими мужиками она в кулачных боях землю вытерла – не сосчитать!
Горислава ухмыльнулась зло и гордо. Как же, вытирала, ещё как вытирала. И удовольствие получала от этого неописуемое.
– Они с Лихом промышляли этим, людей дурили, – продолжал разоряться Гостомысл. – Лихо – это скоморох, чёрт смуглорожий, конокрад да мошенник! На ярмарке выставлял её против здоровых мужиков, и потом собирал серебро! Специально находил таких, кто о ней не знает…
– Сестрица, пойдём отсюда, а то вдруг и эти захотят тебя утопить, – прошептала Купава, дёргая Гориславу за рукав.
Горислава с усилием перевела дыхание. Как же ей хотелось броситься на Гостомысла, врезать по этой красной роже так, что кровавые сопли все стороны полетели. А потом раз, другой, третий – пока руки не устанут, пока костяшки в кровь не собьёт. И кричать: «Не правда! Не правда!!».
Но разве это что-то изменит? Улыбка на лице Гориславы превратилась в кривую гримасу. Она развернулась и зашагала прочь, таща за собой Купаву. Зеваки расступились перед ней – не дали повода толкнуть, выместить свою злость. К счастью, наверное. Или даже не наверное. Не нужно драться. Нужно сдерживать себя. Сдерживать, пока кого-то не убила…
…Опять.
Когда они отошли от пристани, Гористава с утробным рычанием влепила кулак в ни в чём не повинное дерево, росшее на углу улицы. Кора треснула, Купава охнула. Змеиня перевела дыхание: гнев наконец-то начал остывать.
– Горька, кто он такой? Если не хочешь, не рассказывай, конечно…
– Купец из Изока. Не самый богатый, такой, из мелких, – ответила Горислава. Теперь, когда вспышка гнева прошла, она чувствовала себя измотанной. – Я… Нанялась к нему в охрану, в один конец, правда. Путешествовать безопаснее с обозом, а он аж до Маковины идёт. Ну и… – она потёрла лоб, – Всё пошло к чертям собачьим после первого же привала. Его сынок хлебнул лишнего и начал ко мне приставать. Я ему сказала отвалить – не понял, сказала куда пойти – не понял, я ему и врезала…
Врезала. Неоднократно. Её пятеро от него оттаскивали, а он рыдал, как ребёнок, размазывая кровь по лицу.
– После этого меня вышвырнули, – закончила Горислава вяло. – Я пошла через лес, короткой дорогой. Заплутала. Ну а дальше ты знаешь.
– Ох, сочувствую, – сказала Купава. Её голос звучал странно напряжённо; обернувшись, Горислава увидела, что русалка, покусывая губу, сморит куда-то в сторону. Вид у неё был виноватый и расстроенный – как у ребёнка, который разбил любимую мамину чашку и не знает, как маме об этом сказать.
– Купавка? Что с тобой? Что случилось?
– Когда мы уходили от этих зевак, я достала платок… Знаешь, боялась, что они за нами побегут, решила тумана напустить…
– С ума сошла?! Ведьмачить посреди города!!
– Я поняла, поняла! Я ошибку сделала, прости! Только вот ничего не вышло. Тумана не появилось, – Купава смотрела на Гориславу умоляюще. – Горька, неужто я теперь не могу колдовать?!
– Ох, – вырвалось у Гориславы. Она почесала затылок.– Спроси чего полегче. Я тебе не матушка Параскева, я в колдовстве не понимаю. Но, если подумать… Связав себя узами со мной, ты стала больше похожа на человека, так? А люди туман вызывать не умеют…
