Пастушья корона - Пратчетт Терри (читаемые книги читать .txt) 📗
К сожалению, мать юной и незамужней Милли Пеналоу и прочие женщины разного возраста, набившиеся в комнату на том основании, что приходились роженице роднёй, считали, что они-то всё знают куда лучше. И сейчас были очень заняты – преимущественно тем, что сообщали Тиффани, что она делает не так.
Они уже успели насоветовать ей много такого, что давно устарело, такого, что ничем бы не помогло, и даже такого, что могло навредить, но Тиффани держала себя в руках, как бы ей ни хотелось наорать на всех этих тётушек. Она постаралась сосредоточиться на Милли и её двойняшках. Главное, чтобы никто не услышал, как повитуха скрипит зубами.
Когда должны родиться два крепких младенца и каждый из них хочет выбраться на свет первым, роды всегда бывают трудными. Но Тиффани оберегала две новые жизни и не собиралась подпускать господина Смерть близко. Молодая мать, обливаясь потом, поднатужилась в последний раз, и два горластых малыша один за другим с победным воплем вылетели в мир. Тиффани вручила их бабушке и тётушке-соседке.
– Двое мальчишек! Ну разве не чудесно! – воскликнула бабка Пеналоу, явно довольная, что родились именно мальчики.
Пока кумушки ворковали над новорождёнными, Тиффани вытерла руки, промокнула вспотевший лоб и снова повернулась к молодой матери, чтобы посмотреть, как у неё дела. И тут она поняла, что расслабляться рано. Вместительная утроба юной женщины готовилась произвести на свет ещё одного ребёнка. Да, точно, был и третий младенец, которого все проглядели из-за его бойких братишек, прорвавшихся к жизни первыми.
В этот самый миг Тиффани посмотрела вниз и сквозь жёлто-зелёную дымку усталости увидела белоснежную кошку, величественную, как герцогиня. Это была Эй, кошка матушки Ветровоск, Тиффани узнала её с первого взгляда, ведь она сама когда-то подарила матушке котёнка. К её ужасу, одна из тётушек попыталась выгнать Эй.
– Дамы, это кошка матушки Ветровоск, – строго сказала Тиффани. – Возможно, не стоит злить самую главную ведьму.
Толпа разом отпрянула. Даже здесь, на Меловых холмах, имя матушки Ветровоск внушало страх. Матушкина слава разлетелась по миру далеко, куда дальше, чем когда-либо летала сама матушка. Гномы на равнине Сто звали её К’ез’рек д’б’дуз, что означало «Эту Гору Лучше Обходить Стороной».
А Тиффани, снова покрывшись потом, гадала, как Эй оказалась здесь, в холмах. Кошка обычно не отходила далеко от матушкиного дома в Ланкре, не говоря уже о том, чтобы спускаться до самых Меловых холмов. Конечно, ведьмы во всём видят знамения. Выходит, появление кошки – знак? Может, это как-то связано с тем, о чём говорила Джинни? Помимо прочего, Тиффани в который уже раз удивилась, как это кошки умудряются так перемещаться: только что были в одном месте – и почти в то же самое мгновение появляются совсем в другом? [17]
Роженица закричала от боли, и Тиффани, взяв себя в руки, снова повернулась к ней. Ведьма делает ту работу, которую надо сделать здесь и сейчас. А здесь и сейчас перед Тиффани была молодая мать и маленькая головка, уже показавшаяся на свет.
– Ещё разок осталось поднатужиться, давай, Милли! У тебя тройня.
Милли застонала.
– Ну вот! Какая кроха! – весело сказала Тиффани, когда ребёнок родился на свет живым и здоровым.
Это была девочка, маленькая и довольно-таки хорошенькая для новорождённой. Тиффани вручила ребёнка очередной родственнице, и окружающий мир обрёл свои привычные очертания.
Обмывая роженицу и прибирая окровавленные простыни, Тиффани заметила (привычка всё замечать – вторая натура всякой ведьмы), что братцам достаётся гораздо больше сюсюканья, чем сестрёнке. Всегда полезно вовремя обращать внимание на такие детали и откладывать их в память на будущее, чтобы маленькая неприятность однажды вдруг не обернулась большой бедой.
Дамы усадили молодую мать в семейное скрипучее кресло, чтобы она могла принять поздравления ото всех многочисленных тётушек. Не забывали они и бурно поздравлять друг дружку, с умным видом вспоминая тот или иной мудрый совет, который был, видать, и правда хорош, потому что вы только посмотрите, что получилось! Два крепких, здоровых мальчугана! Ах да, и маленькая девочка.
Родственницы откупорили бутылки и послали кого-то из старших братьев и сестёр роженицы за отцом семейства, который работал на ячменном поле вместе со своим отцом. Мать семейства сияла от радости, особенно потому, что юная Милли в скором времени станет госпожой Робинсон. Ведь она, мать семейства, всё устроила и уж позаботилась, чтобы молодой Робинсон повёл себя с её девочкой как положено. Дети, родившиеся до свадьбы, тут никого не пугали. В деревнях парни знакомились с девушками, вот как Милли познакомилась со своим дружком на Страшдество, а потом природа брала своё, и так оно и продолжалось, пока мать девушки не замечала, что та слишком уж округлилась. Тогда мать говорила с отцом, а тот за кружкой пива по-дружески говорил с отцом парня, а тот говорил со своим сыном. И обычно всё улаживалось.
Тиффани подошла к старушке, которая держала на руках новорождённую, и попросила:
– Простите, можно мне ещё разок взглянуть на неё? Просто хочу убедиться, ну, что с ней всё хорошо.
Беззубая старушенция без пререканий вручила малышку Тиффани. В конце концов, Тиффани ведь была не только повитухой, но и ведьмой, а с ведьмами лучше не связываться, от греха-то подальше. И когда старушка отошла за своей порцией праздничной выпивки, Тиффани взяла кроху на руки и прошептала ей на ушко обещание – тихо-тихо, чтобы никто больше не слышал. Этой малышке предстоит непростая жизнь, так что хорошо бы, чтобы удача её не оставляла. И если повезёт, удача не оставит. Тиффани вручила девочку матери, которая явно не испытывала особого восторга при виде дочки.
Тут Тиффани заметила, что мальчикам уже дали имена, а девочку назвать никто и не подумал. Это её встревожило.
– А как же девочка? – спросила Тиффани. – Разве не пора дать имя и ей?
Мать подняла на неё глаза:
– Назовём её в твою честь. Тиффани – хорошее имя.
Это польстило Тиффани, но тревоги не развеяло. Она понимала: большие, крепкие мальчишки будут выпивать почти всё молоко, девочке может ничего не достаться. Ну уж нет, Тиффани позаботится, чтобы такого не случилось. И она решила навещать эту семью хотя бы раз в неделю. По крайне мере, первое время.
Теперь ей оставалось только сказать:
– Ну что ж, всё хорошо, вы знаете, где меня найти, я загляну на будущей неделе! А сейчас, дамы, если вы не против, мне ещё надо проведать другие дома.
Она продолжала любезно улыбаться, пока не вышла из дома. Там Тиффани взяла метлу, собираясь лететь. И тогда маленькая белая кошка запрыгнула на ручку и застыла на ней, словно изваяние на носу корабля. «Мир меняется, – подумала Тиффани. – Я чувствую, он меняется».
За маслобойкой мелькнул рыжий сполох – верный признак, что поблизости шныряет Фигль-другой. Тиффани, пусть всего несколько дней, была кельдой клана Нак-мак-Фиглей, и за это время между ними возникли нерушимые узы. Фигли всегда были рядом, всегда присматривали за ней, следили, чтобы никто не причинил зла их мал-мал громаздой карге.
Но сегодня что-то было не так. Как-то они неправильно шныряли, не так, как обычно шныряют Фигли…
– Ой-ёи-ёи, – услышала Тиффани и узнала голос Тупа Вулли, Фигля, который куда-то отлучился, когда остальным раздавали положенное количество мозгов – и без того невеликое, прямо скажем.
Причитания резко перешли в «Мвфф!», когда Явор Заядло зажал брату рот.
– Затыкни пастю, Вулли, – велел он. – Тут дело карговское.
Явор Заядло вышел вперёд и встал перед Тиффани, шаркая ногами и вертя в руках свой шлем из кроличьего черепа.
– Эт’ всекарга, – объяснил он. – Джинни заслала меня по-за тобой…
Все птицы дневные, все летучие мыши и совы, охотящиеся в ночи, знали Тиффани Болен и держались подальше от неё, когда она спешила. Метла вспарывала воздух, направляясь прямиком в Ланкр. Лететь от Меловых холмов до маленького горного королевства было долго, а в голове Тиффани клубился густой серый туман, словно в мире не осталось ничего, кроме горя. Она ловила себя на том, что пытается повернуть время вспять, но даже самой лучшей ведьме это не под силу. Она старалась ни о чём не думать, но старайся не старайся, мысли продолжают течь сами по себе. Тиффани была ведьмой, а ведьмы знают цену дурным предчувствиям, даже если надеются, что всё обойдётся.
