Вечная зима (СИ) - Бархатов Андрей (первая книга TXT) 📗

В соседней комнате сидели женщина и маленький мальчик над испустившим дух мужским телом. Ребенок набросил на себя кирасу отца и направил на Добромира свой нож, предупреждая его. “Ты ранен! Ты станешь волколаком! Отойди от моей мамы!” — сквозь слезы кричал мальчик. Ингварр пытался успокоить ребенка, но тот стоял на своем. Тогда Добромир просил оставить его в противоположном углу. Ингварр исполнил и затем решил взглянуть в окно, однако оно все было покрыто инием. Да и битва явно поутихла. Прислушавшись, можно уловить лишь звуки ветра и прерывистые мольбы раненых. Вскоре все стихло.

— Почему вы не ушли с остальными? — спросил Ингварр. — Почему остались здесь?

— Я не могла его бросить! — покачивая голову мертвеца на своих коленях, произнесла женщина. — Не могла! Совершенно не могла!

— А теперь и муж погиб, и вы недолго протянете, — сурово вымолвил Ингварр. — Зря вы остались. Подвели своим поступком и мужа, и ребенка.

— Ингварр, — слабеющим голосом вытянул Добромир. — Помягче. Все, что ты говоришь…оно верно, но все же…будь мягче.

— Не говори, Добромир, — Ингварр принялся бинтовать собрата. — Просто не двигайся, я залечу твою руку.

— Залечишь, друг мой? — с некой усмешкой вопросил Добромир, показывая перекрученную в пасти волколака конечность. — Её уже не залечить.

Стянув с Акамира меха и кирасу, Ингварр узрел три огромных пореза на груди, из которых сочилась кровь. Мальчик закричал, чем мог привлечь внимание волколаков, но мать вовремя прижала его к груди и погладила по голове.

— Брось ты это дело, — махнул рукой Добромир и указал на женщину с ребенком. — Возьми их и попробуй догнать остальных.

— Это не дело, Добромир! — воскликнул Ингварр. — Дорогой мой собрат, я…

— Снежная буря скроет вас, — оборвал Добромир. — Ступай.

Звериные когти скользнули по двери. Снаружи раздался гулкий вой, продравшийся сквозь пургу.

— Иди же, — поторапливал Добромир. Силы покидали его, и он не хотел принять смерть прежде чем выполнит свой долг перед жителями сего селения. Волколаки продолжали царапать дверь, но после стали яростно бить по ней. Женщина приняла предложение Добромира и, окончательно простившись с телом мужа, подошла ближе к Ингварру.

— Волколаки чувствительны, и обоняние точно улавливает человеческий страх, — говорил Добромир. — Вы должны подавить свой страх и бежать в лес. Бежать на восток.

— Мы исполним волю твою, благородный Добромир, — пролепетала женщина и бросилась к ногам его. — Да сохранят боги дух ваш. Да примите вы погибель со смелостью.

— Но что я скажу Софии? Что я скажу Янушу? Селяне не поймут поступка моего и сделают меня изгнанником.

— Скажи, как есть, дорогой Ингварр, — прикрыв очи, заявил Добромир. — Скажи все, как было на самом деле.

Женщина поторапливала Ингварра, ибо дверь практически слетела с петель, но Ингварр одергивал её, томясь в нерешительности. Любое промедление могло стоить жизни всех находящихся в избе, но Ингварра это практически не заботило. Он даже не обращал внимания на волколаков, но намерение сбежать таяло в душе его.

— Смертельная болезнь отца и исчезновение матери показали мне ничтожность человеческого существования, что не давало мне покоя последнее время, — признался Ингварр. — Я долго размышлял над этим, пока не достиг безразличия как к своей жизни, так и к жизни людей в целом. Да и наше существование не есть жизнь, друг мой. Мы не живем, мы выживаем, а ради чего? Закат нашей эпохи неумолимо приближается, а мы беспомощны.

— Ты сильно привязался к мертвым, совсем забыв о живых, — слабо отозвался Добромир. — У тебя есть семья, Ингварр, и, вероятно, появится ещё одна. Ради своих родных и стоит выживать, Ингварр. Оставь мысли темные. Не позволяй им властвовать над душой твоей.

— Я поведаю всем о твоем подвиге! — воинственно вскричал Ингварр. — Даю тебе слово, мой друг! Клянусь!

Женщина склонилась над Добромиром, тем самым благодаря его за жертву, а Ингварр стоял на месте, все никак не способный оставить размышления свои. Добромир вдруг открыл глаза, словно вышел из дремы, и поднялся на ноги, как ни в чем не бывало. Ингварр остолбенел от увиденного. Волколаки ворвались в избу. Разразившись боевым кличем, Добромир побежал навстречу собственной погибель и ввязался в последнее свое сражение с жестоким врагом. Женщина схватила Ингварра и своего сына за руки и увела в погреб. Оттуда они вышли наружу и бросились наутек. Мучительные вопли Добромира затихли в тени звуков неистовой снежной бури.

Мальчишка по пояс тонул в сугробах, отчего Ингварру пришлось посадить его себе на спину. Женщина изо всех сил продиралась вперед, стараясь не отставать от воина. Ветер бил в лицо, не позволяя разомкнуть глаз. Борода Ингварра окоченела, одежда покрылась толстым слоем снега. Он понимал, что до реки им вряд ли удастся добраться, но остановка сулила им жуткую смерть. Ребенок ревел практически не переставая, прикрывая лицо руками. Обернувшись на мгновенье, Ингварр не обнаружил женщины. Видно, её окончательно замело снегом, подумал он и продолжил свой путь, пока обрывистый женский крик не заставил его пойти в обратном направлении. И все же он боялся погибнуть в снегах, а в придачу к этому боялся не сдержать слово, данное Добромиру. Сугробы по пояс заволокли Ингварра. Его уверенность обнаружить женщину испарялась, равно как и уверенность пережить пургу. Ребенок вдруг замолчал. Свист нескончаемого ветра заполнил уши. Внезапно Ингварр обнаружил совсем белую ручку, окутанную снежными равнинами. Вытащив едва живую женщину, Ингварр вырыл яму у ближайшего дерева и уселся там. Он расстегнул свои одежды, расстегнул её одежды и одежды ребенка, после чего прижал их к себе, укутав всех с головой. Сердца их едва бились. Ингварр упорно растирал их ледяные тела, пока они не пришли в себя. Буря ещё долго не смолкала. Ингварр наотрез отказывался принять смерть таким образом, но осознание неизбежности такой кончины уверенно росло в нем. Мне следовало погибнуть в бою за свою землю, думал Ингварр. Следовало погибнуть в борьбе.

Глава 2

Отправившаяся к реке группа была быстро настигнута снежной бурей. Белослав скомандовал каждой семье вырыть неглубокие ямы и установить навесы. Так и было исполнено. Уютно разместившись под тканевым навесом, София обняла сына своего Януша и рассказывала ему сказки, да былины. Одну рассказала, вторую, а ребенок все не мог погрузиться в мир дивных сновидений. Порой навесы срывало вьюгой, отчего двум-трем семьям приходилось ютиться под одним укрытием. Двое смелых, но ведомых безрассудством юношей отказались от стоянки и двинулись дальше, надеясь в условиях бури начать строительство плота и, к приходу остальных, уже закончить его. Заслышав такие намерения, их матери и сестры рыдали истошно и горько. Но юноши были непреклонны. Тяга к подвигам погубила их, и тела их поглотила метель.

Пурга стихла лишь к утру. Многие погибли от невыносимых морозов, некоторые от горя, рожденного переживаниями о судьбе мужей, оставшихся в Вержавске. Ратибор испустил дух на коленях у насмерть замерзшей матери. Бесславная смерть. Мучительная. Увидев тело Ратибора, семилетний Януш открыто осудил решение Акамира оставить ему жизнь, ведь лучше было бы избавить его от мучений. София не поддержала сына своего, но в глубине души могла отчасти с ним согласиться.

Никто не оплакивал погибших. Их погребли под снегом в тех самых ямах, поделили их вещи и как ни в чем не бывало двинули к реке. Даже сильные здоровьем дети не могли выдержать этого хода и падали замертво. Одни матери оставались с ними, не желая жить, а другие оставляли их, не проявляя ни малейших эмоций. Апатия застыла на их лицах. Только через три дня немногие выжившие добрались до берега, и то благодаря ориентиру в виде звуков речного течения.

Зеркальную реку ещё называли “Вечной”, ибо она не замерзала ни при каких морозах. Речка была широкой. Не переплыть её, ни дерево перекинуть Мост через реку был построен ещё в эпоху Рассвета, но в эпоху Солнцестояния он был смыт половодьем. Юноши и женщины взялись за сооружение плота, пока совсем уж молодые девушки занимались прочими хозяйскими делами: разбивали лагерь, разжигали костры, готовили кушанье. За работой и мороз стал меньшей проблемой, нежели был. И вот селянам удалось построить худой, но вполне рабочий плот, — как вдруг на той стороне реки объявились мужи селения Воино, отличающихся заплетенными в косы волосам и соболиным шапкам. Завидев людей, они вдруг взялись за луки и приказали всем отойти от плота. София тут же выступила вперед, прокричав, что на их селение Вержавск напали волколаки, а их глава Акамир приказал женщинам и детям бежать к реке. Мужи Воино пошептались, после чего один из них позволил селянам перебраться на их сторону. Первая пятерка людей преодолела реку. Воины осмотрели их тела на наличие ран, оставленных волколаками. Так все и перебрались через Зеркальную реку.